— Поэтому ты и не доверяешь нашему брату?
— Не совсем так. Есть мужчины, которым я очень даже доверяю.
— Я к ним отношусь? — Он внимательно посмотрел на нее.
— В некоторой степени… В том, что касается ваших отношений с Руби и Опал, например.
— Не понял.
— Дело в том, что между нами нет полного доверия. Ты явно не прочь воспользоваться тем, что тебе не принадлежит. Речь, естественно, не о деньгах.
— Извини, но ты вряд ли можешь обвинять меня в неразборчивости.
Мария только пожала плечами. Что она могла на это ответить? Он был прав.
— Давай оставим эту тему!
— Хорошо… но только будь честна и признай, что ты хотела меня, когда мы были в детской, не меньше, чем я тебя…
— Ладно. Будь по-твоему.
— Нет, ты скажи это!
Мария глотнула воздуха.
— Да! Я тебя хотела! И сейчас хочу! Все, доволен?
Тони откинулся на спинку сиденья и тяжело вздохнул. Он сразу пожалел о своей просьбе.
Показались огни города.
— Приехали? — спросил Тони, кивая в сторону огней.
— Да.
— Красивое место?
— Очень! Знаменитое своим живописным озером.
— Сходим туда потом?
— Но уже темно.
— Я знаю, — улыбнулся он.
— Тони, я не собираюсь спать с тобой сегодня, — сказала Мария, отчеканивая слова в надежде, что хотя бы так она убедит в этом и себя.
— Вообще-то сон — это последнее, о чем я подумал.
— Ты прекрасно меня понял.
Свернув на боковое шоссе, они вскоре подъехали к весело украшенному кафе. Тони купил мороженое, себе шоколадное, а Марии клубничное, и бутылку воды: после мороженого ему всегда хотелось пить. Потом они направились к озеру. Мария остановила машину около лодочной станции, где было на удивление людно. Они вышли из машины и спустились к воде.
Жара к этому времени спала, и воздух был наполнен освежающей прохладой. Перед ними расстилалось спокойное и таинственное озеро. Здесь, у самой воды, шум городской жизни уступал место шелесту листвы, голосам ночных птиц и легким всплескам воды. Если бы не Тони, который с наслаждением доедал остатки мороженого, Мария подумала бы, что мир создан недавно, а они с ним — Адам и Ева еще до грехопадения. Но его удовлетворенное причмокивание вывело ее из задумчивости. Она повернулась к Тони и удивленно спросила:
— Ты что, уже все съел?
— Да, — ответил Тони облизывая губы, — и ты была совершенно права: мороженое потрясающе вкусное.
Мария ела свою порцию медленно, смакуя каждый кусочек.
— Итак, — начал Тони, — теперь можно и поговорить.
— Что ты под этим подразумеваешь, хотелось бы мне знать? — насмешливо поинтересовалась Мария.
В ответ Тони бросил на нее грозный взгляд, и Мария расхохоталась.
— Ладно, давай поговорим.
— Сядем для начала.
Тони огляделся по сторонам, взял Марию за руку и повел к стоящей невдалеке скамейке. Он усадил ее лицом к озеру, сам поднялся вверх, к машине, взял бутылку воды и, вернувшись, сел рядом с ней.
— О чем же мы будем разговаривать? — спросила Мария, чуть отодвигаясь от него, так, чтобы их тела не соприкасались.
— О тебе. В частности, я хочу знать, почему женщина, которая выросла в таком веселом городе, как Новый Орлеан, переехала в Плезант-Рест, где, прости, гораздо скучнее.
Мария пожала плечами, давая понять, что ей все равно, что он думает о Плезант-Рест.
— Он не скучный, а обыкновенный. В тот момент мне как раз хотелось всего обыкновенного.
— Потому что жизнь с матерью-экстрасенсом была необыкновенной?
— Она была просто дикой! Мы сменили много мест, прежде чем мать угораздило арендовать дом. Больше всего мне нравилась квартирка на третьем этаже многоэтажного дома, в котором жили и другие экстрасенсы. Мама и ее друзья работали на первом этаже, гадая по руке, картам Таро, хрустальным шарам… и тому подобному.
— Но она действительно обладала экстрасенсорными способностями?
— И недюжинными! Она даже помогала полиции пару раз. Нет, она правда многое могла.
— Ты очень гордилась ею?
— Да, гордилась.
— А тебе передались ее способности?
— У меня были некоторые озарения, и несколько раз я даже… — Мария оборвала себя, жалея, что начала этот разговор.
Но Тони с любопытством смотрел на нее:
— Что? Расскажи!
Мария набрала воздуха и начала:
— Иногда мне кажется, что я что-то должна знать, знаю, но для этого мне нужно что-то сделать… это трудно объяснить. Это — нечто сверхъестественное.
— Да уж я думаю! — восхищенно ответил Тони, делая большой глоток.
Его взгляд смутил Марию.
— Теперь ты будешь считать, что я еще и сумасшедшая.
— Вовсе нет.
Мария не очень-то ему поверила. Она доела остатки мороженого и сказала:
— Теперь моя очередь спрашивать.
— Твоя? Ах, ну да, конечно! Спрашивай меня, о чем хочешь.
Он сделал еще пару глотков и протянул бутылку Марии. Она тоже отпила немного, потом поинтересовалась:
— Ты сказал, что у тебя много сестер. А сколько именно?
— Четыре. Мне еще повезло. У отца, у того так целых пять было!
— Ты — старший или младший брат?
— Есть еще младшая сестра.
— А кто твои родители? Насколько я знаю, у них ранчо. И все ваши родственники живут недалеко друг от друга?
Тони кивнул.
— Да. Мой прадедушка выиграл сто акров земли в покер. Он устроил на них луга, завел лошадей и женился. Его сын, мой дед, прибавил к ним еще пятьдесят акров. Все это наследовал его единственный сын, мой отец, который приобрел еще двадцать пять акров. Часть всей земли он разделил между своими пятью детьми — по двадцать акров на человека.
— Значит, ты владеешь двадцатью акрами земли?
— Совершенно верно!
— И не живешь на ней? — вырвалось у Марии.
Почему? Как он мог сбежать, бросив дом и все то, ради чего она готова была умереть?
Внезапно ее охватила паника. Ей стало все ясно. До этого где-то в глубине ее сердца еще теплилась надежда на то, что Тони может стать таким, каким она хотела бы его видеть. Теперь эта надежда исчезла.
— Уже поздно. Нам лучше вернуться домой, — сказала Мария, вставая.
Тони посмотрел на часы:
— Только пятнадцать минут десятого!
— Мне завтра на работу.
Где-то вдали грохотал гром и были видны вспышки молнии.
«Хоть бы дождь, наконец, дошел и до нас», — с надеждой подумала Мария.
Воздух был по-прежнему тяжелым и горячим, однако какая-то перемена в атмосфере все же чувствовалась. Дело явно шло к дождю.
Мария вдруг вспомнила прогноз погоды, который она слышала еще в парикмахерской. Синоптики предсказывали сильную грозу, местами переходящую даже в бурю. Ожидалось резкое понижение температуры. Именно об этом и свидетельствовали происходящие перемены.
