— Пойдем куда захочешь, — пожал плечами Роб. — Мне все равно.
— Знаешь, тут была небольшая долина, ты меня туда водил, когда мы впервые приехали в Арднашил. Она мне показалась такой красивой и мирной… Я бы очень хотела снова посмотреть на то местечко, может, сделать пару фотографий. Только вот дорогу совершенно не помню, да и ты вряд ли понял, о какой долине я говорю…
— Отнюдь, — неожиданно хрипло произнес он. Прокашлявшись, Роб поднялся и потянулся. От этого зрелища сердце Мейси дрогнуло и забилось быстрее. — Переоденься во что-нибудь потеплее, в джинсы и свитер например. Посмотрим, может, я найду тебе подходящие ботинки. Сапоги Дженни подойдут?
— О да. Мы иногда меняемся обувью.
— Я должен был знать, что у тебя нет ничего похожего на нормальные ботинки, — поддразнил ее Роб.
— К твоему сведению, я много хожу пешком!
— Ага, по тротуарам. Это не считается.
— Еще как считается! Иногда я прохожу по несколько миль!
Но Роб только усмехнулся и произнес:
— Повторишь это, когда доберешься до перевала. — И, открыв дверь, он пропустил Мейси вперед, по-прежнему улыбаясь, отчего ее глупое сердце вело себя совсем странно.
А оно должно было успокоиться много лет назад.
— Встретимся на кухне через десять минут, — скомандовал Роб и спустился вниз по лестнице, оставив запутавшуюся Мейси разбираться в своих чувствах.
День был замечательный.
Роб прихватил маленький рюкзак («Очень скоро тебе захочется отдать мне фотоаппарат», — съехидничал он) и перед выходом намазал Мейси средством от насекомых.
Она чувствовала себя маленькой девочкой, стоя перед мужчиной, который обеими руками наносил прозрачную маслянистую жидкость на ее щеки, лоб, шею, на которой отчаянно билась жилка под его пальцами…
Но Роб этого не заметил, потому что с его стороны никакой реакции не последовало. Закончив, он налил на ладони еще одну порцию и растер ею голову женщины, нежно массируя кожу, а затем отошел и повторил все процедуры на себе, после чего положил бутылочку в рюкзак.
— Ну, пошли.
Роб отвернулся, собаки помчались за хозяином, а Мейси последовала за ними, не сводя глаз с широкой спины бывшего мужа. Она пыталась не замечать того, как напрягаются мускулы, когда он идет. Обойдя замок, они поднялись по пологому склону и направились к знакомой тропе.
Но Мейси недолго думала о мышцах Роба, потому что скоро заныли ее собственные, протестуя против такого обращения. Потом она начала дышать тяжелее и чаще, разболелись бедра. Когда наконец показался перевал, все тело ужасно ныло, и к тому же ботинки Дженни начали натирать.
Мейси было жарко, но она не собиралась отдавать Робу фотоаппарат.
К ее облегчению, дорога вскоре стала ровнее.
Теперь они шли по лесу, и тишину нарушало только шуршание травы под ногами. Тропа стала шире, и Роб замедлил шаг, чтобы Мейси нагнала его. Теперь они шли бок о бок.
— Ты в порядке?
— В полном, — соврала Мейси, жалея, что не надела носки потолще. — А ты?
Роб покосился на ее фотоаппарат и загадочно улыбнулся.
— В полном, — эхом откликнулся мужчина.
Какое-то время они шли в тишине, но молчание не казалось ни неловким, ни враждебным. Оно было уютным.
— Раньше мы часто так ходили, — произнесла Мейси чуть позже. — До того, как появилась Дженни.
Роб невнятно хмыкнул, соглашаясь, и приобнял бывшую жену за плечи.
— Да. Только с тех пор много воды утекло.
— Рассказывай, — пробормотала Мейси, гадая, будет ли очень глупо с ее стороны тоже обнять его за пояс. Но в этот момент Роб убрал руку и отодвинулся.
Вскоре они вышли на открытое пространство. Впереди тянулись горы и долины, залитые солнечным светом. Бывшие супруги остановились, любуясь видом.
А пейзаж действительно был великолепен. Цвета казались такими яркими в солнечном свете — зеленый, золотой, пурпурный и насыщенный, теплый коричневый. Мейси почувствовала, как ее душа стремительно оттаивает.
— Просто поразительно, — с благоговением произнесла женщина, потянувшись за фотоаппаратом, и Роб улыбнулся:
— Мне не надоедает смотреть на это.
— Даже под дождем? — поддразнила его Мейси, собираясь сфотографировать и его, но Роб только покачал головой:
— Никогда. Нам нужен дождь. Вся местная экосистема зависит от него — торфяные болота и гранитные месторождения…
— Включая комаров, — вставила Мейси, хлопнув себя по шее, и Роб снова вытащил бутылочку со средством и нанес жидкость на кожу женщины. Она ощутила, как по спине прокатывает дрожь и быстро поднимается волна желания.
— Ты уже делал это! — пробормотала она. Его глаза потемнели, но их выражение осталось таким же загадочным. Казалось, они стояли так целую вечность, встретившись взглядами, и его зрачки расширились от смутно знакомого чувства. Мейси хотелось плакать.
— Это было слишком давно, Мейси, — хрипло произнес он, убирая бутылочку и отступив на шаг. Женщине наконец удалось сделать вдох. Мужчина повернулся и пошел вперед вдоль перевала.
Мейси поняла, что по-прежнему любит Роба.
Роберт слышал, как тяжело дышит Мейси, но она ни разу не пожаловалась. Преодолев еще один подъем, мужчина повернулся.
Она врезалась в него. Роб ощутил, как мягкое, податливое тело прижимается к нему, и поспешил подхватить Мейси.
Это было прекрасно. Держать ее вот так в своих объятиях после стольких лет. В мужчине вновь запульсировало желание. Если он не отпустит Мейси как можно скорее, то вообще не сможет этого сделать. Поэтому, как только она обрела равновесие, Роб отошел и поспешил вдохнуть свежий воздух, боясь, что иначе не удержится и сделает какую-нибудь глупость. Например, поцелует ее.
— По-прежнему считаешь, что ты в хорошей форме? — поддразнил он Мейси, пытаясь немного разрядить атмосферу.
Его бывшая жена только невесело рассмеялась и с вызовом посмотрела мужчине в глаза, от чего Роба снова бросило в жар.
— Я в порядке, — решительно произнесла женщина, хотя он прекрасно видел, что она врет. Мейси начала прихрамывать — совсем чуть-чуть. Наверняка ботинки трут…
— Вот и хорошо, — ровно отозвался Роб и, сбросив рюкзак, сел на сухой валун. — Я подумал, что можно посидеть тут пару минут, насладиться видом, а потом отправимся назад. Я не могу надолго уходить из замка — куча дел.
Здесь не было ни единой живой души, кроме собак. Какое искушение! Роб хотел было извиниться за свою ложь, но потом подумал, что тогда пришлось бы объясниться. Уж лучше сразу умереть.
— Прости, мне не следовало отрывать тебя от работы, — виновато произнесла Мейси, но Роб покачал головой:
