И вдруг она поняла причину. Дуглас! Он занимал все ее мысли, не оставив ни времени, ни сил, чтобы обижаться на Патрицию и Била. Все ее эмоции сосредоточились на нем, сам того не желая, он стал отдушиной, через которую вылился весь сдерживаемый ранее гнев. На пристани, взглянув в его голубые глаза, она увидела в них доброту и заботу, которых не было ранее, и поняла, что он согласен быть этой отдушиной и впредь.
Флоренс стояла на корме огромного белого парома и смотрела, как исчезает пристань и разворачивается живописная линия побережья. Солнечный день был напоен ароматами моря: запахом рыбы, морской пены и водорослей. Она глубоко вздохнула и уже в который раз подумала, что все будет хорошо.
Облокотившись на перила, она стала смотреть на пенящуюся за кормой воду. Скоро засосало под ложечкой, и пришлось тряхнуть головой, чтобы прошло неприятное ощущение. Вдруг где-то высоко оглушительно прогудел басовитый корабельный гудок — паром прощался с материком.
Пятилетний Крис, стоявший рядом, вздрогнул от неожиданности, но испуг быстро прошел. Вниманием мальчика снова завладели чайки, то кружившиеся в вышине, то устремлявшиеся вниз к судну.
Голубые глаза сына взволнованно горели, на уже слегка загоревшем лице появился румянец, и Флоренс улыбнулась, вспомнив, как волновалась, когда восемь лет назад впервые пересекала этот пролив.
Воспоминание было смутным, неясным. Помнилось лишь, как захватывало дух от одного ощущения палубы и моря вокруг. Очень хотелось почувствовать сейчас хоть что-нибудь подобное, но она смотрела на сверкавшее на солнце море и ничего не чувствовала. Может быть, теперь она наконец по-настоящему отдохнет и тогда сможет…
Флоренс уже привыкла к такому состоянию: она стала равнодушной ко всему — не получала удовольствия от еды, не радовалась ни музыке, ни тихим росистым восходам солнца, ни прекрасным пейзажам.
Единственным лучом света в ее жизни был Крис. В последнее время лишь из-за него она заставляла себя вставать по утрам. Да, она наделала массу ошибок за свою жизнь, но никогда не отнесет Криса к их числу.
В этот момент мальчик вытянул перед собой руку и выжидательно посмотрел на одну из чаек. На его ладони лежала булочка с сосиской. Паром между островом и материком ходил ежедневно, и чайки привыкли к людям. Одна, словно марионетка на невидимых нитях, зависла в воздухе над протянутым лакомством.
— Смотри, чтобы она не поранила тебе пальцы, — спокойно предостерегла сына Флоренс, — лучше подбрось булочку вверх.
Она обернулась, отыскивая на палубе свободный стул, но сейчас, в начале июля, на пароме было полно отпускников, направлявшихся на остров. Семейные пары всех возрастов, молодые люди — искатели приключений с рюкзаками за спиной, парочки, проводившие медовый месяц.
Флоренс устало вздохнула. Она чувствовала себя никому не нужной, измотанной и очень старой. Неужели ей только двадцать четыре года? Сомнения не давали покоя. Правильно ли она сейчас поступает? Ведь еще шесть лет назад поклялась себе, что никогда больше не ступит на этот остров.
Но приглашение отца показалось таким соблазнительным…
Дорогая Флоренс!
Как ты живешь, моя девочка? У нас с Пат все отлично, хотя в последнее время жизнь стала несколько беспокойной. В Сан-Франциско открывается филиал моей фирмы. На прошлой неделе выяснилось, что придется утрясать там некоторые финансовые дела. А в конце июня надо ехать в Бостон, так что, увы, пропадет еще одна неделя лета. Пат, узнав о поездке, тут же упорхнула к своей сестре в Пало-Алто и, надеюсь, уже подыскала нам квартиру. Мы можем пробыть в Сан-Франциско целых четыре месяца, поэтому возникла проблема: как быть с коттеджем на Маунте? Сначала мы решили сдать его, но нам не по душе мысль, что в нем поселятся чужие. Если же дом будет пустовать все лето, то станет слишком большим соблазном для грабителей.
Поэтому предлагаю тебе пожить там. У меня не было времени обсудить это с Пат, но уверен, она обрадуется, если ты согласишься и присмотришь за домом. Думаю, Крису здесь очень понравится. Ведь мой маленький внук никогда не видел океана.
Но самое главное, это прекрасный отдых для вас. Продолжительная болезнь Остина и его смерть подействовали сильнее, чем тебе кажется. В марте, когда мы виделись, ты выглядела неважно. Отдыхи смена обстановки просто необходимы. Оставаться в Элсуэрте, в том доме, где вы жили с Остином, встречаться с его друзьями, которые относятся к тебе как к его жене — все это не на пользу. Это лишь продлит твою скорбь, а ее, по-моему, следует преодолеть как можно скорее.
Подумай и ответь мне. Надеюсь, ты согласишься.
Любящий папочка
Письмо отца пришло, когда Фло уже стала всерьез думать об отпуске. После смерти мужа ее жизнь внешне не изменилась. Она жила в квартире, куда они переехали сразу после свадьбы. По-прежнему работала в магазине своего свекра, расположенном в этом же доме на первом этаже, которым Остин руководил вместе с отцом. Общалась с родственниками и знакомыми.
Поначалу Флоренс расценивала это положение вещей как благо и не хотела ничего менять, боясь, что переход к новой жизни может подействовать на нервную систему Криса. Но в последнее время стала думать иначе. Вся окружающая обстановка только подчеркивала, что Остина нет. В магазине, дома, за столом свекра его постоянно недоставало.
Флоренс устала. Как бы сильно она ни любила мужа, первая острая боль утраты прошла. Ее сменила какая-то гнетущая печаль, казалось, навсегда завладевшая ее душой. Ах, если бы можно было порвать с прежней жизнью! Уехать из этих мест, от этого общества, неотъемлемой частью которого был Остин. Ах, если бы она могла сама освободиться и освободить Криса!
Надежда, что со временем сын перестанет грустить, еще оставалась, но они с Остином были слишком близки. Обычно жизнерадостный, Крис теперь часто становился печален и тих, мог расплакаться из-за пустяка, а иногда говорил об отце, как о живом: «Когда папа вернется… Спроси у папы, можно ли нам…»
Флоренс старалась переносить это стойко. Говорила себе, что все пройдет — время лечит. Но иногда, по ночам, плакала. Как помочь сыну пережить это трагическое время? Что сделать, чтобы у него не осталось душевной травмы на всю жизнь?
Неожиданно пришло письмо от отца. Флоренс не смогла скрыть удивления. В это время у нее гостила мать, и пришлось прочитать ей письмо.
— Ну и как, ты поедешь? — Элизабет поджала губы несвойственным ей движением.
— Ты серьезно? Но ведь я не могу оставить магазин. Туристический сезон в самом разгаре. Да, это заманчиво, но…
