— Пожалуйста. Увидимся позже, — ответил Бо, удаляясь.
Кэсси взглянула на часы.
До нашей встречи осталось всего шесть часов.
Кэсси нервничала, как никогда прежде.
По правде говоря, она вообще никогда не нервничала из-за того, что какой-то мужчина собирается прийти к ней ужинать.
Кухонный стол уже был накрыт, но, хотя Кэсси позаимствовала у матери фарфор и льняные салфетки, его сервировка соответствовала, скорее, уютной домашней трапезе. Она разительно отличалась от той романтичной и изысканной обстановки, какую Бо создал в тот вечер, когда Кэсси ужинала у него.
Но Кэсси сделала, что могла. Она как раз зажигала длинные белые конусообразные свечи, когда в дверь позвонили.
Сорвав с себя фартук, молодая женщина бросила его на высокий кухонный стол, вытерла повлажневшие от волнения руки о шелковое платье и, отбросив волосы с лица, последний раз взглянула на себя в зеркало, прежде чем подойти к двери.
— Блеск! — На пороге стоял Бо с букетом белых роз. Он глядел на нее так, словно видел впервые в жизни.
На Кэсси было тонкое, как дымка, шелковое платье. Черное, словно ночь, оно облегало изгибы ее тела так, что у Бо пересохло во рту. У платья был высокий ворот, длинные рукава и слегка расклешенный подол, едва касавшийся коленей, благодаря ему ее длинные ноги выглядели невероятно волнующими. Свои длинные волосы Кэсси скрепила двумя черными заколками-пряжками. Искусно выпущенные из прически пряди падали ей на спину, создавая впечатление витого занавеса.
— Ты выглядишь… превосходно.
— Спасибо. Входи, входи! Ужин почти готов.
— Вот, — Бо протянул Кэсси белые, розы.
— О, какие красивые, — сказала она, закрывая парадную дверь. Наклонив голову, Кэсси понюхала ароматные бутоны. — Как ты узнал, что белые розы — мои любимые?
— Давай считать, что эту информацию мне на хвосте принесла маленькая птичка.
Кэсси рассмеялась.
— И я могу поспорить, что у маленькой птички длинные каштановые волосы и большие карие глаза и ее интересует наука, верно?
— Я никогда не скажу, — поддразнил он.
— Что ж, они красивые. Но я даже не могу себе представить, где ты достал белые розы в это время года.
— У нас есть теплица. Шорти — страстный садовник.
— Шорти — садовник? — повторила она, потом покачала головой. — Вы, парни, полны сюрпризов.
— Тут чем-то замечательно пахнет… — Наклонившись, Бо поцеловал Кэсси. — Твой чудный аромат не в счет, — добавил он.
Кэсси рассмеялась. Она привыкала к поцелуям Бо и должна была признать: они ей нравятся.
— Я готовлю лазанью. Сейчас закончу, и мы сможем поесть.
Они пошли на кухню.
Кэсси встала на цыпочки, пытаясь дотянуться до вазы, стоящей на верхней полке шкафчика.
— Позволь, я помогу, — Бо достал вазу и протянул ее Кэсси. Их взгляды встретились.
— Спасибо, — молодая женщина повернулась к раковине, собираясь налить в вазу воды. Ей хотелось, чтобы ее сердце не колотилось так сильно.
— Скажи, а как ты научилась так вкусно готовить?
Кэсси засмеялась, помешивая смесь брокколи, чеснока и сыра «пармезан», подогревавшуюся на плите.
— Необходимость, — просто сказала она. — Когда я росла, мама работала. Еще до того, как умер мой отец, мама и тетя Грейси открыли астрологический салон. — Пожав плечами, Кэсси облокотилась о стол рядом с Бо — достаточно близко для того, чтобы почувствовать его замечательный мужественный запах, увидеть серые крапинки в его темно-синих глазах… Они впервые оказались наедине у нее в доме. — Кейти и я, мы всегда ставили перед собой какую-нибудь задачу на лето. И вот мы решили научиться готовить. Мы с Кейти никогда не любили еду быстрого приготовления.
— Неужели? — удивленно спросил Бо. — Я думал, все, кроме Шорти, любят готовую еду… — он улыбнулся. — Что касается меня, то я обожаю наггетсы.
Кэсси засмеялась.
— По-моему, я никогда не ела наггетсы, — призналась она.
Услышав это, Бо широко раскрыл глаза.
— Ты никогда не ела наггетсы? Шутишь? — повторил он, по-настоящему потрясенный.
— Э… нет. Я не шучу, когда дело касается еды, — молодая женщина открыла бутылку красного вина. — Я терпеть не могу еду быстрого приготовления, и конфеты тоже не люблю…
Бо взял у нее бутылку. Их пальцы соприкоснулись. Он наполнил бокалы и протянул один из них Кэсси.
— Бедняжка… Ты когда-нибудь говорила об этом с врачом? — спросил он. Его лицо было серьезным, глаза — озорными.
Кэсси отпила вина и покачала головой, состроив гримаску.
— Нет, — призналась она.
— Как я понимаю, вино ты тоже не любишь? — спросил Бо, приподняв бровь.
— Честно говоря, у меня от него голова болит. Но к лазанье полагается подавать красное вино…
— Скажем «нет» головной боли, — Бо взял у Кэсси бокал и поставил его на стол. Открыв холодильник, мужчина вынул оттуда две бутылки минеральной воды. — Вот напиток чемпионов. И без калорий. Так о чем бишь мы говорили? О том, что ты прекрасно готовишь… И получаешь от этого большое удовольствие, не так ли?
Кэсси кивнула.
— Я всегда любила готовить. Хотя, когда мы с Софи жили в Мэдисоне, у меня было на это мало времени. Но вряд ли я сумею передать Софи мою любовь к готовке…
Бо дотронулся до ее подбородка. Кэсси взглянула на него и поняла, что сделала это напрасно. Синева его глаз затягивала, словно водоворот.
— Ты уже не боишься меня, верно? — тихо спросил он, и она положила руку ему на грудь.
— Бо, у меня… у меня мало опыта в подобных делах.
— Чтобы пообедать с другом, опыта не требуется, — Бо обнял Кэсси за талию. — Я на протяжении нескольких недель не переставал мечтать о том, чтобы поцеловать тебя снова.
— Я…
Он прижал палец к ее губам.
— Не нервничай, Кэсс, — тихо сказал он, глядя на ее губы. — Я не собираюсь обижать тебя. Я бы никогда тебя не обидел… — Он наклонился, собираясь ее поцеловать.
Кэсси хотелось верить ему. Тихонько застонав, она обвила руками его шею и прижалась к его груди. Ей хотелось, чтобы этот поцелуй продолжался вечно. Но какие бы чувства ни будил в ней Бо, Кэсси не могла себе позволить забыть о главном — о Софи.
Она не могла позволить, чтобы ее снова обидели, и что еще важнее, не могла допустить, чтобы пострадала ее драгоценная дочь.
Кэсси неохотно разжала руки, отступая. Весьма кстати прозвучал сигнал таймера, возвещавший о том, что лазанья готова.
Бо тоже медленно приходил в себя. Его глаза затуманились, губы слегка распухли от их поцелуя. Он провел рукой по волосам, потянулся к бутылке с водой и сделал несколько жадных глотков.
