Флоренс вжалась в дверь и, тяжело дыша, вгляделась в темноту. Последняя надежда – убежать через черный ход. Она кралась мимо спальни к кухне, молясь всем богам, лишь бы хозяин не вышел в коридор.
У Мейсона Кроули выдался на редкость неудачный день. Хотя, чего там день, весь месяц ни к черту! Да и год тоже… Ну а если честно, то и вся жизнь. Устал как собака, на работе все не ладится… Надо оттянуться, как следует – отоспаться, подышать свежим морским воздухом, позагорать и поплавать. А тут – на тебе! – погода испортилась. Одно к одному…
Войдя в спальню, он сразу увидел одежду на полу и приоткрытое окно. Только этого ему и не хватает – в доме были воры! Нахмурясь, Мейсон отвернулся от окна. Ему послышались какие-то шорохи, а может, это просто дождь стучит по крыше? Нет, у него определенно такое чувство, словно он в доме не один…
Мейсон подошел к груде белья на полу, опустил свечу. Белый шелк, бисер, кружева… Что за чертовщина? Похоже на свадебное платье. Он покосился на приоткрытое окно и заметил женские туфли. Интересно, что все это значит?
Стоп. Когда он вошел, дверца стенного шкафа была закрыта. Ну конечно! В доме кто-то есть. И этот кто-то заявился сюда в подвенечном уборе? Потом, за каким-то чертом разулся и разделся… Бред!
Внезапно он догадался и, хлопнув себя по лбу, простонал:
– Черт бы тебя побрал, Дэнис! До чего же ты надоел мне со своими дурацкими придумками! – Он покачал головой. Нет, это уже не смешно.
Без сомнения все это подстроил братец. Дэн обожает розыгрыши, особенно с привлечением особей женского пола. Сдуру сказал сопляку, что собирается приехать на выходные в Инвернесс, отдохнуть на природе… Вот паршивец! Стоило ему узнать, что брат мечтает побыть в тишине и покое, как он тут же обеспечил его компанией.
Проклятье! Теперь придется тратить время и силы на то, чтобы выставить отсюда очередной сюрприз Дэна. Ну и где же прячется хозяйка платья? У него нет ни малейшего желания играть в кошки-мышки.
Заглядывая во все углы, Мейсон отправился на поиски непрошеной невесты. Обошел коридор, гостиную… В колеблющемся свете свечи любую тень можно было принять за человека. Он остановился и прислушался: дождь все так же барабанил по крыше. Так и стадо невест не услышишь…
А может, стаю? Он усмехнулся, заглядывая за высокое кресло, а потом и за диван. Никого… Ну и куда же подевалась эта чертова птичка-невеличка? – подумал он, направляясь на кухню. Там тоже никого не оказалось… Мейсон разозлился: он валится с ног от усталости, а ему еще предстоит восстановить неприкосновенность своего жилища.
Он вернулся в гостиную и вдруг, повинуясь инстинкту, пошел назад, в спальню, где лежало платье. Заметил, что так и не закрыл окно, и чертыхнулся. Поставил подсвечник на комод, и ему показалось – нет, он увидел, – что у стенного шкафа скользнула чья-то тень.
– Стойте! – скомандовал он. – Все равно я вас вижу. Не шевелитесь!
Тень и не думала шевелиться. Все это начинало действовать Мейсону на нервы. Он шагнул к шкафу, протянул руку, схватил женщину за рукав и вытащил на свет.
Она здорово смахивала на уличного воришку с иллюстрации к роману Диккенса: вьющиеся белокурые волосы растрепаны, в серых перепуганных глазищах сверкает вызов. Мейсон невольно усмехнулся: ну да, вылитый Оливер Твист! Джентльмен держит его за шиворот, а он вопит и лягается.
– Не смейте меня трогать! – прошипела гостья, сверля его глазами, и вырвала руку. – А то я вызову полицию.
От подобной наглости Мейсон оторопел.
– Вызовете полицию? – словно не веря ушам, эхом повторил он. – А чей это, по-вашему, дом?
– Вот именно – чей? – нагло вопросом на вопрос ответила незнакомка, как будто пострадавшей стороной была она сама. – Явились без приглашения… Может, у вас столько же прав быть здесь, сколько и у меня!
Мейсон помрачнел. Ну и штучка! С характером… Тем хуже для нее. Он терпеть не может сильных женщин. Хотя, справедливости ради надо признать, ему импонирует, что она сумела заставить его оправдываться.
– Хорошо еще, что вы признались, что это не ваш дом.
– Ничего подобного. Ни в чем я не признаюсь!
– Разумеется. – Он хмыкнул. – Воришки редко в чем признаются.
Флоренс вздрогнула, словно от пощечины. Она проникла в дом совершенно незаконно, и он вправе вызвать полицию.
– Я не воришка, – возразила она, отведя глаза в сторону.
– Не воришка? – Мейсон усмехнулся. – Интересно… Ну а как бы вы себя назвали?
– Я… гостья, – нашлась Флоренс. Это звучит намного приятнее. Не станет же он вызывать полицию из-за гостьи?!
– Ну ладно, допустим, что гостья, – согласился он. – Только гостья незваная. Или непрошеная. Как вам больше нравится?
Теперь, когда стало ясно, что хозяин не намерен обезвреживать «гостью» с помощью полиции, дерзость Флоренс потихоньку улетучивалась.
– А вам как больше нравится? – спросила она уже мягче, – Ведь это ваш дом.
– Мой.
Флоренс тянула время. Судя по тону последней реплики, вероятность вызова полиции еще есть.
– Симпатичный домик…
Хозяин удивленно вскинул брови.
– Мне нравится, – с язвительной улыбкой заметил он. – А вы, как я понимаю, привыкли к большей роскоши?
Флоренс поразилась его догадливости и, заглянув в его темные глаза, кивнула.
– Вообще-то да. Хотя здесь довольно мило…
Мейсон чуть не рассмеялся. Ничего себе!
Взломщица с претензиями. Хотя она никакая не взломщица, это понятно. Ее прислали развлечь его, так что она здесь ни при чем, но он незамедлительно выставит отсюда этот сюрприз.
– Послушайте, – резко сказал Мейсон. – Сколько вам заплатили?
Гостья вытаращила глаза.
– Что?
– Знайте, если вы уберетесь отсюда, я дам вдвое больше. Сколько бы вам ни заплатили.
Флоренс смотрела на него во все глаза. Интересно, как это понимать? Значит, ни полиции, ни наручников не будет?
– Поверьте, вам не придется тратиться. Я уйду сама. С удовольствием.
Мейсон пожал плечами и сложил руки на груди.
– Тем лучше. Уходите.
– Ухожу.
Она повернулась к двери и скорчила гримаску. Ну и куда ей идти? Дождь льет как из ведра. Она промокнет до нитки. Флоренс замедлила шаг.
– Постойте!
Она с готовностью остановилась и подняла глаза на хозяина дома.
– А на вас, часом, не моя рубашка? – прищурившись, спросил Мейсон.
Флоренс оглядела себя.
– Ваша… – Она откинула волосы и взглянула на него исподлобья. – А вы не возражаете, если я… если я ну вроде как одолжу ее на время?
Он смотрел на нее с неподдельным интересом, словно изучал как явление.
– А вы, надо думать, считаете это само собой разумеющимся? – Он развел руками. – Вам что, больше нечего надеть?
