— Понятия не имею, — та выразительно пожала плечами. — Вам следует спросить его самого, когда он вернется.
— Вы хотите сказать, что не имеете ни малейшего представления? — хмуро допытывалась Джессика.
Анита с недоумением посмотрела на нее и внезапно поняла причину такой настойчивости Джессики, да и ее состояния вообще.
— А, все ясно, — весело хихикнула красавица. — Вы думаете, что у меня связь с Патриком?
Столь откровенный вопрос обескуражил Джессику. Стараясь выглядеть как можно более равнодушной, она пояснила:
— Он назвал вас милой. И потом, когда вы упомянули о ребенке…
От этих слов Анита сначала было прыснула со смеху, но, вспомнив, какой не рассуждающей и губительной бывает ревность, чуть было не разрушившая ее отношения с Филипом, замолчала. Она мягко улыбнулась бледной как полотно Джессике.
— Я тоже считаю Патрика милым, — мягко сказала Анита. — Но на свете для меня нет мужчины, способного заменить Филипа Нуаре. Он — человек, которого я люблю, — торжественно заявила модель. — В следующем месяце у нас свадьба.
— Вы помолвлены с Филипом Нуаре? — с облегчением спросила Джессика и наконец расслабилась. Словно гора свалилась с плеч. — Вы счастливая! Мне очень нравятся его фильмы.
— Удивительно, правда? — воодушевилась разговором о любимом польщенная Анита. — Фил только что закончил новый сценарий, причем за рекордно короткий срок. Я страшно боялась, что вся домашняя суматоха, пеленки и плачущий младенец помешают его творчеству. Но, мне кажется, это возымело обратный эффект. Не хочу показаться нескромной, — добавила она доверительно, — но моя любовь и наш малыш вдохновили и подстегнули этого дикого скитальца.
— Это прекрасно, — с удовольствием согласилась с Анитой Джессика, чувствуя в душе невольную зависть к счастливой женщине.
— А вы, случайно, не влюблены ли в Патрика? — Анита пристально посмотрела на нее.
Казалось, карие глаза Джессики стали невероятного размера. В этот момент она была похожа на перепуганного насмерть котенка.
— Влюблена? — ужаснулась она. — В Патрика? Слава Богу, нет! Я ненавижу его!
— Гм… Ненавидите? — недоверчиво переспросила Анита. — Женщина, которая ненавидит кого-либо, не смотрит таким мечтательно-задумчивым взглядом, какой сейчас у вас, — откровенно сказала она.
— У меня нет ничего с Патриком. — Джессика отчаянно тряхнула головой. — А если что и было, то, как говорят, быльем поросло.
— Так почему же вы сейчас здесь? — не унималась Анита.
— Потому что он предложил мне работу.
— Ой, ладно вам, Джесс! Даже я слышала о вас, хотя мы с Филипом ведем здесь тихую жизнь. В одной из газет промелькнула сплетня, что вы и один принц…
— Это все ложь, — мгновенно откликнулась Джессика.
— Вполне возможно, что так.Я по себе знаю, что такое газетные сплетни, — живо откликнулась Анита. — Но как говорится, нет дыма без огня, и интересен сам факт, что вы настолько привлекательная женщина, что даже члены королевской семьи не могут устоять перед вами. Так зачем вам было браться за предложенную О'Донеллом работу, если между вами все так плохо, как вы говорите? Деньги тут ни причем: женщина, добившаяся таких успехов в вашей профессии, может позволить себе выбирать то, что ей больше по вкусу. Мне кажется, за этим непременно что-то скрывается.
Права была Анита или нет, но Джессика ощутила невероятное облегчение, когда поняла, что та не была возлюбленной Патрика. Известная топ-модель оказалась очаровательной женщиной, без памяти любившей мечту многих женщин — Филипа Нуаре. Глядя в ее добрые, полные симпатии и понимания глаза, Джессика поняла, что ей просто необходимо выговориться, иначе она взорвется от переполнявших ее эмоций.
— Я взялась за эту работу, чтобы полностью отделаться от Патрика, постоянно преследующего меня, и навсегда забыть его, — призналась Джессика.
— А вам это настолько необходимо? — мягко спросила Анита. — Я имею в виду — забыть его.
— Да, крайне необходимо. Пожалуйста, не спрашивайте почему. Я не могу ответить вам! — горячо воскликнула Джесс. Даже если знаменитая Вудраш и далека от ханжеского восприятия жизни, она все же наверняка будет шокирована, услышав о происшествии в лифте.
— И не спрошу, — заверила ее Анита. — Если только вы сами не захотите мне рассказать. Я сохраню ваш секрет в тайне. Однако мне кажется, что пребывание рядом с Патриком во время приема может привести к неожиданному результату. А не случится ли так, что вы оба, возможно?.. — Ее вопрос многозначительно повис в воздухе.
— Нет! — отрезала Джессика.
Она не собиралась утешать себя пустыми надеждами в отношении Патрика О'Донелла и уже в глубине души пожалела о том, что вообще согласилась работать на него. Но теперь ничего не изменишь. Слава Богу, осталось только два дня, а потом она никогда его не увидит. И за это время ей необходимо сосредоточиться только на его недостатках. А в воскресенье днем она уже будет на пути домой. Джессика улыбнулась Аните, и на этот раз в ее глазах засверкали веселые искорки.
— Я приняла его предложение о работе с определенной целью, — сказала она своей собеседнице. — И твердо намерена достичь ее.
— Надеюсь, вы получите то, что хотите, — тепло улыбнулась ей Анита. — Однако это может оказаться не совсем то, чего вы пытались добиться первоначально.
— Господи! — посмотрев на часы, в ужасе воскликнула Джессика. — Мне пора заняться делами, — извиняющимся тоном произнесла она.
— Конечно-конечно. — Анита наклонилась и еще раз с удовольствием понюхала розу. — Знаете, вам надо почаще так улыбаться, и тогда ни один мужчина не сможет устоять перед вами.
— К несчастью, так случилось, что О'Донелл и есть тот самый «один мужчина», — выпалила Джессика и, положив ладонь на руку Аниты, спросила: — Так вы ничего ему не скажете, правда?
— А разве мы о чем-то говорили? — Анита заговорщически подмигнула Джессике. — Нет, я ничего не скажу. Даже Филипу. Мужчины иногда бывают такими прямолинейными. С тех пор, как Фил стал отцом и собирается на мне жениться, он считает, что каждый мужчина просто обязан последовать его примеру.
И кто знает, не захочет ли он поделиться своими соображениями с Патриком. Нет, я не скажу никому, — убежденно сказала Анита. — До вечера! — И, улыбнувшись Джессике, красавица направилась к себе домой.
Порывшись в сумке в поисках ключа, предусмотрительно присланного О'Донеллом, Джессика приблизилась к двери, но та вдруг распахнулась, и на пороге показалась женщина лет пятидесяти в темно-синем платье. Джессика про себя порадовалась ее приветливой улыбке и невольно вспомнила холодное безразличие, написанное на лице хозяина этого дома, когда он стоял в этих дверях две недели назад, встречая ее.
