конечно, хочешь…
Я готов сделать «рука-лицо», потому что… Блин, Витек, где Рита и где раки Османа? А как же чисто мужская посиделка с тупыми шутками и подколами? Етить твою, Витек, как сказал бы Петрович. Кто же тебя дернул за язык?..
День «Х»
Я спускаюсь по лестнице, чувствуя, как все взгляды устремляются на меня. Да что такое? Почему все так смотрят? Они, что, на всех опоздунов реагируют таким образом? Коллективным тупняком, имею в виду.
Еще музыка как назло затихает, переключается из разрывающего перепонки «тыц-тыц» на какую-то романтичную балладу. Стинг или Аллесандро Сафина, один из них точно. Не то, чтобы я против, просто… мне не до романтики, скажем так.
Меня больше интересует: какого черта я здесь делаю и как вообще докатилась до такой жизни. Нарядилась, как английская королева на бал. Любимая фраза бабушки, между прочим. Она у меня всегда такой была — скажет так скажет, хоть стой, хоть падай.
Ой лучше, конечно, не падать! Свиты у меня нет, короля, чтобы подхватить, тем более…
Я уже почти дохожу до льда, устланного по периметру красными ковровыми дорожками, когда у подножия лестницы появляется… не король и не герцог, а Кулибин, одетый с иголочки и выглядящий так, будто сошел с обложки журнала.
Чем не современный представитель королевской семьи?
Пожалуй, он очень красивый мужчина. Слишком красивый. Ну с такой благородной внешностью, которая… увы, меня не трогает. Мне больше нравится… Знаем, кто тебе нравится, Золотова.
Тот, кто тебя вычеркнул из жизни.
Тот, кто врал о своих чувствах.
Тот, о ком тебе нельзя думать. Тем более сейчас. Не ровен час, навернешься от мыслей со своих десятисантиметровых ходуль.
Ты можешь просто отключить участок памяти с воспоминаниями о нем?
Да, не вопрос. Яна сказала, Яна сделает.
— Ты прекрасна! — выдыхает восторженно Виталий, подавая мне свою руку в знак помощи. — И почти не опоздала.
— Чуть-чуть не считается, — смеюсь я тем самым дурацким смехом, который должен замаскировать мое смущение, но, наверное, со стороны кажется, как будто я флиртую с Кулибиным.
Черт, я просто дико волнуюсь. Еще эти взгляды.
— Почему все так смотрят?
— Они сражены твоей красотой наповал.
Раздражаюсь от того, что Виталий вместо нормального языка начал разговаривать на дурацком языке комплиментов. Нет, комплименты — это, конечно, чудесно, прекрасно, но только в определенной дозе. И от определенного человека.
— На самом деле все ждали зарубежную рок-звезду, — исправляется Виталий, словно почувствовав мое настроение. — Но появилась ты и все…
— …поняли, что «кина» сегодня не будет?
Мы смеемся практически одновременно, и меня отпускает. Мне бы по-хорошему присмотреться к этому мужчине, что глаз своих с меня не сводит, но не получается.
Как бы сказала моя мама — не говори «фи», пока не попробуешь, Яна. Может быть, Виталий и есть тот, с кем хочет свести меня судьба?
— Потанцуем?
— Давай.
Даю себе небольшую попытку. Как там писали на советских транспарантах? Ради светлого будущего?
Виталий выше меня на голову, но в его руках я не чувствую себя… защищенной. Нет, с ним комфортно, приятно, легко, прямо как в удобной обуви…
Да, с памятью я может и поработаю, сотру воспоминания, заменю новыми, но как быть с глупым сердцем?
«Приручу», — говорю себе мысленно, поддаваясь движению ладони Виталия, что прижимает меня к себе сильнее и кажется утыкается носом мне в висок.
— Ну-ну, попробуй! — насмешливо шепчет судьба, зная, что я не смогу ей ни возразить, ни ответить.
Ведь я напрочь теряю дар речи и даже перестаю дышать, когда наши с Егором взгляды сталкиваются, возвращая нас к точке «А»…
* * *
За день до дня «Х»
— Виталий, могу я сегодня уйти чуть раньше?
— Что-то случилось? — Виталий поднимает на меня обеспокоенный взгляд.
— Нет, просто…
Блин, ну не могу же я сказать ему всю правду о том, куда мне, действительно, нужно. У меня сегодня плановый визит к врачу, пропустить который тоже нельзя.
— Да, Ян?
— Мне просто нужно уладить кое-какие дела.
Как же я не люблю врать людям! Мне кажется, они за километр чувствуют мою ложь.
— Тебе нужна помощь?
— Нет, Виталий, спасибо, я как-нибудь сама.
«Не думаю, что гинеколог придет в восторг, если я припрусь на прием вместе с тобой!» — добавляю мысленно. И тут же себя одергиваю.
— Уверена?
Кулибин выглядит таким заботливым, таким искренне переживающим, что мне становится совсем стыдно за свою ложь. Но это же ради моего ребенка, так? Я не могу лишиться сейчас работы, тем более, что по словам коллег, платят здесь приличные деньги, даже премии на новый год бывают.
А если останусь без работы, то как быть дальше? Чем платить за съёмную квартиру? Не просить же денег у родителей…
— Да, Виталий, уверена.
— Хорошо, но если что — можешь на меня рассчитывать.
— Спасибо! — я благодарно киваю, стараясь не встречаться с ним взглядом. — Ну я пойду?..
— Да, конечно, Яна.
Я и без того чувствую себя паршиво от того, что наврала с три короба, а тут Виталий добивает все своим джентельменским жестом. Он поднимается со стула раньше меня и протягивает руку, чтобы помочь встать. На короткое мгновение меня охватывает ужас от проскользнувшей мысли — неужели Кулибин догадался о моем положении? Но потом я одергиваю себя, понимая, что он делает это из-за своей галантности.
— Спасибо!
Мне так неловко со всей этой ситуации, что я с секунду смотрю на его широкую ладонь, прежде чем вложить свою.
Ну и тормоз же ты, Яна! Так бы поругалась Катька, я уверена. Она бы вообще меня знатно отчихвостила за то, что я… упускаю такой шанс.
И под таким шансом я, конечно же, подразумеваю молодого красивого мужчину, стоящего прямо передо мной с протянутой рукой. Ну не в том плане, что Кулибин попрошайка, а в том, что он реально тянется ко мне. Это видно даже моим невооружённым глазом.
Вот уж не знаю, чем я ему понравилась, но еще с самого собеседования Виталий буквально приковался ко мне взглядом.
— Всегда пожалуйста.
Его низкий, бархатный голос звучит как-то
