— Прими и наши соболезнования, Гейб, — торопливо сказала Рейчел, чувствуя, что голос ее звучит хрипло и неровно, как будто она им давно не пользовалась.
В темном взгляде вновь повернувшегося к ней молодого человека не появилось и тени теплоты, выражение лица нисколько не смягчилось. Напротив, впечатление было такое, будто оно еще более посуровело и стало походить на обточенную ветром и дождем гранитную скалу.
— Очень великодушно с вашей стороны.
В этой гладкой фразе слышался зловещий подтекст. И по спине Рейчел пробежал холодок, напомнивший ей, как она боялась того дня, когда этот человек мог бы снова войти в ее жизнь.
— Теперь, когда с любезностями покончено, может, поговорим о деле? Какие распоряжения вы сделали по поводу похорон моего отца?
Моего отца… Больше ему ничего не надо было говорить. Эти два слова ясно показывали, насколько чужими считал их Гейбриел. Для него они были просто прихлебателями. И если раньше в этой маленькой гражданской войне, словно на смех называемой семейной жизнью, Рейчел целиком и полностью была на его стороне, то теперь превратилась в убежденную противницу. Кроме того, стоит Гейбриелу узнать всю правду, он возненавидит их еще больше.
— Тебе пришлось проделать долгий путь, — торопливо сказала она. — Ты, должно быть, устал. Хочешь чего‑нибудь?
— Выпить кофе было бы просто замечательно.
Говоря это, Гейбриел лишь мельком взглянул в ее сторону. Его внимание было целиком сосредоточено на пожилой женщине, которая наконец— то подняла голову и смотрела на гостя с такой настороженностью, как будто перед ней находилась приготовившаяся к нападению ядовитая змея.
— Есть хочешь? — спросила Рейчел, направляясь к двери.
— Спасибо, нет, — ответил он таким тоном, будто обращался к одной из своих служащих. — Только кофе.
Выйдя из гостиной, Рейчел почувствовала себя так, словно из перегретой атмосферы сауны попала в сад, на свежий воздух, и только сейчас поняла, насколько тяжело далось ей пребывание там. Остановившись возле ближайшего открытого окна, она сделала несколько глубоких вдохов и только после этого смогла пойти в кухню.
Легче всего было передать это задание домоправительнице и забыть о нем. Но приготовление кофе предоставляло Рейчел возможность передохнуть, дать успокоиться учащенно бьющемуся сердцу и разобраться в хаосе мыслей.
Так что же случилось за эти четыре с половиной года, спрашивала она себя, машинально занимаясь нужными манипуляциями. Создавалось впечатление, как будто в тот момент, когда Гейбриел вошел в комнату, время повернуло вспять и она вновь превратилась в неопытную девятнадцатилетнюю девушку, беспомощную жертву неясных эмоций, наивно полагающую себя в первый раз влюбленной.
Любовь… Это слово отдалось у нее в мозгу похоронным звоном. Да, собственно говоря, так оно и было, означая для нее гибель иллюзий и потерю невинности.
— Нет! Не хочу даже думать об этом!
Желая отвлечься от болезненных воспоминаний и занять себя чем‑нибудь другим, Рейчел отыскала несколько пачек печенья, выбрала одну и, надорвав упаковку, высыпала содержимое на тарелку. Хотя он и сказал, что кроме кофе ничего не хочет, но так поднос будет выглядеть поприличнее.
Должно быть, слух у Гейбриела был не хуже, чем у хищного зверя, потому что не успела она дойти до двери гостиной, как та открылась и поднос оказался в его руках.
— Я сам донесу.
— Не стоит…
Протест замер на губах Рейчел: ясно было, что это не проявление любезности по отношению к ней. Молча она наблюдала за тем, как он поставил поднос на стоящий в центре комнаты кофейный столик.
— А для вас ничего? — спросил Гейбриел, указывая на одинокую чашку.
— Мы только что пообедали. — Рейчел обернулась к матери: — С тобой все в порядке, мама? — Присев рядом с ней на кушетку, она взяла Лидию за руку. — Может быть, тебе что‑нибудь принести?
— Спасибо, не надо, — ответила мать с прерывистым вздохом. Глаза ее были красными и влажными. — Мне кусок в горло не лезет.
— Тогда тебе лучше прилечь. Даже если не уснешь, отдых тебе не повредит.
Рейчел отлично знала, что с того ужасного утра, когда прибывшая к ним полиция сообщила об аварии на шоссе, мать почти не спала.
— Да, наверное… Если только мы обговорили все, что ты хотел?
Последняя фраза была обращена к Гейбриелу, который, налив себе кофе, молча наблюдал за этой сценой.
— Самое важное мы обсудили, — холодно подтвердил он. — Остальное может подождать.
— Тогда, если ты нас извинишь…
Его кивок, означающий согласие, как и предыдущие слова, был отмечен любезной снисходительностью владетельного синьора, дающего вассалу позволение действовать по собственному разумению.
Весьма характерно для Гейбриела, с раздражением подумала Рейчел. Он всегда считал и ее, и мать самозванками и относился к ним соответствующим образом. И если на какое— то короткое время сама Рейчел удостоилась некоторого внимания с его стороны, то к Лидии он всегда относился с подчеркнутым безразличием.
— Я ненадолго. — Рейчел помогла матери подняться на ноги. — Наливай себе еще кофе, если хочешь.
Намеренно холодный тон не остался незамеченным, поскольку глаза Гейбриела угрожающе вспыхнули. Ему это явно не понравилось, Совсем не понравилось. И понравится еще меньше, подумала Рейчел, когда он узнает всю правду о том, что произошло за последние два дня. Скоро ей придется рассказать ему об этом, чем дольше она будет тянуть, тем хуже все обернется…
Для того чтобы уложить мать в постель в находящейся на втором этаже спальне и задернуть шторы на большом окне, понадобилось всего несколько минут.
— Постарайся отдохнуть, мама, — ласково посоветовала Рейчел. — Через пару часов я принесу тебе чай.
Глаза матери закрылись. События последних дней стоили ей слишком дорого, она совсем обессилела, но, несмотря на это, что— то беспокоило ее.
— Гейбриел…
— Не волнуйся, — заверила ее Рейчел. — Я с ним справлюсь.
Когда она спускалась по лестнице, эти полные фальшивой уверенности слова все еще звучали в ее ушах. Когда это она справлялась с Гембриелом? Да и кто— либо другой? Он жил по законам, которые устанавливал сам, и даже его отец не в состоянии был держать его в узде. Как своенравный жеребец, Гейбриел всегда старался получить полную свободу.
Остановившись перед дверью гостиной, Рейчел отдышалась и расправила плечи. Действовать надо было крайне осторожно. Она слишком хорошо понимала, какую интерпретацию даст произошедшим событиям Гейбриел, несомненно решив, что за всем кроются интриги и махинации. Однако, едва Рейчел открыла дверь, все тщательно продуманные объяснения мгновенно вылетели из ее головы.
