Кира сидела в палатке и ожидала доктора. «Ни о чем не думай, — велела она себе. — Не думай, не желай, не чувствуй».
Но как можно оставаться спокойной, когда внутри переплетаются гнев и страх? Ее отец не имел права так поступать. Она не его собственность, она свободная женщина. Ее тело принадлежит только ей.
Этот осмотр будет насилием.
Она не сможет пойти на это. Но разве у нее есть выбор?
Нет.
А возможно, это даже и к лучшему. Пора ее отцу узнать о том, что случилось, когда ей было всего шестнадцать.
Она чувствовала себя меж двух огней, принадлежа одновременно к двум противоборствующим культурам.
Кира была одинока. Единственный ребенок в семье, который всегда жил на два дома. Новое замужество матери. Неодобрение отца, понимавшего, что Кира стала дочерью Запада.
«Ты справишься с этим, — твердо сказала себе девушка, — точно так же, как справлялась с другими трудностями. Все будет в порядке».
В палатке появились люди.
— Кира, — позвал ее отец. — Доктор здесь.
Девушка почувствовала резкую боль в области сердца. Она медленно подняла голову и посмотрела на группу людей, которая стояла за спиной Омара. Ее глаза наполнились слезами.
— Не заставляй меня проходить через это, отец.
— Тебя укроют, — сказал он, указав на двух женщин в покрывалах. — Осмотр будет коротким. Абизхаид и я подождем снаружи.
— Отец!
Однако Омар аль-Иссидри проигнорировал ее последний протест.
— Лучше побыстрее покончить с этим. — Он посмотрел на медика. — Доктор?
Врач и женщины вышли вперед. Кира дрожала. Она не могла позволить им прикоснуться к себе. Одна из женщин развернула покрывало.
— Вас укроют, Lolla аль-Иссидри, — с уважением произнес врач.
— Нет, я не могу.
— Это займет всего лишь несколько минут…
— Нет! — выдавила она.
— Нет. — Это был уже мужской голос.
Кира узнала его. Но… этого не могло быть. Таких чудес не бывает.
— Вы не притронетесь к ней! — произнес он, и Кира увидела, как Кален, задрапированный в белое просторное одеяние, шагнул вперед. Его лицо, казалось застывшей маской ярости. — Я убью того человека, который осмелится коснуться моей женщины.
— Но она не принадлежит вам, — прорычал Омар. — Она обещана Ахмеду Абизхаиду. Он уже уплатил выкуп.
— Тогда верни его.
— Не могу.
Кален пожал плечами.
— У тебя нет выбора. Я уже предъявил права на твою дочь.
— Она сказала, что между вами ничего не было. Она сказала, что ты не тронул ее.
Кален не стал утруждаться ответом. Он повернулся к Кире. Яростный. Жестокий. Дикий.
— Тебе причинили боль?
Она не понимала, что происходит и к чему это приведет.
— Нет.
— С тобой обращались неуважительно?
Он явно жаждал схватки.
— Нет.
Омар аль-Иссидри указал пальцем на Калена.
— Достаточно. Тебе нечего здесь делать. У тебя нет на нее никаких прав. Абизхаид завтра женится на Кире.
— К сожалению, Омар аль-Иссидри, ваша дочь уже замужем за мной.
Что?!
Сердце Киры подпрыгнуло и бешено забилось.
Замужем за Каленом Нури? За вторым человеком в Бараке? За одним из самых богатых в мире людей? Никто в его положении не женился бы на такой, как она, но слова были произнесены.
Ее отец не поверил.
— Этого не может быть. Кира сказала бы мне о своем замужестве.
— Нет, я велел ей держать все в тайне. — Кален поднял руку и поманил Киру. — Иди, — нежно сказал он, — поздоровайся со мной, жена.
Она никогда не видела Калена в национальном костюме. А сейчас он и в самом деле был шейхом до кончиков волос.
— Она не твоя жена! — Омар рванулся, чтобы схватить девушку.
— Назад! — в хриплом голосе Калена звучало предостережение.
— Ты не получишь ее!
— Слишком поздно.
— Нет. Я бы скорее хотел увидеть ее мерт…
— Осторожно, — прервал его Кален с убийственным блеском в глазах. — Тронь хоть один волос на ее голове, и ты пострадаешь. Ты пожалеешь, что вообще родился на свет.
В палатке воцарилось молчание. Омар вспыхнул от ярости.
— Я советник султана и…
— Султан благословил наш брак. Он одобряет этот союз.
Отец девушки побледнел.
— Ахмед Абизхаид перережет тебе глотку!
Темный огонек мелькнул в глазах Калена.
— Что ж, пусть попробует.
У Омара кончились аргументы.
— А выкуп?
— Он будет уплачен.
— Для тебя — в двойном размере.
— А почему не в тройном, аль-Иссидри? — проворчал Кален. — Ты должен получить за такую дочь целое состояние.
Кира испытывала жгучий стыд. Она чувствовала себя товаром, который можно купить на любом рынке.
И тут же она напомнила себе, что сейчас чувства — не самое главное. Нужно прекратить эту борьбу, пока дело не дошло до большего.
— Перестаньте! — с яростью произнесла она. — Перестаньте, пожалуйста.
Ее отец, пораженный и разгневанный, посмотрел на девушку.
— Дочь, скажи, что ты не выходила за него замуж.
— Жена, подойди ко мне, — приказал Кален.
— Кира. Дочь.
— Laeela.
Сердце Киры бешено стучало, когда она переводила взгляд с одного мужчины на другого. Она внезапно осознала, что выбор за ней. Она сама должна выбрать свое будущее, свой путь.
— Кира, — повторил отец.
Девушка посмотрела на него с горечью и слабо покачала головой, как бы извиняясь.
А затем нервным жестом поправила золотые браслеты на запястье и двинулась к Калену.
Она сделала свой выбор.
Пристальный взгляд шейха не упустил ни единой мелочи, ни одного шага девушки.
Она остановилась рядом с ним, склонив голову.
— Посмотри на меня.
Она медленно подняла голову.
— Я надеялся на более теплый прием со стороны своей жены, с которой не виделся уже семь дней, — произнес он с укором.
Кира заметила опасный блеск в его глазах. Кален явно наслаждался этой схваткой, и сейчас его нельзя было сердить.
— Прости меня, муж мой.
Она сделала ударение на последних двух словах.
— Ты даже не поцелуешь меня? — поддразнил ее Кален.
Девушка покраснела.
— Нет, — ответила она, упрямо вздернув подбородок, — муж мой.
— Я и забыл, насколько ты застенчива, жена.
— Если она вообще твоя жена, — вполголоса вставил Омар.
Взгляд Калена ни на миг не отрывался от ее лица.
— Да. Моя жена. Мое сокровище.
Смех Омара был горьким.
— Значит, тебе досталась не самая большая ценность. Ты только посмотри на нее, она бросает тебе вызов. Она даже не поцеловала тебя, не признала своим мужем, не выказала должного уважения.
