— Джейк, прости меня, — сказала она, но он, похоже, не слышал ее. Его взгляд был прикован к ее блузке, к тому месту, где мокрая ткань, налипшая на тело, четко облегала соски, похожие на большие бусины. — Джейк? — снова позвала Таня.
Он наклонился, подхватил ее и поднял. Она обвила его ногами за талию, юбка ее взметнулась вверх.
— Господи, Таня, ты вообще никогда не носишь лифчик? — выдохнул Джейк.
— Почему ты не вышел из дома, когда я звала?
— Мне нужно было, чтобы ты сама пришла ко мне. Кроме того, я уже спасал тебя сегодня и мне не хотелось выходить под дождь. — При этих словах он прижал ее к себе и громко застонал. Затем, прерывисто дыша, продолжил: — И еще, главное в героизме — это осторожность. Люди должны научиться спасать себя прежде всего сами. Это первое, что я имею в виду, когда выступаю в суде.
А потом Таня прижалась к его губам пылающим ртом и выгнулась от удовольствия. Джейк неровным шагом направился в спальню, держа ее на руках и продолжая целовать.
Завершив свой путь, он положил ее на кровать. Таня серьезно посмотрела ему в глаза и произнесла:
— Ты настоящий герой. Честно. Просто я идиотский объект для спасения.
— Вот это точно. — Он ласково поцеловал ее. — С твоей-то энергией.
— И языком, — добавила она, засмеявшись.
Он улыбнулся:
— И полной уверенностью в своей правоте. Это я заметил с самого начала.
Таня пробежала пальчиками по его шее.
— Прости, Джейк. И за то, что сбежала.
Он пожал плечами:
— Хорошо, но мне было обидно.
— Мне тоже. Знаешь, по-моему, сегодня уж очень длинный день. — И погладила его по щеке. — Прощаешь?
— Прощаю. А ты меня?
Она кивнула и поцеловала Джейка в лоб в знак примирения.
Несколько минут они лежали без движения, наслаждаясь близостью друг друга.
Таня дрожала. Она ведь до сих пор оставалась в мокрой одежде, но, казалось, совсем забыла об этом.
— Нервничаешь?
Она кивнула.
— Я очень хочу, чтобы тебе было хорошо, — честно сказала она.
— Тогда расслабься. Я всегда думал, что наше первое занятие любовью должно быть необычным. Смешным, что ли… Хочешь, я надену подтяжки или очки, чтобы тебе было проще?
Таня чуть не расхохоталась.
— Нет. — Она покраснела. — Должна тебе признаться, мои сексуальные пристрастия весьма заурядны.
Джейк принял грозный вид.
— И что, никаких цепей и наручников?
— Нет.
— Никаких металлических браслетов? — Он притворился разочарованным. — Никаких привязываний к спинке кровати?
Она снова рассмеялась.
— Джейк!
Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы.
— Какая жалость! Я встретил женщину, которая любит традиционный старомодный секс!
При этих словах он крепко поцеловал ее и прижал своим весом к матрасу, а она притянула его за шею ближе к себе.
Наконец он оторвался от нее и медленно, очень осторожно стал расстегивать жемчужные пуговицы на ее блузке. Когда последняя пуговица была расстегнута, он аккуратно поднял топ и дотронулся до ее груди.
— Я… я очень часто не надеваю лифчик, потому что у меня не очень большая грудь, — объяснила Таня. — Нечего поддерживать, понимаешь? — Она, словно защищаясь, прикрыла вторую грудь своей ладонью. — Я надеюсь, вы, советник, не любитель большой груди?..
Джейк наклонил голову и медленно поцеловал сосок.
— Маленькая и упругая — вот мой любимый размер, — пробормотал он. — Особенно если она твоя.
Таня сжалась в его объятиях.
— Ангел, какая нежная у тебя кожа! — Он провел горячим языком вдоль верхней части груди, опускаясь все ниже, и коснулся кончиком языка соска, обводя пылающий круг.
Таня застонала и запустила пальцы в его шевелюру.
— Скажи, тебе нравится? — спрашивал он, иногда отрываясь.
Она вцепилась ему в плечо.
— Все… все очень хорошо.
Его язык тронул чувствительный сосок.
— Не стесняйся, Таня, скажи. Я не большой специалист.
— Джейк, — выдохнула она, — ты великолепный.
— Если хочешь, можно прерваться на партию в шахматы, а потом…
Она распахнула глаза и удивленно уставилась на него. Мальчишеские дразнилки, но как умело он ими владеет!
— Потом что?
— Потом продолжим.
Она ухватилась за край его рубашки и, глядя ему прямо в глаза, заявила:
— Замолчите, советник, и будьте добры, снимите одежду.
Он молча проворно изменил положение, и она не успела опомниться, как оказалась над ним. На нем. Удивленно вскрикнув, Таня увидела взгляд, горящий желанием. Он медленно гладил ее по бедрам. И ждал.
Она почувствовала внезапный приступ стыдливости, когда он жадно оглядывал ее с головы до самой талии, будто проводя невидимой кистью художника сначала по лицу, потом по шее, затем вдоль пылающей груди до бедер. Грудь напряглась еще больше и даже покраснела, как будто по ней провели краской.
Таня дрожащими руками стала лихорадочно расстегивать пуговицы на его рубашке, а потом запустила пальцы в волосы на его груди. Услышав участившееся дыхание Джейка, Таня подняла глаза. Он молчал, но взгляд его был очень красноречив.
— Скажи, а что тебе нравится, Джейк?
Она наблюдала, как он снова медленно оглядывал ее тело, и только после этого ответил:
— Ты.
— Нет, я спрашиваю, как тебе нравится заниматься этим. Как мне ласкать тебя?
— Не скажу.
— Почему?
— Потому что все, что ты делаешь, великолепно.
Таня нахмурилась:
— Джейк…
— Таня.
Она бросила на него непокорный взгляд, провела пальцами по его соскам и почувствовала, как он сразу напрягся.
— Ну как? — спросила она.
В ответ раздался тихий стон.
Ее пальчики бегали туда и обратно вдоль его тела, легко касались груди, ребер, упругого живота и наконец коснулись ремня на брюках.
С громким стоном Джейк схватил ее за плечи и крепко прижал к себе. Их губы сомкнулись. И то, что до сих пор было тлеющим огоньком, игривыми касаниями, превратилось в жаркий огонь.
Джейк снова мгновенно поменял положение и быстрым движением стянул с нее юбку и колготки. Таня, путаясь в застежке ремня, наконец расстегнула его и сняла с Джейка брюки.
Не колеблясь больше ни секунды, не желая терять время, она принялась гладить его сильное тело, шелковистую плоть.
— Таня, — простонал он и схватил ее за руку. — Потом все, что угодно, но… на этот раз это слишком.
Он приложил ее руку к своей груди, и Таня ощутила бешеное биение его сердца.
— Прежде чем мы пойдем дальше, скажи, как… в общем, как будем предохраняться?
— Не думай об этом, я принимаю таблетки.
