Несмотря на то, что доктор явно заигрывал с ней, Дженни по его внешности могла судить, что он хороший семьянин и у него, по всей вероятности, несколько детей. Она с улыбкой смотрела на доктора.
— До свидания, мадемуазель, — произнес он, откланиваясь.
В этот день Дженни больше не видела графиню, и так как ленч принесли ей в детскую, она не имела возможности встретиться и поговорить с графом. Однако в три часа дня, когда Дженни вышла в сад размять ноги и подышать свежим воздухом, она увидела графа. Он прогуливался среди мраморных колонн, окружающих сад. Граф подошел к пруду с водяными лилиями и остановился, задумчиво глядя на воду.
Заметив Дженни, он быстро подошел к ней, галантно пожал руку и, глядя на нее с нежностью, воскликнул:
— Ах, мисс Армитаж! Как хорошо, что вы не пошли на свидание и остались с моим маленьким сыном! Я вам чрезвычайно благодарен!
Граф подвел Дженни к удобному садовому креслу и усадил.
— Но у меня не было и тени сомнения, что я должна остаться, — заверила его Дженни. «Какие все же разные люди ее хозяева», — подумала она.
— Я просто обязана была остаться! В конце концов это моя работа.
— И вы не огорчены, что свидание не состоялось?
— Конечно же, нет.
Лицо графа просветлело.
— Из слов моей жены я понял, что вы очень расстроились.
Дженни покачала головой и улыбнулась ему сочувственной улыбкой. Ей всегда было жаль людей, которые по той или иной причине были несчастны.
— Ничего подобного, — сказала Дженни. — Наоборот… — начала она и замолкла, считая, что ей лучше не ссориться с графиней.
Граф придвинул свое кресло вплотную к креслу Дженни и посмотрел на нее с очень серьезным видом.
— Мисс Армитаж, — произнес он тихо. — Я бы хотел, чтобы вы знали, что пока вы находитесь в нашей семье, никто не может вас заставить делать то, чего вы не желаете! Вы сама себе хозяйка и вольны выражать свое мнение по любому поводу. Я не позволю, чтобы вас к чему-то принуждали.
Он предложил Дженни сигарету, и давая ей прикурить, наклонился и посмотрел ей в глаза долгим и внимательным взглядом.
Дженни поняла, что он пытается внушить ей — будь то Си Мохаммед или какой-то другой мужчина, которого его жена выберет для нее в качестве сопровождающего, она имеет полную свободу выражать свое мнение и не должна позволять Селестине навязывать ей свою волю.
Дженни тактично заверила графа, что ей не грозит такая опасность, и, стараясь сменить тему разговора, спросила, как часто повышается температура у Луиса. В лице графа появилось беспокойство.
— Если бы я только знал, что хорошо для Луиса! — воскликнул он. — И это касается также маленькой Симоны, хотя с ней должно быть меньше проблем, чем с Луисом. Она больше похожа на мать, в то время как Луис… — граф замолчал. Затем продолжил:
— Иногда мне хочется, чтобы моя мать…
— Ваша мать англичанка, — тихо сказала Дженни. — Вы хотели бы, чтобы Луис уехал в Англию?
Граф с тревогой посмотрел на Дженни.
— Я не знаю, но иногда мне кажется, что это было бы лучшим выходом из положения.
— И ваша мать, вне всякого сомнения, будет присматривать за ним, даже когда он будет в школе?
— Да.
Дженни задумчиво смотрела на пруд, в котором, как в зеркале, отражалось синее небо. Воздух был пропитан ароматом апельсиновых деревьев, смешанным с запахом перегретых солнцем белых лилий.
— А… ваша жена? — спросила девушка.
— Моя жена хочет, чтобы Луис учился во Франции. Но во Франции никого не будет рядом с ним, в то время как в Англии моя мать была бы с ним и оказывала на него хорошее влияние.
Дженни понимала, что волнует графа, и очень ему сочувствовала.
— Как я понимаю, — медленно начала она, — вы никогда больше не вернетесь во Францию? Я обратила внимание на прекрасную акварель, висящую в вашей библиотеке, где изображен уголок Франции с увитым плющом домом. Это ваш дом?
— Да, — ответил граф с горечью в голосе. — Да, это мой дом, но Селестина решила, что она никогда не вернется жить во Францию. Несколько недель в Париже каждый год — вот все, что ей надо от ее родины. А Марракеш для нее настолько привлекателен, что не думаю, чтобы мы когда-нибудь опять жили во Франции.
Дженни чувствовала, что самым большим желанием графа, его несбыточной мечтой, было возвращение во Францию, в дом, изображенный на акварели, и никакая бы сила не вернула его в город Северной Африки, расположенный на пороге пустыни.
Глядя на печальное лицо графа, Дженни спрашивала себя, почему этот человек, для которого все еще существовали идеалы, женился на такой женщине, как Селестина. Единственной причиной была, конечно, несравненная красота графини, которая покорила его, как покоряла, возможно, очень многих мужчин! Включая Макса Дейнтри?
Дженни и граф еще долго беседовали на разные темы, и девушка поняла, что между ними много общего. Наконец, Дженни поднялась, решив, что ей пора возвращаться к своим обязанностям. Она видела, что графу жалко расставаться с ней. В ее лице граф нашел человека, понимающего его. Ему необходимо было внимание, особенно внимание женщины, которого он, вне всякого сомнения, был лишен.
Дженни не допускала и мысли, что кроме внимания и сочувствия графу требовалось что-то большее от нее, несмотря на то, что она видела, с каким восхищением он смотрит на нее и как тепло с ней разговаривает.
На следующий день Луису стало лучше, но он все еще был очень слаб, и Дженни весь день провела у его постели. Она читала ему книги, рассказывала сказки, и мальчик очень привязался к ней. На третий день Луис уже совсем поправился, и его пришла навестить бабушка.
Дженни видела, что ее первое впечатление от леди Берингер было правильным. Она очень молодо выглядела для своего возраста, была вежлива и дружелюбна. Леди Берингер не была похожа на бабушку и не вела себя как бабушка. Однако дети очень любили ее, и Луис очень обрадовался ее приходу. Она принесла ему книги и конфеты и сидела у его кровати, держа мальчика за руку, пока тот не заснул глубоким, спокойным сном, что было признаком его выздоровления.
Перед уходом леди Берингер сообщила Дженни, что завтра вечером в одном из фешенебельных отелей французской части города состоится бал, и что ее невестка подбирает общество, чтобы всем пойти туда. Это общество сначала пообедает в ресторане отеля, а затем отправится на бал. Она и ее компаньонка приняли приглашение графини. Кроме них, возможно, будут один или двое друзей Селестины и граф, если, конечно, его удастся уговорить пойти на бал, так как он небольшой любитель развлечений подобного рода.
— И мне кажется, что Селестина собирается пригласить и вас, — с улыбкой добавила графиня. — Я же вам говорила, что у вас здесь будет много развлечений, не так ли? Селестина может также попытаться выдать вас здесь замуж за человека, которого она сочтет для вас подходящим. Она очень ловко устраивает такие дела. Поэтому берегитесь, дорогая!
