— Пап, но ведь во всем этом совсем нет овощей!
Мартин пожал плечами:
— Картофель — это овощ.
— Все, что в нем полезного, будет сведено на нет жирным мучным соусом, маслом, солью и кусочками бекона, которые они непременно положат сверху. — Сара скорчила гримасу. — Не говоря уже о том количестве пшеничной муки…
— Сара, я люблю тебя. Но если ты собираешься сказать, что это закупорит мои артерии или поднимет холестерин, мне захочется и тебя саму перемолоть в муку.
Сара хмыкнула:
— Кто-то ведь должен тебе напомнить, что нужно заботиться о себе. Сколько раз доктор говорил, чтобы ты не перебарщивал с мясом? Если бы ты ел побольше овощей, был бы куда здоровее.
— Овощей… — пробурчал Мартин, похлопывая себя по животу. — Я вырос на мясе и картошке. Я к этому привык. И с этим уже ничего нельзя поделать.
Сара сдалась, грустно улыбнувшись Калебу. Единственное, что ей удавалось придумать, — это добавлять овощи в соус для спагетти или яблочное пюре в его любимый утренний омлет. Она также настояла, чтобы отец каждый день принимал витамины. Мартин Гриффин всегда был упрямцем, и Сара уже привыкла к этим сражениям.
Калеб закончил диктовать свой заказ по телефону и сообщил адрес. Пока они ждали еду, Сара, оставив мужчин в гостиной, отправилась на кухню вычищать плиту после неудачной попытки Мартина поиграть в повара.
Когда она вернулась в гостиную, ее отец и Калеб уже болтали и шутили, словно старые знакомые. Сара остановилась в дверях, наблюдая за мужчинами. Она уже и забыла, когда ее отец столько смеялся. Его лицо оживилось, глаза заблестели, смех был глубоким и искренним — таким, каким она не слышала его вот уже несколько лет.
Перед ней был ее отец, каким тот был, пока не умерла их мать и он весь не ушел в себя. Чего только Сара не делала — звонила его старым друзьям, настаивала, чтобы он ходил в книжный клуб, тянула его на просмотр каждого нового фильма, — ничего не помогало. До сегодняшнего дня. Та перемена, о которой она молила, наконец произошла.
Зазвенел входной звонок. Калеб настоял, чтобы он оплатил заказ, хотя Сара хотела сделать это сама.
— Это была моя идея, — сказал он, — значит, и платить должен я.
— Спасибо. Но вам все равно не стоило этого делать.
Он рассмеялся:
— Разве это не мой стиль?
— Что?..
— Заплатить за обед с красивой женщиной.
Красивой. Сара попыталась не обращать на это внимания. Сказала себе, что Калеб просто пошутил. Она была далека от его типа женщин и, кроме того, прекрасно знала, каким был он сам. В своих статьях она описывала его как «вечного холостяка», «неутомимого плейбоя», «наследника трона высокой моды».
Но мужчина, который находился сейчас у нее дома, который сумел снять напряжение между ней и ее отцом, рассмешил старика и заставил его улыбаться, казалось, совсем не подходил под это определение. Было ли это только притворством? Или же этот Калеб и был настоящим, который только прятался под маской донжуана?
— Спасибо, — сказала она еще раз, принимая из его рук поднос с едой. Их пальцы соприкоснулись, и жар, не имеющий отношения к температуре принесенной пищи, пробежал по ее коже.
— Пожалуйста, — ответил Калеб.
Сара только кивнула и вернулась обратно на кухню. «Не думай о нем. Не вводи себя в искушение», — говорила она себе, накрывая стол на кухне.
Они сидели втроем за маленьким круглым столом.
— Откуда б ни взялась эта еда, — сказала Сара, — но это просто объедение!
— Согласен, — кивнул ее отец, приканчивая последний кусок стейка. — Самая лучшая корова, которую я когда-нибудь ел.
Калеб улыбнулся:
— Вам и в самом деле понравилось?
Мартин показал на половину стейка, оставшегося на тарелке Калеба.
— Ну а ты будешь доедать, пижон костлявый? Если нет — давай мне.
Калеб, улыбнувшись, пододвинул ему свою тарелку:
— Прошу.
Мартин с легкостью справился с добавкой.
— Если бы я знал, что несчастье с плитой может принести в дом такую еду, я бы давным-давно все это устроил.
— Пап! Надеюсь, ты не серьезно?
— Я бы с удовольствием вас еще раз угостил, — сказал Калеб. — Особенно едой, что полезна для вашего здоровья.
Мартин хохотнул:
— Вот это правильно! Полезно то, что нравится.
— Я серьезно. — Калеб наклонился вперед, на мгновение встретившись взглядом с Сарой. — Ужин был вегетарианский. Стейк из сои. Фрикадельки — тоже.
Мартин отпрянул назад, как если бы тарелка могла укусить его. Вилка со звоном стукнулась о фарфор.
— Соя? Эта та, что ли, бобовая?
— Точно. А по вкусу не отличить, верно?
— Верно… Чертовски вкусно, это факт. — Мартин посмотрел на свою пустую тарелку и хмыкнул: — Надо же! Фальшивый стейк. Чего только не придумают! — Он встал и, посмотрев на Сару, хлопнул Калеба по плечу. — Ладно, этот мне понравился. Можешь приводить его сюда.
Все еще ошеломленный неожиданным превращением стейка, Мартин направился в гостиную смотреть свой шпионский сериал, а Калеб и Сара стали убирать со стола. Она опустила тарелки в мыльную воду и переложила оставшуюся еду в пластиковые контейнеры. Потом закрыла воду и повернулась к Калебу.
— Спасибо вам, — сказала она.
Он снова улыбнулся, и Сара поймала себя на мысли, что уже начинает привыкать к его улыбке. Скоро — в один из дней, когда она закончит свою статью, — она сможет увидеть эту улыбку только в ночном клубе, и адресована она будет не ей, а другой женщине.
Но это еще не завтра. Слава богу…
— Вы даже себе не представляете, какое дело вы сделали! Это куда больше, чем просто стейк. — Онаулыбнулась. — Как вам пришло в голову заказать вегетарианский обед?
— Моя мать. У нее тоже были высокий холестерин и высокое давление. Но ей было все равно. Она любила то, что любила, и спорить с ней было бесполезно. Она хотела продолжать есть свои шоколадные кексы со сливочным кремом. — По его лицу скользнула улыбка, немного грустная на этот раз. Что могло скрываться за ней? — Поэтому я обзвонил все пекарни и нашел одну, где пекли не только вкусные, но и полезные — с низким содержанием жира — кексы. Мама не заметила разницы — по вкусу они были такими же, как и те, к которым она привыкла.
— Да и мне с матерью пришлось пройти через то же, — сказала Сара, ополаскивая стакан и ставя его на сетку для сушки. — Когда мне было десять лет, у нее обнаружили рак. Ей сделали операцию, но через пять лет опухоль появилась снова. Я старалась готовить ей вкусную здоровую пищу, но порой бывало очень нелегко заставить ее что-нибудь съесть.
Калеб опустил руку на ее плечо.
