— Спасибо, — бросила Мишель, идя к выходу. Так вот оно в чем дело! Мишель почувствовала, как от этой мысли у нее по спине пробежали мурашки. Никос остался у нее на ночь из-за Джереми, боялся, как бы тот ее не изнасиловал.
А все остальное вовсе не предусматривалось. По чьей вине это произошло, кто был первым?
Господи, да какое это имеет значение?
Мишель тут же поправила себя — конечно, имеет, еще какое, ведь то, что они начали как игру па публику, превратилось в нечто совсем иное, так что теперь не надо и играть: то, что они изображали, стало правдой.
Просто смех. Был вымышленный роман, и вот, пожалуйста, что из этого вышло. Хорошо тому, кто не против мимолетных связей. К сожалению, она не из таких. Началось с взаимного соглашения, а чем кончилось? И неизвестно, как поведет себя Джереми. Да еще эта Саска…
Как долго останется в силе их соглашение? Неделю? Две недели? А что потом? Никос, решив, что он свободен, больше и не подумает о том, чтобы с ней встретиться…
Небось в этом и состоял весь план? Наверняка.
Но разве она сама не этого хотела?
Мобильный телефон зазвонил, когда Мишель ехала по шоссе. Да, у нее все в порядке, спала хорошо, нет, она не забыла про благотворительный вечер в четверг в городском отеле.
— Можешь взять с собой Никоса, дорогая. Ну и, конечно же, сядете за наш стол.
Мишель попрощалась с матерью, отключила связь и вошла в галерею.
Утро выдалось суматошное. В Сиднейском порту застрял из-за забастовки контейнер с грузом, пришлось сделать сотню звонков, перестраивая на ходу планы.
Надо было заняться документацией, внести данные в компьютер, позвонить в несколько мест, проверить, доставлены ли клиентам вещи, которые они заказывали.
Когда в очередной раз заверещал телефон, Мишель машинально сняла трубку и произнесла обычную в таких случаях приветственную фразу.
— Мишель? Это Никос.
Его голос по телефону казался ниже, акцент звучал отчетливее. Мишель бросило в жар.
— Я договорился о встрече с моим адвокатом в полпервого.
Ага, эго насчет Джереми.
— Хорошо, я перенесу на это время свой обеденный перерыв.
— Я буду ждать тебя у галереи, и вместе поедем в контору к Полу, — добавил Никос.
— Я думаю, в этом нет необходимости.
— В четверть первого, Мишель.
Он положил трубку прежде, чем она успела вымолвить хоть слово.
— Проблемы?
Мишель резко обернулась и уперлась взглядом в глаза Эмилио, который вошел в офис во время ее разговора.
— Ничего страшного, — ответила она скорее себе, чем Эмилио.
— Ты вчера ушла рано.
— У меня голова болела.
Эмилио наклонился вперед, упершись руками в стол.
— Ты забыла, что ли, с кем говоришь? Я Эмилио, вспомнила? — Его взгляд пробежал по ее бледному лицу и замер на бьющейся жилке на шее. — Ну так что, в загадки будем играть или ты мне скажешь, в чем дело.
— Ладно. — «Сейчас я его огорошу, сам напросился». — Никос отвез меня домой, а потом мы всю ночь, как сумасшедшие, занимались любовью.
В его глазах блеснула радость и еще что-то, что она не могла определить.
— Браво, — сказал он негромко. — Одобряю. Джереми, сам того не желая, все ускорил, ведь так? Для всякого, кто был в курсе дела, вчера было совсем не трудно догадаться, чем все это кончится. Сначала ты исчезла, потом Джереми, потом грек. Я ему шею сломаю.
— Джереми или греку?
— Не паясничай, cara. Если есть какая-то проблема, я хочу о ней знать. — Он мгновение помолчал. — Мы же с тобой не просто деловые партнеры, мы друзья.
Здесь, в галерее, она проводит, по сути дела, большую часть времени. Лучше все сказать Эмилио, пусть будет настороже на случай, если Джереми снова возьмется за свои глупости.
— Никос настаивает, чтобы я подала жалобу и Джереми запретили ко мне приближаться.
Глаза Эмилио гневно сверкнули.
— Подавай, — отрывисто бросил он, словно скомандовал.
— Вчера он меня снова хотел… — она поправилась, — на меня снова напал, уже в третий раз за последние трое суток.
— Ах он сукин сын! — В голосе Эмилио было столько сдержанной угрозы, что Мишель стало не по себе. — Ноги его больше не будет в галерее. А в твоем доме есть сигнализация. — Эмилио сурово посмотрел на нее: — И никуда не ходи одна. Comprende[8].
— Мне ужасно нравится, когда ты сбиваешься на итальянский, — сказала Мишель, стараясь его развеселить.
— Я серьезно.
Она наклонила голову набок, не отрывая от него многозначительного взгляда.
— Я большая девочка и способна сама себя защитить, не забыл?
Мишель не обманывала. Эмилио посещал те же самые курсы, что и она, и имел случай понаблюдать, как она тренируется. И все-таки одно дело тренировки, и совсем другое — неожиданное грубое нападение на темной пустынной улице.
— Ну-ка встань, — сказал он приказным тоном. — Встань и повернись ко мне спиной.
— Эмилио…
— Давай-давай, cara, вставай!
— Это совсем ни к чему, — запротестовала она, заметив в его глазах легкую улыбку.
— Ну давай, ради меня.
Зажужжал электронный зуммер, сообщая, что кто-то входит в галерею через парадную дверь. Эмилио бросил быстрый взгляд на монитор.
— Это Никос.
Неужто уже четверть первого? Надо пойти попудрить нос и посмотреть, в порядке ли прическа.
— Мы вернемся к этому попозже.
— К чему это вы вернетесь попозже? — заинтересовался показавшийся в дверях Никос.
Его мощная фигура заняла почти весь дверной проем, и Мишель показалось, будто комната сразу уменьшилась в размерах. В брюках безупречного кроя и синей рубашке с расстегнутым воротом, с небрежно перекинутым через плечо пиджаком он являл собою образчик этакого городского денди.
— Надо посмотреть, как оно будет при настоящем нападении, а не в спортивном зале, где все заранее рассчитано, — пояснил Эмилио, твердо глядя в глаза Никоса.
— Мишель посвятила вас в свои дела. — Это был не вопрос, а утверждение, — понимающе кивнул тот.
— Да, посвятила.
— Думаю, вы не будете возражать, если ее обеденный перерыв немного затянется?
— Ничего не имею против.
— Я намерен перевезти ее к себе домой.
Мишель рывком отодвинула свой стул.
— Прошу прощения, — проговорила она, обращаясь к Никосу. — Ты намерен сделать что?
— Переселить тебя на время к себе, — спокойно пояснил он.
Ее глаза вспыхнули зеленым огнем.
— Как бы не так!
— Ну, тогда я перееду к тебе. В конце концов, никакой разницы нет.
