– Ты говоришь, как продавец.
– Вообще-то я бухгалтер, а не продавец.
То, что Гейб спокойно сообщил о том, чем он занимается, настолько потрясло Сару, что она мгновенно почувствовала слабость и… позволила ему войти.
Решив не увлекаться снова мужчиной, который выглядел, как закаленный в боях воин, и обладал способностью работать с цифрами – и при этом был восхитительным любовником, – Сара спросила:
– Зачем ты вернулся?
Их глаза встретились, и в это же мгновение она вернулась в темную ночь, когда дождь стучал в окна, вспомнила смятые простыни и тепло его кожи…
– Я должен был тебя увидеть.
Услышав этот решительный голос, Сара ощутила слабость. Похоже, он скучал по ней и отчаянно хотел встретиться.
Однако она продолжала молчать, и Гейб нахмурился:
– Ты получила мои розы?
– Да.
– Дай я догадаюсь. Ты их кому-нибудь отдала.
– Они возродили не лучшие воспоминания, так как ты уехал, не попрощавшись, и не потрудился поддерживать со мной контакт.
– Но ты знала, что я должен уехать.
Да, она знала, что никто из них ничего не обещал. Избегая взгляда Гейба, Сара посмотрела на его скулу. Она пыталась совладать с душившим ее гневом. Прошло столько времени! Но факт оставался фактом: это была всего лишь одна ночь между мужчиной и женщиной, которые воспылали страстью друг к другу. Проблема заключалась в том, что Сара испытывала к Гейбу не только физическое влечение.
– Спасибо за напоминание. – Она бросила взгляд на часы, ремешок которых был такого же изумрудного цвета, как и платье. Сара старалась сделать вид, что опаздывает, хотя школьная четверть закончилась несколько дней назад, и торопиться ей было не обязательно. – А теперь, если это все, тебе следует уйти. Мне пора на работу.
Кроме того, на нее снова накатила тошнота, и голова закружилась.
Взгляд Гейба пронзил ее насквозь.
– Ты работаешь?
Его голос звучал странно приглушенно, словно доносился издалека. Саре показалось, что с ее зрением стало твориться что-то странное. Слегка покачнувшись, она оперлась о стену.
– Почему нет?
– Я звонил в твою школу. Мне сказали, что начались каникулы.
Она разозлилась. Гейб имеет наглость лезть в ее жизнь! Однако к ярости примешивалось пугающее ощущение радости. Значит, она ему небезразлична. Неожиданно Гейб оказался так близко к ней, что она почувствовала тепло его тела. В эту секунду Саре показалось вполне естественным ухватиться за его плечо, чтобы сохранить равновесие.
– Это не значит, что я простила тебя. – Она хотела произнести это сухо, но вопреки всему в ее голосе слышалась неуверенность.
Рука Гейба легла ей на талию. До того как Сара потеряла сознание, она успела услышать его яростный шепот:
– Проклятье, Сара, ты носишь моего ребенка.
Придя в себя, Сара обнаружила, что лежит на диване в гостиной. Гейб был рядом.
Она осторожно села, волнуясь из-за того, что он снова в ее доме. Голова опять закружилась.
Гейб подал ей стакан с водой, от которого она отказалась бы – исключительно из принципа, – если бы в горле не было сухо, как в пустыне. Выпив воду, Сара поставила стакан на столик и сердито посмотрела на него:
– Не помню, чтобы я приглашала тебя зайти.
– Наверное, ты была занята тем, что теряла сознание. – Гейб склонился над ней. На нем были темные джинсы и рубашка, не скрывающая его мускулистую поджарую фигуру. От исходившей от него силы Сара чувствовала себя слабой и больной. – Я нашел у телефона номер твоего доктора и договорился о встрече. – Он взглянул на часы. – Если поедем прямо сейчас, можем успеть.
– Мне не нужен доктор, – запротестовала она. – Со мной все в порядке.
– Если не считать того, что ты беременна.
Сара невольно прикрыла руками слегка округлившийся живот:
– С чего ты взял?
Гейб пригладил волосы, и от этого сразу стал выглядеть моложе и, если это вообще возможно, привлекательнее.
– Тарик.
Подбородок Сары напрягся. Ей не стоило даже приближаться к консульству.
– Так ты беременна? – спросил он.
Жар залил ее щеки. Она не может солгать, хотя ей очень хочется сохранить рождение ребенка в тайне.
– Да.
Через сорок минут Сара сидела в кабинете Эвелин. Гейб стоял у окна, глядя на улицу.
Вошла Эвелин, бросив на Гейба взгляд, в котором угадывалось легкое любопытство. Хотя Сара еще не простила Гейба за то, что он в буквальном смысле слова притащил ее в медицинский центр, она была довольна, что в эту минуту он рядом с ней. Это могло доказать ее подруге, что на этот раз она выбрала потрясающего мужчину.
Эвелин подала Саре листок бумаги с результатами ее анализов.
– Боюсь, новости не самые хорошие. У тебя повышенный уровень содержания сахара в крови, а это угроза развития сахарного диабета. Это также объясняет твои головокружения. Такое порой случается с беременными женщинами.
– Наверное, поэтому мне часто хочется пить.
Эвелин бросила на нее внимательный взгляд.
– Ты будешь звонить мне, если почувствуешь любые изменения в самочувствии. Тебе требуется сбалансированное питание, и, кроме того, ты будешь регулярно сдавать кровь на анализ.
В разговор вступил Гейб. Он начал задавать вопросы со скоростью пулемета, и сразу стало ясно, что он интересовался проблемами беременности. Эвелин закинула одну стройную ногу на другую и откинулась в кресле, спокойно и обстоятельно отвечая на каждый вопрос. Чувствуя себя лишней, хотя именно она была пациенткой, Сара вскочила.
Эвелин замолчала, не окончив предложение, и вспыхнула. Гейб тут же встал и подхватил Сару под локоток, на случай, если она потеряет равновесие. Она чувствовала себя хорошо, однако этот жест был совсем не лишним, так как он давал Эвелин понять, что Гейб искренне тревожится о ее здоровье.
Они попрощались и вышли из медицинского центра. Когда они дошли до джипа Гейба, он помог Саре сесть на пассажирское сиденье.
– Тебе не стоит ревновать, – неожиданно произнес он.
Сара сделала вид, что возится с ремнем безопасности. Ей надо было скрыть заливший ее лицо густой румянец.
– А почему я должна ревновать?
Гейб не ответил. Он закрыл дверцу, обошел машину и сел за руль.
Оказавшись в интимной атмосфере салона, Сара вновь почувствовала, как с ее языка рвется вопрос, который она уже задала Гейбу, когда только его увидела. Бросив взгляд на его чеканный профиль, она поинтересовалась:
– Почему ты приехал?
– Если ты носишь моего ребенка, это все меняет.
– Что все?
Гейб нажал на тормоз перед светофором.
– Я обручен и скоро женюсь.
Сара замерла, а потом едва не задохнулась от гнева. Если бы у нее под рукой оказалась какая-нибудь подходящая вещица, она тут же разбила бы ее. Такая реакция ее расстроила. Страстная женщина с мгновенными перепадами настроения вовсе не была похожа на ту Сару, какой она была до встречи с Гейбом. Вообще-то обычно она была ровной, сдержанной и все заранее продумывала. До Гейба Сара не предполагала, что может впадать в ярость.
