— Да. Но игра стоила свеч.
Дик снова наполнил ее стакан, слегка удивившись поспешности, с которой Хейзл опустошила предыдущий, но он и сам выпил больше, чем обычно позволял себе.
Хейзл почувствовала головокружение. Все дело в вине на пустой желудок, к чему она не привыкла. Она заставила себя проглотить ломтик авокадо, после чего в упор посмотрела мужу в глаза, которые теперь казались до ужаса далекими и холодными.
— Итак, Дик… — Она набрала в грудь воздуха. — Что у тебя в запасе? Хочешь снова поговорить о переезде? Поэтому и притащил меня сюда?
Он покачал головой.
— Я попросил тебя обдумать вопрос о переезде, предполагая, что как разумный человек ты это сделаешь.
— Надеюсь, ты не разочаруешься в своих предположениях, — мрачно пробормотала она.
— Но пригласил я тебя не поэтому, — неторопливо добавил Дик.
— Да? — Выпрямившись, она застыла в ожидании.
— Я должен уехать, — неожиданно сообщил он.
— Уехать?
В тоне Дика было что-то пугающее, и Хейзл впилась в него расширившимися глазами, синева которых потемнела, как в глубинах океана.
— Ради всех святых, куда уехать?
— В Италию, — поморщился он, словно превозмогая зубную боль. — Боюсь, что у Паолы неприятности.
Хейзл знала, что ее мужу не свойственно трусливо избегать объяснений, поэтому не сомневалась: если он сказал «надо уезжать», то именно это он и собирался сделать. То есть — оставить ее. Так что, когда Дик упомянул Паолу, она испытала огромное облегчение. Которое снова сменилось беспокойством, едва до Хейзл дошли слова Дика.
— Что ты имеешь в виду под неприятностями?
Дику пришлось подбирать слова с осмотрительностью профессионального дипломата. Он сделал все, что было в его силах, дабы между его женой и старой приятельницей установились добрые отношения, но ни та, ни другая не воспользовались ими в той мере, как ему хотелось. Давняя дружба с Паолой носила совершенно невинный характер. Эту темноглазую девочку Дик знал еще с тех пор, когда им обоим было по тринадцать. Оба ходили в одну и ту же школу и стали хорошими друзьями, как Дик подозревал, главным образом потому, что, не в пример всем прочим, он был единственным, кто не влюбился в Паолу по уши!
Пока Дик не стал покровителем и защитником Паолы, та была одинокой испуганной девочкой, растерянной от столкновения с чужим языком и обычаями. И более того, Дик был достаточно уверен в себе, чтобы не смущаться насмешек по поводу дружбы с девчонкой.
Когда им минуло по семнадцать, они в порядке эксперимента попробовали поцеловаться, чем по обоюдному согласию все и закончилось, хотя в силу разных причин: Дик просто не представлял себе Паолу в роли любовницы, а Паола решительно не хотела множить собой длинный ряд поклонниц Дика, с которыми он без сожалений расставался.
Но, поскольку их часто видели вместе и они с удовольствием проводили время в обществе друг друга, школьные друзья никогда не сомневались, что Дик и Паола в один прекрасный день станут мужем и женой: казалось, они великолепно подходят друг другу. И, надо признать, если какая-нибудь дуреха наводила на него тоску, Дик и сам начинал подумывать над таким вариантом. Пока он не встретил Хейзл и не влюбился в нее…
— Так какого рода у нее неприятности? — кисло повторила Хейзл. — Ты хочешь сказать, что Паола забеременела?
— Забеременела? — потрясенно повторил Дик. — Паола? Да ведь она даже не замужем!
Забавно, подумала Хейзл, услышать эти слова от мужчины, который сам женился по принуждению! Но Дик всегда относился к своей подружке-итальянке с благоговением, на которое его жена никогда не могла рассчитывать!
Она решила сосчитать до десяти, но добралась только до шести.
— Как и мы не были женаты! — насмешливо напомнила Хейзл. — Но, если ты хочешь заниматься сексом, для этого не требуется брачное свидетельство, а результатом постельных утех может стать — и часто становится — беременность, что мы с тобой отлично знаем!
Пара за соседним столиком, до которой донеслись слова Хейзл, обменялась насмешливыми взглядами, но Дик, казалось, не мог оправиться от потрясения. Без сомнения, когда он пригласил на ланч свою обычно тихую и сдержанную жену, он не ожидал такой реакции. И, если бы причина размолвки не была столь серьезной, Хейзл покатилась бы со смеху при виде выражения его лица. Дик нахмурился, и его густые темные брови сошлись на переносице.
— Дорогая, тебе совершенно несвойственно быть такой…
— …Грубой? — пришла она на помощь, думая, что да, не свойственно. Но какую она почувствовала раскрепощенность! — А как, по-твоему, я должна была реагировать, когда ты внезапно объявил, что уезжаешь в Италию на помощь человеку, который, как известно, все эти годы был для тебя светочем и маяком!
— Чушь! — вспылил Дик. — В моей многолетней дружбе с Паолой не было ничего порочного, никакой двусмысленности, и ты это отлично знаешь.
О, да — в этом Хейзл не сомневалась! Но в том-то и дело, что невинность их отношений и таила в себе самую большую опасность. Ибо как она могла надеяться выдержать сравнение с женщиной, которая оставалась чиста, как свежевыпавший снег? Нет, Хейзл ни в коем случае не могла утверждать, что не любит Паолу, испытывает к ней неприязнь и вообще настроена против нее, хотя не подлежало сомнению, что Паола в полном смысле слова была подругой Дика.
Более того, она была крестной матерью Летти, и тройняшки просто обожали ее. Дик и Паола подходили друг другу, как бекон яичнице, и эта их совместимость заставляла Хейзл нервничать. Особенно если Дик собирается утешать Паолу, а с женой расстается не лучшим образом…
Но не слишком ли она опережает события? Стоит ли упоминать о конкуренции, о сравнении? Первым делом она должна задать себе несколько предельно простых вопросов. Например, любит она или нет своего мужа? Да, любит. Хейзл и представить не могла, что способна полюбить кого-то другого. Но разве любовь не предполагает полного доверия? Да, предполагает.
Она улыбнулась Дику и любезно спросила:
— Так в чем же причина визита? И почему такая спешка?
— Причина совершенно банальная. — Он смущенно развел руками, словно речь шла о сделанной им ошибке. — Деньги. Или, точнее, их отсутствие. И ее банк начал терять терпение.
— Вот как? А я всегда считала, что семья Паолы благоденствует. Разве они не имеют какое-то отдаленное отношение к королевской династии… Или что-то в этом роде?
— Ммм… В общем-то, так и есть. Но титул не гарантирует богатства. Они всегда вели сравнительно скромный образ жизни. — Дик испытывал огромное облегчение оттого, что Хейзл, кажется, утихомирилась. — То немногое, что у них оставалось, им пришлось потратить, и теперь они ищут возможность обеспечить себе хоть какой-то доход.
