– Спасибо, – с сарказмом отозвалась Софи. – Ты… очень щедр.
– Пытаюсь. Моя секретарша уже ищет там подходящую школу. Том должен ходить в самую лучшую.
У Софи не осталось сил спорить.
– Значит, ты считаешь, что наши отношения будут длиться значительное время?
– Я рассматриваю их как постоянные. Ты моя жена. Том мой сын. Естественно, мы должны быть все вместе.
В идеальном мире – конечно, но эта ситуация далека от идеальной. Лукас не любит ее.
– Ясно. Мы будем жить в браке, и я должна вести себя так, будто все по-настоящему. Скажи мне, насколько все будет по-настоящему?
– Уверен, я тебя сейчас успокою. Это будет брак только внешне. Как ты заметила, я больше не люблю тебя. А то, что ты скрыла от меня сына, уничтожило все мое влечение к тебе. Понимаю, что женщинам тоже нужен секс, но тебе придется воздерживаться. У тебя не будет других мужчин, это понятно?
Софи так любила Лукаса, что ей никогда не приходило в голову завести любовника. Зато сам он завел любовницу, едва женившись на ней. Стоит ли высказать ему сейчас все?
– К тебе это тоже относится? Или здесь у нас двойной стандарт?
– Мои дела тебя не касаются, – холодно отрезал Лукас. – Зато меня касаются дела моей жены.
– Ясно.
– Ты всегда можешь отказаться.
Софи с удовольствием бросила бы его требования ему же в лицо, но не посмела. Ей было что терять. У нее не оставалось иного выбора, кроме как соглашаться на все.
– Я не могу не принять твои требования, и тебе об этом известно. – Софи едва не задохнулась от внезапной ярости, когда заметила удовлетворение на лице Лукаса. – Я сварю кофе. – Она резко повернулась и поспешила на кухню.
На какое-то время позабыв о кофе, Софи прошла мимо раковины к окну. Она чувствовала себя опустошенной, ее сердце было разбито на миллион мелких осколков. Ей хотелось рыдать при мысли, что придется жить в браке по расчету с мужчиной, которого любишь. Но не о своих чувствах следовало бы беспокоиться. У нее есть Том. И он заслуживает нормальной семьи. И отца. Софи настолько сильно любила обоих, что смогла бы ради их счастья поступиться собственным.
Нет, не так: она будет счастлива, видя, как счастлив Том.
Эта мысль успокоила Софи. Она наконец приготовила обещанный кофе и вернулась в гостиную.
– Долго же тебя не было, – заметил Лукас, словно чувствуя какую-то в ней перемену.
– Я думала. Рассматривала свои действия – или их недостаток, – ответила она устало. – Представить не могла, что ты так жесток.
– Обычно я не такой, но ты сама вынудила меня. Если тебе что-то не нравится, вини в этом себя, – посоветовал Лукас, попивая свой кофе.
– Если ты настолько ненавидишь меня, почему настаиваешь, чтобы я вернулась?
– Из-за Тома. Ты нужна ему. А мне нет.
– Как же ты сможешь видеть меня каждый день? Разве это не будет для тебя солью на рану?
– Я готов на жертвы ради счастья сына.
– Как благородно!
Лукас поставил чашку на столик.
– Осторожнее с иронией, дорогая. Мне не придется делать ничего такого, чего бы я не хотел. Это тебе остается только соглашаться на все мои требования. Веди себя хорошо или живи с последствиями.
– А если я не соглашусь? – нервно сглотнула Софи и похолодела, заметив злой блеск в его глазах.
– Тогда ты можешь потерять Тома.
Их взгляды встретились в безмолвной схватке. Софи отвернулась первой.
– Будь ты проклят, – прошептала она, но Лукас услышал.
– Ты прокляла меня, дорогая, когда ушла от меня. А теперь послушай. Уже поздно. Я планирую улететь в Ниццу в первые дни школьных каникул. На Тома есть заграничный паспорт?
– Да.
– На какую фамилию?
– Антонетти. Я не хотела объяснять, почему у нас разные фамилии.
– Значит, все-таки иногда удобно быть моей женой, а? Ладно, я закажу нам билеты. А сейчас мне лучше уйти. Завтра большую часть дня я буду занят, но приеду к возвращению Тома из школы.
Софи лишь вздохнула. Чем раньше она привыкнет к новому положению вещей, тем лучше.
– Ты завтра останешься на обед? Том этого будет ждать, – сказала Софи, провожая его до двери.
– С удовольствием. Я уже и забыл, какая ты хорошая кухарка, дорогая, – сделал он комплимент, что удивило Софи.
– Боюсь, моя еда будет застревать у тебя в горле, – парировала Софи.
Неожиданно она наступила на роликовый конек Тома, и нога поехала вперед.
Издав крик, она замахала руками, чтобы удержать равновесие. Однако ей не стоило бояться падения. Сильные мужские руки тут же подхватили ее. А еще через мгновенье Софи оказалась прижатой к широкой груди Лукаса.
Она снова ощутила знакомый запах и прижалась к нему сильнее, слыша биение его сердца в унисон со своим. Ее губы приоткрылись в безмолвном приглашении, ресницы взлетели вверх, и взгляды их встретились.
В глазах Лукаса отразилось желание. Он тихо выругался и впился губами в ее влажный рот.
Его поцелуй был горячим и голодным, и Софи встретила его, как встречают теплые солнечные лучи после бесконечных холодов. Для мыслей не было места, только для чувств. Слишком страстный, чтобы длиться долго, поцелуй заставил ее задыхаться и желать большего, но Лукас оторвался от ее губ и отступил.
– Это не должно было случиться, – резко бросил он. – И больше такого не будет, так что можешь забыть о своих штучках, дорогая. Меня это больше не интересует. – Он вышел, бросив через плечо: – До завтра.
Софи провожала его взглядом, приложив руку к горящим от поцелуя губам. Для мужчины, который дважды объявил об отсутствии интереса к ней, это был очень страстный поцелуй! Лукас что-то чувствовал к ней. Уж слишком сильно он сопротивлялся. Софи знала, как трудно убить желание. Это не то, что включить и выключить свет.
Наклонившись, она подняла ролик и сжала его в руках. Если они все еще хотят друг друга, то, возможно, есть шанс возродить былую страсть. Софи не надеялась на любовь, но, может быть, когда-нибудь они окажутся в объятиях друг друга. Но хочет ли она этого? Ответ был очевиден. О, да. Софи мечтала об этом. Желала вновь ощутить мужское тепло. Почувствовать себя живой. И только Лукас мог ей в этом помочь.
Софи подавила всхлип. Лукас был для нее всем. И не важно, доверяет она ему или нет. Она была в ловушке, но в сердце теплилась слабая надежда, что ситуация может сложиться по-другому.
Страсть без любви – слабый фундамент, но это все, на что оставалось уповать. Она не станет больше доверять Лукасу, а значит, нужно скрепя сердце взять то, что можно, и молить Бога, чтобы этого оказалось достаточно на долгие годы.
Они прилетели на юг Франции в конце июля. Лукас еще неделю оставался на севере, навещая Тома каждый день, строя с ним отношения, которые теперь невозможно было разрушить никогда. Лукас был дружелюбным с Софи, но она чувствовала, что между ними высокая стена. Он держался на расстоянии, но так, чтобы сын ничего не заподозрил.
