не хочется.
Смеясь и кривляясь, чистим зубы и умываемся. Отправляю мальчишку в комнату, а сама остаюсь переодеваться. Заодно решаюсь заскочить в душ на пару минут. День был не из легких. Поэтому быстренько с себя все скидываю и забираюсь в ванную.
Люблю воду. В любом ее проявлении. Будь то из душа, грозовых туч. А лучше морюшко! Ни разу не была, но очень мечтаю. И обязательно накоплю, и съезжу.
Мечтать не вредно, как говорится. Выключаю воду и выбираюсь из ванной.
Беру прихваченное с собой полотенце и еле успеваю им обернуться, когда ручка двери дёргается и она распахивается. На пороге застывает Тимур.
– Ай, – взвизгиваю я.
– Закрываться надо! – возмущается он, но дверь закрывать не торопится.
Я, видимо, забыла щелкнуть щеколду.
– Это не повод врываться, – подхожу к нему и дергаю за дверную ручку, захлопывая дверь перед его носом.
Вот же гад!
Быстренько вытираюсь и запрыгиваю в свою пижаму. Поправляю капюшон и выхожу.
– Да твою же бабушку, – отскакивает в сторону прислонившийся к стене мужчина. – Это что еще такое? – уставился на меня во все глаза.
– Ой какая клевая пижама, – восхищенно воскликнул Тим.
– Это? Пижама? – возмутился Тимур. – Это вообще что?
– Кигуруми, пижама такая, – отвечаю. – Нормальная пижама. Я ее люблю.
– Пап, это же Стич! Ты что, не знаешь? – нахмурил бровки мальчик.
– Это хэллоуинский костюм, а не пижама, – обошел меня по дуге мужчина. – Еще и хвост. И вообще все синее.
– Эй, – возмутилась я, когда он нагло дернул меня за этот самый хвостик.
– Детский сад, – покачал головой и скрылся за дверью ванной комнаты.
– Бе, – показала язык двери.
Но тут же прикусила его, вспомнив, что тут еще есть ребенок.
– Не бери с меня пример, это плохо, – тут же поправляюсь.
– Взлослым быть скучно, – будто ничего и не заметив, прокомментировал Тим.
– Пойдем ложиться?
– Пойдем, – согласно кивает.
Я забираюсь на матрас. А мальчишка на диван. И смотрим друг на друга. Тим расплывается в улыбке.
– Ты классная, – вдруг заявляет мальчик.
– Ты тоже, – отвечаю. – Скажи, Тим-Тим, это как? Как тебя зовут?
– Тимофей.
– Красивое имя. Ты давно здесь?
Мальчишка вздыхает и переворачивается на спину, уставляясь в потолок.
– Два дня.
– И часто ты бываешь у папы?
– Пелвый лаз, – от такого ответа я даже теряюсь, не зная, что спросить еще.
– Ого, – выдаю.
– Угу.
Я долго пытаюсь осмыслить его слова и сопоставить поведение Тимура по отношению к мальчику. Теперь становится понятно, почему он так холоден к собственному сыну. Хотя все равно мало что понимаю.
– А… – хочу задать вопрос, но мальчишка уже заснул.
Беру его очки, которые он положил рядом с подушкой, и убираю их на столик.
Слышу, как из ванной выходит Тимур. Проходит мимо нас и скрывается из виду.
– Спокойной ночи, – вдруг приспичило мне ему пожелать, но в ответ я лишь слышу хлопок двери. – Больно надо, – пробубнила себе под нос.
Спохватилась, что за весь день лишь раз позвонила брату. Тут же настрочила сообщение, что у меня все хорошо, устроилась удачно. И пообещала завтра перезвонить.
Теперь точно все.
Выдохнула и закрыла глаза. Завтра я примусь за поиски работы. А пока можно и поспать.
Тимур
«Спокойной ночи» – прилетело вдогонку. Не ответил. Пусть не думает, что я ей рад. Принять принял, из-за бабушки, но любезничать не собираюсь.
Уснул быстро. Видимо, новые впечатления сделали свое дело. Поэтому стоило только коснуться головой подушки, я сразу же отключился. Единственное, что даже не успел подумать, не дай бог мне снова приснится этот зеленый заяц.
Ночь пролетела. И мне кажется, я не успел выспаться. Но проголодаться вот успел. Как вспомню вчерашний ужин, тут же рот наполняется слюной. А еще в память врезались танцы девчонки с мальчишкой. Подобрались, это надо же.
И этот идиотский синий костюм. Пижама?
Чего я вообще про него вспомнил?
Вскакиваю с постели и плетусь в ванную. Прохожу мимо парочки спящих гостей.
Девчонка раскрытая лежит, подмяв под себя одеяло. Да и мальчишка так же. Разве что на полу валяется его зеленый заяц.
Умывшись, прохожу в кухонную зону, включаю кофемашину. Сам же отправляюсь в спальню переодеваться.
Когда возвращаюсь, выпиваю бодрящий напиток и, подхватив свою сумку, обуваюсь и готов уже выйти, да только сейчас доходит, что у меня в квартире двое посторонних людей.
Черт.
Достаю лист бумаги и ручку. Пишу записку. Оставляю связку ключей и покидаю квартиру.
Выхожу на улицу, нахожу свою тачку и застываю.
– Гадство! – готов материться нецензурно. – Какой Буратино подпер мою машину?
Я как гребаный джентльмен уступил свое парковочное место в подземке, а сам остался на улице и вот тебе результат. Не делай добра, что называется.
У водятла, что меня подпер, на лобовом стекле номер телефона. Набираю его и, естественно, почему я даже не удивлен, гудки. Гудки… И все. Ни ответа, ни привета. Оглянулся.
Пнул по колесу. Машина не отозвалась. Хорошо. Еще раз. Никакого эффекта. Нет сигналки? Серьезно?
Зыркнув на часы, я понимаю, что безбожно опаздываю. А у меня, между прочим, назначена важная встреча. Очень, мать ее, важная.
Такси? Мне быстрее все же самому… И в этот момент в голову приходит ужасная мысль.
– Нет, – качаю головой. – Нет, – но делать нечего.
Либо опозорюсь, либо опоздаю и опозорюсь. В общем, выбор-то и невелик.
Как метеор возвращаюсь домой. Стягиваю ботинки и подкрадываюсь к девушке.
– Эй, – толкаю ее в плечо. – Проснись, – шепчу.
Чувствую себя идиотом.
– Ну давай же, я опаздываю, – начинаю злиться на крепко спящую девицу.
– Что? Чего вы меня толкаете? – открывает глаза и, сфокусировав на мне взгляд, тут же хмурится.
– Дай ключи от своей тачки, – говорю я.
– Чего? Может, вам еще и кошелек дать? – приподнимается на локте и сдувает прядь волос, упавшую на глаза.
– Меня подперли. Выехать не могу. А у меня встреча. Давай, – протягиваю руку.
– Вы серьезно думаете, что я сплю с ключами от машины? – усмехается. – Так-то вы и в страховку не вписаны.
– Это неважно.
– А вдруг вы
