— Тони, но разве я виновата?! — воскликнула Шарлотта. — Здесь так красиво…
— Для меня это звучит как комплимент, — сказала Алекса. Она провела гостей через холл и вывела их в сад. — Если не возражаете, подождите здесь. А я сбегаю за вещами.
— А где же Марк? — спросила Шарлотта.
— Видите ли, он… Он сейчас выйдет.
— Шарлотта слишком уж торопится, — улыбнулся Тони. — А вот я не тороплюсь. У вас здесь действительно очень красиво. Я бы с удовольствием тут остался.
— О нет, не надо, — со смехом ответила Алекса. — Мне так хочется отправиться с вами в путешествие…
К полудню они обогнули остров и подплыли к тому месту, где отроги гор сменялись почти отвесными утесами. У подножия утесов раскинулся пляж, а под ним, на головокружительной высоте, находились развалины храма Аполлона — его четыре сохранившиеся колонны четко вырисовывались на фоне голубого неба.
— Я непременно заберусь туда, — заявила Алекса, когда мужчины спустили на воду шлюпку. — Дедушка никогда не позволял мне это. «Слишком опасно для маленькой девочки», — твердил он. Но теперь я уже не маленькая.
Марк невольно усмехнулся. «Разумеется, она уже не маленькая девочка, — подумал он. — Алекса вполне взрослая женщина. И к тому же необыкновенно красивая и очень смелая». Взглянув на нее, он сказал:
— Я пойду с тобой.
Уже сидя в шлюпке, Шарлотта спросила:
— Алекса, неужели ты действительно хочешь забраться на такую высоту? Мы ведь собирались только полюбоваться видом, правда, Тони?
— Честно говоря, и мне хотелось бы взобраться туда, — проговорил Тони. — Там, наверное, много интересного.
— Много интересного? — Шарлотта пожала плечами. — Алекса, оставайся со мной, а мужчины пусть идут.
— Нет, я тоже хочу! — воскликнула Алекса. — Я обязательно должна туда взойти.
Вскоре они высадились на берег и начали взбираться на гору. Шарлотта же, оставшаяся внизу, наблюдала за ними.
— Это похоже на испытания, которым нас когда-то подвергали в школе, — проговорил Тони, замыкавший шествие. — Учителя заявляли, что делают из нас мужчин, а мне, помнится, хотелось поскорее оказаться в теплой постели. Но на этот раз я с радостью принимаю вызов. Думаю… — Он оступился и едва успел ухватиться за ветку куста.
Марк бросился к Тони и, взяв его за руку, сказал:
— Больше никаких разговоров. И не забывай смотреть под ноги.
— Как прикажете, проводник, — усмехнулся Тони.
Наконец они добрались до утоптанной тропинки и остановились, чтобы перевести дух. Марк взглянул на высившийся перед ними храм Аполлона и пробормотал:
— Теперь будет намного опаснее, чем кажется. Так что не следует торопиться.
Отдохнув, они продолжили подъем, но вскоре дорогу им преградил огромный обломок скалы. Алекса, шагавшая впереди, стала дожидаться Марка — тому предстояло взобраться на скалу, а затем помочь остальным.
Прошло еще какое-то время, и наконец-то они оказались на вершине, под бескрайним голубым небом, слившимся с таким же голубым морем. Гармонию эту нарушали лишь появлявшиеся на волнах белые барашки волн, видневшиеся вдали неясные очертания островов и возвышавшиеся перед ними величественные колонны храма. С минуту они молчали, в восхищении глядя на древние развалины.
Наконец Тони пробормотал:
— Похоже на изображение с глянцевой открытки.
— Я чувствую себя такой крохотной! — воскликнула Алекса. — Как им удалось построить здесь храм?
— Таких в Греции много, — сказал Марк. — Но современному человеку не понять, как древним удавалось строить на такой высоте.
Алекса подошла к колоннам, возвышавшимся над развалинами; казалось, она была очарована этим зрелищем. Марк молча наблюдал за ней, он не хотел мешать. Тони же вел себя совершенно иначе. Он постоянно донимал ее своими замечаниями, давал советы и всячески старался проявлять о ней заботу.
— Позволь подать тебе руку, Алекса, — сказал он, когда она попыталась вскарабкаться на одну из упавших колонн. — Мне бы не хотелось, чтобы на таких прекрасных коленках остались царапины.
А когда они уже собрались возвращаться, он стал уговаривать ее задержаться ненадолго.
— Нет-нет, у Шарлотты наверняка все готово к обеду, — заявила Алекса. — Нам пора спускаться.
Шарлотта действительно уже ждала их. Однако Марк перед обедом решил искупаться. Тони к нему присоединился, а Алекса отказалась купаться — сказала, что очень устала после восхождения.
— Ты с ним давно знакома? — спросила Шарлотта; она смотрела на Марка, раздевшегося до плавок.
— С тех пор, как он стал у меня работать, — ответила Алекса. Ситуация начинала ее беспокоить — сестра Тони не скрывала своего интереса к Марку.
— Наверное, это очень романтично… — продолжала Шарлотта. — Вы ведь с ним живете вдвоем в таком доме, не так ли?
— Дом довольно большой, — сказала ей Алекса. — А моему работнику удобнее жить у меня.
— И все же это романтично, — улыбнулась Шарлотта. — Жить под одной крышей с мужчиной, о котором тебе ничего не известно.
— Мне о нем известно больше, чем о вас с Тони, — заметила Алекса.
— О, моя дорогая, мы всего лишь скучающие англичане, путешествующие по Эгейскому морю. И мы очень рады, что встретили вас с Марком.
— Я тоже очень рада, что познакомилась с вами, — сказала Алекса.
Вскоре мужчины вернулись, и они сели обедать. После обеда все четверо разлеглись на солнце, и каким-то образом получилось так, что заговорили о войне — вернее, о временах оккупации.
— Наверное, трудное было время, — пробормотал Тони. — И не только на материке, но и здесь, на островах.
— Счастье, что удалось сохранить столько исторических памятников, — добавила Шарлотта.
— К сожалению, нацисты вывезли отсюда много ценностей, — заметил Тони. — Хотя кое-что, наверное, сохранилось. Думаю, эти сокровища спрятаны, зарыты…
— Да, мне приходилось об этом слышать, — сказал Марк. — Но я не очень-то верю слухам.
— А ты, Алекса, веришь? — спросила Шарлотта.
— О… Мне бы очень хотелось что-нибудь найти! — воскликнула Алекса.
Тут Марк надел рубашку и вытащил из ящика со льдом несколько бутылок пива.
— Самую знаменитую кражу совершили сто пятьдесят лет назад, — проговорил он с усмешкой. — Тогда в Англию вывезли часть Парфенона.
— Мы просто спасли эти ценности, — возразил Тони. — В Британском музее они в целости и сохранности.
— Да, ценности в целости и сохранности. — Марк снова усмехнулся. — И они принадлежат англичанам.
— Приятель, но ты ведь тоже англичанин, — заметил Тони.
