— Моя дорогая, ты забываешь, что если бы Алексис был жив, то рано или поздно, позабыв свои юношеские идеи, он вернулся бы сюда с тобой. Если ты его жена, то твоим долгом было бы принять греческое гражданство. Англия отошла бы на второе место.
Я была в замешательстве. То, что говорил Василис, было правдой. Но одно дело приехать на Меленус с Алексисом, в качестве его жены, жить вместе, строить свой дом, другое — быть вдовой Алексиса, зависящей от Василиса, лишенной свободы. Я буду всего лишь одной из, как выразился Майк, фавориток.
— Прежде чем ты еще что-либо скажешь, я хочу, чтобы ты обдумала следующие вещи. — Я слегка отодвинулась от него, не выдержав пристального взгляда черных глаз. — В первую очередь мы должны думать о Ники, о его будущем. Если он останется здесь, то его воспитают, как моего внука. Его образованием займутся лучшие учителя, он пойдет в лучшую школу, затем поступит в университет в Великобритании или Париже. Может быть, даже в оба. Он будет говорить на нескольких языках, станет человеком мира, но в то же время останется греком. Наступит день, когда он унаследует империю Карвеллисов, которая имеет филиалы повсюду. — Он опустился в кресло. — Ты бы хотела, чтобы у него все это было?
— Да, конечно. Хотя…
— Ты опять не договариваешь. Что тебя не устраивает?
— В целом ничего. Звучит впечатляюще! Но я бы хотела, чтобы Ники был просто счастлив. — Я сжала пальцы, подыскивая нужные слова. — Вы говорите так, как будто он обязан пойти по вашим стопам. А вы никогда не думали, что у него могут быть другие желания? Может быть, у него будут артистические способности, как у его отца. Тогда он не захочет править вашим королевством.
— Если с самого начала его будут воспитывать должным образом и он рано начнет сознавать свои обязанности, такая жизнь будет для него очевидна. Алексис был обаятельным, но слабым. Это произошло из-за влияния его матери, она занималась только им. Отчасти я виню себя в том, что произошло. — Он нахмурился и посмотрел куда-то в сторону. — Через несколько лет после того, как я развелся с матерью Пола, я женился снова. Она была еще совсем девочкой, женственной и хорошенькой, прямой противоположностью моей первой жены, типичной независимой американки. Слишком независимой. Нам было очень тяжело вместе, и я боялся повторить ошибку.
К сожалению, я опять пустился в крайность, опекая мою малышку и сына, которого она мне родила. Они были слишком отгорожены от реального мира. Я часто отсутствовал по делам. Моя молодая жена ничего не понимала и не хотела понимать в бизнесе. Ее здоровье с самого начала было очень слабым, и она не могла ездить вместе со мной. Она была счастлива, живя на острове с Алексисом, которого обожала. Когда она умерла, я не мог с ним справиться.
— Извините, — сказала я. — Я понимаю, что для вас это было ударом, но… Вы говорите об Алексисе так, будто вы никогда не любили, никогда не восхищались им, потому что он не был таким, как вам бы хотелось. Вы мне все это рассказываете как плохой пример. Хотите, чтобы я не уделяла Ники слишком много внимания, а то он станет похож на своего отца? А я бы хотела именно этого.
Какое-то мгновение Василис просто смотрел на меня. Я не могла понять, злится он или нет. Потом он спокойно произнес:
— Моя дорогая, то, что ты так предана Алексису, делает тебе честь. Логично, что ты не замечала в нем никаких недостатков. Ты была замужем около года, а он был еще совсем мальчик. Ты считаешь, что могла узнать его за такой короткий срок лучше, чем его отец? Определить все достоинства и недостатки? Боюсь, что нет. Я любил Алексиса, но он разочаровал меня. И причина кроется в ошибках его воспитания. Я хочу, чтобы ты понимала, что может унаследовать Никос и как важно для этого получить соответствующее образование.
— Но наследник вашего королевства — Пол, — медленно сказала я. — Ведь именно он примет когда-нибудь бразды правления.
Василис сжал губы.
— Ах да, конечно, Пол. Если что-нибудь со мной случится, он, разумеется, займет мое место. Но когда я говорю о будущем, я имею в виду своих внуков. Сейчас у меня есть только один внук — Никос. И я строю планы, исходя из этого.
— Но когда Пол женится, у него тоже будут дети. Мне казалось, что он и Леда… Они ведь помолвлены? — Мне было сложно говорить о Поле.
Глаза Василиса сузились. Он уловил что-то необычное в моем голосе.
— Это было решено уже много лет назад между двумя семьями. Леда и Пол были еще детьми. В Греции это принято. Их союз основан на взаимных деловых интересах, для слияния двух компаний. Но… — Он пожал плечами. — Я не собираюсь давить на Пола. Он должен сделать свой выбор. Много лет он жил в снисходительном обществе и привык к свободе. Может быть, он и женится на Леде. Она предана ему. Хотя… — Вытряхнув из трубки пепел, он продолжил: — Существует много сложностей, о которых тебе пока не обязательно знать. Поэтому я ни на чем не настаиваю. — Он опять откинулся в кресле. — Теперь, надеюсь, ты понимаешь, почему я заинтересован в том, чтобы ты и мой внук остались на острове. Если вы будете жить на Меленусе, Ники и ты будете получать содержание независимо от доли его наследства. — Он замолчал, его глаза ярко блестели. — Но, если ты его увезешь, я вам ничего не дам. Ни при каких обстоятельствах.
Я подняла голову и посмотрела на него:
— Вы ставите условия? Даете мне взятку? Если я соглашусь оставить здесь Ники, о нем будут заботиться до конца жизни. Но вы сами будете решать, как его воспитывать. На это я не пойду.
Он кивнул:
— Ты правильно поняла. Это альтернативное решение. Но ты можешь и не жить здесь. Ты вольна делать все, что хочешь. Это твоя жизнь. Разумеется, ты снова выйдешь замуж. Может быть, за англичанина? Ты здорова и молода, способна родить еще не одного ребенка. Почему бы тебе не отдать мне Никоса?
Я с ужасом смотрела на него.
— Вы говорите серьезно? Я не могу жить без Ники!
— Я преклоняюсь перед твоими чувствами, — сухо сказал он. — Но ты преувеличиваешь важность материнской любви. Не думаю, что ты в состоянии обеспечить будущее Ники. То, что может дать ему жизнь на Меленусе, несоизмеримо с твоими возможностями. Не говоря уже о его здоровье. Здесь у него есть шанс стать здоровым.
Он встал, обогнул стол и подошел ко мне. Взяв мою руку, он продолжил:
— Я не прошу тебя принять решение сейчас. У тебя есть время, чтобы все обдумать. Нужно проанализировать все «за» и «против». К тому же, может быть, еще что-нибудь произойдет, что сможет повлиять на тебя. Сегодня вечером я уезжаю в Афины, поэтому сейчас я с тобой прощаюсь. Пока меня нет, вспомни еще раз все, о чем мы с тобой говорили. Нет! Лучше не говори сейчас ничего! — остановил он мои возражения.
