место побоища, однако один снежок она зацепила. Но даже это её не расстроило. Тропинку немного занесло, поэтому, когда Джэйн добралась до самодельной лавочки, правда обрадовалась этому. С этой лавочкой тоже не мало связано. Джэйн сама её сделала. Она была не шикарной, но ей нравилось. Когда она со стыдом убежала с Воскресного парада, ей не хотелось идти домой и она побежала куда глаза глядят. Так и добежала сюда, где её взор приковал изумительный вид. Через деревья виднелась блестящая река, широкая. По ней плавали лебеди и утки. Джэйн наблюдала за этим с холма, на котором сидела.
Она села на лавочку и расслабилась. Джэйн посмотрела в сторону речки. Девушка немного расстроилась, ведь никто в течении всей зимы теперь не подойдёт к ней: ни дикий олень, которого она пару раз видела, ни лиса, ни зайчик, которых так много в этих местах, даже птиц ближайшие четыре месяца она больше не увидит. Джэйн внезапно стало грустно. Наступает зима, скоро Новый год и Рождество. Прошёл ещё один год. Очередной год, который ничего не решил. Джэйн не понимала законов Государства в котором живёт. Они были странными. Почему то, она не могла покупать выпечку с 11.30 до 12.10, не могла разговаривать с Особенными, хотя именно этот закон она преступала и не раз. Особенные жили в лесах, как древние племена. Иногда Джэйн приходила к ним в гости. И, казалось, что они и правда особенные. Ведь когда они начинают говорить, их можно слушать часами. Умом они не обделены. Они всё понимают, от некоторых историй, Джэйн буквально хотелось плакать. Ей хотелось узнать, как они попали в этот лагерь, почему они убежали. Особенно она растрогалась от рассказа мальчика, который недавно прибыл – Крис. Его выгнали родители. Они не хотели платить большой штраф за него. Вот ещё один закон, который не понимала Джэйн. Зачем платить за человека, которого изгнали из Государства? Зачем вообще выгонять? К сожалению, она ничего не могла сделать. Она оставила эту тему, а то слёзы уже начали собираться в уголках глаз.
Неожиданно, перед ней пролетелась птичка. Пёрышки у птички были ярко синего цвета. На белом фоне деревьев и снега, она сильно выделялась. Сама она была небольшого размера. Птица села на ветку и смотрела на Джэйн. Сама же Джэйн думала совсем о другом. Она опять думала о прекрасном Принце Адаме, о его глубоких голубых, почти синих глазах. Девушка еще раз посмотрела на птичку и её осенила мысль. В кармане у Джэйн лежал небольшой кусочек хлеба. Мама дала ей его с собой на случай, если проголодается. Она сняла капюшон и, запустив руку в карман, достала тот самый хлеб. Птичка сразу закивала головой и села на руку Джэйн, чем заставила её испугаться. Пока птичка клевала хлебушек, Джэйн захотела её погладить, что странно, так это то, что у неё получилось. Птичка даже не перестала кушать. Стало понятно – птичка то, ручная.
Как только хлебушек закончился, птичка свистнула и улетела в неизвестном направлении. Джэйн ловила себя на мысли, что тоже хочет быть птичкой, чтоб улететь как можно дальше, так далеко, как только сможет. Подальше от всех нелепых законов и предрассудков. Или залететь в окно Принцу Адаму. Смотреть и смотреть на него, изучать каждый квадратный миллиметр его лица, а потом уснуть рядом с ним и наблюдать за ним ночью, когда никто не видит и никто не посмеет осудить…
Внезапно, Джэйн заметила, что уже изрядно потемнело и пора возвращаться домой. Она встала с лавочки и пошла по знакомой тропинке. Когда Джэйн вышла из леса, дети всё ещё играли в снежки, только их стало в разы больше, такое чувство, что все дети собрались здесь, с разными цветами радужки глаз. К сожалению, такое может быть только в мечтах, но если присмотреться, то можно насчитать троих мальчиков с зелёными глазами и одного с серыми, все остальные – карие. Вокруг стоят родители и улыбаются на проделки детей. Очень приятное зрелище.
Пока Джэйн зачарованно смотрела на родителей, ей в ногу попали снежком. У Джэйн буквально загорелись счастьем глаза. Она нагнулась и сделала большой снежок, далее кинула его в проказника мальчишку Тима. Он явно этого не ожидал, а потом обернулся и по детскому зло посмотрел на Джэйн, а ей хотелось смеяться.
– Будешь знать, как во взрослых кидать снежками! – крикнула Джэйн с улыбкой. Но не успела она и договорить, как в неё прилетел новый снежок, только на этот раз точно в спину девушки. Она обернулась и на этот раз она увидела Марка.
– Ну, Джэйн! Поиграй с нами! – просил Марк. Джэйн никогда не могла устоять перед детьми, а тут ещё и самой хочется.
– Хорошо, только чур в голову не кидать, – весело сказала девушка и присоединилась к игре.
Через несколько часов родители начали забирать своих детей, и постепенно полянка опустошалась. Джэйн была одной из последних, кто покидал ей. Договорившись с детьми, что они как-нибудь ещё сыграют. Джэйн давно так не веселилась. По крайней мере с прошлой зимы. Летом тоже было весело, но не так как зимой. Абсолютно все дети любили зиму, а особенно, когда Джэйн с ними играла.
Джэйн было немного холодно идти домой, но теплые воспоминания согревали и никакой холод становился не страшным. И даже несмотря на то, что накидка практически замерзла на холоде, а варежки можно было выжимать.
Спустя несколько минут, Джэйн стояла на пороге своего дома. Немного задержав дыхание, она постучала в дверь. Ей никто не открыл. Это заставило девушку смутиться, никогда такого не было, чтобы ей не открыли дверь. Она приложила ухо к двери. Даже сквозь дверь она слышала плачь Мэта. Сердце Джэйн моментально подскочило и забилось быстрее, она вломилась в дверь, которая была не заперта. Она услышала тяжёлые всхлипы, которые, похоже, доносились с кухни. Именно туда и направилась Джэйн как только сняла тяжёлую от льда накидку и мокрые варежки.
На кухне она увидела не очень приятную картину. За столом сидят мама с папой. Мама плачет, а папа её успокаивает, но видно, что ещё чуть-чуть и тоже сдастся. Джэйн в шоке смотрела на родителей. Что могло так расстроить их?
– Пап,что случилось? – взволнованно спросила Джэйн. Папа помедлил, он совершенно не хотел говорить дочке о том, что случилось, не хотел травмировать её чувства.
– Понимаешь…– он запнулся, вероятно выбирал правильные слова. – Бабушка… – сердце Джэйн забилось куда быстрее, чем было до этого. – Она… У неё случился приступ… и её увезли в госпиталь. А нам сказали ждать здесь, нам нельзя там
