было трудно игнорировать. Жестокие приговоры выносились за легкие преступления, еще более строгое наказание назначалось рецидивистам. «У нас не настолько отсталая страна, как любят изображать в СМИ, мисс Скотт». Но их судебная система была архаичной, средневековой. Это плохо для отца.
Сжав челюсти, Эсме выпрямилась Она покинула отца. Изменила свою жизнь к лучшему.
Это напоминание укрепляло ее дух до тех пор, пока не зазвонил телефон. Она решительно взяла трубку:
- Алло.
- Эсмеральда? Это ты?
Свободная рука сжалась в кулак, сердце екнуло при звуках знакомого голоса.
- Да, папа, это я.
Он выдохнул с облегчением. Затем грубо рассмеялся.
- Когда они сказали мне, что им удалось тебя найти, я думал, шутят.
Эсме не ответила. Она была слишком занята тем, что пыталась унять сильные эмоции, обуревавшие ею всегда, когда дело касалось ее отца.
- Девочка, ты здесь? - спросил Джеффри Скотт.
Звуки его голоса будили горько-сладкие ощущения, и она не знала, смеяться ей или плакать.
- Я здесь, - ответила она через мгновение.
- Тебе сказали, что произошло?
- Да. - Она откашлялась, надеясь, что в голове у нее прояснится. - Как ты себя чувствуешь? Мне сообщили, что у тебя сотрясение мозга.
Отец рассмеялся, но без привычной бравады:
- Я беспокоюсь не о сотрясении мозга, а о том, что большой начальник добьется своего.
- Большой начальник?
- Да. Сам королевский обвинитель.
Она нахмурилась.
- Прости, пап. Я не понимаю, о ком ты.
- Главный прокурор охотится за мной, Эсмеральда. Мне уже отказали в залоге. И он подал ходатайство об ускорении моего судебного разбирательства.
Она вспомнила глубокий, властный голос по телефону.
- Но у тебя же есть адвокат, не так ли?
Отец делано рассмеялся.
- Он сказал, что мой случай безнадежен, и посоветовал признать вину.
Хотя она и читала о судебной системе Джаахра, но все равно была шокирована:
- Что?
- Ты нужна мне здесь, Эсмеральда.
У нее перехватило дыхание, внутренний голос кричал: «Нет!»
Когда Эсме рисовала в уме сценарии воссоединения с отцом, то понимала, что ему что-то от нее нужно. Скорее всего, деньги, так как его активы были заморожены. Она даже мысленно подсчитала свои сбережения. Но то, о чем он ее просил…
- Я кое-что выяснил. Во время разбирательства они привлекают множество свидетелей, - сказал он поспешно. - Я вызову тебя как своего свидетеля.
Не так ли это всегда начиналось? Отец невинно просит ее что-то сделать. И ее преследует чувство вины.
Эсме напряглась, вспомнив, что совершил отец в прошлый раз.
- Папа, я не думаю…
- От тебя зависит, проведу ли я остаток жизни в тюрьме или в один прекрасный день возвращусь домой.
Эсме сжала губы. Она молчала.
- По словам адвоката, меня собираются упечь за решетку без права досрочного освобождения.
Ее сердце екнуло.
- Папа…
- Я знаю, что мы расстались не лучшим образом, но неужели ты так сильно меня ненавидишь? - спросил отец после долгой паузы.
- Нет, я тебя не ненавижу.
- Так ты приедешь? - В его голосе звучала такая мольба, что даже самое жестокое сердце растаяло бы.
Эсме закрыла глаза. Напомнила себе, почему сопротивлялась. Она была достаточно сильной, чтобы уехать. Но сейчас это не имело значения.
Так как, что бы ни происходило раньше, Джеффри Скотт был ее единственным родственником. Она не могла оставить его на растерзание человека, прозванного Мясником.
- Да. Я приеду.
В голосе отца ощутимо почувствовалось облегчение, но поток его благодарностей заставил Эсме задуматься о том, что она только что взяла на себя обязательство. Потом они попрощались, так как у отца закончилось отведенное для звонка время.
Она набрала имя в поисковике. И, затаив дыхание, посмотрела на главного прокурора королевства Джаахр. Она уже слышала его голос. Теперь увидела, как он подходил его мужественным чертам лица, будто вырезанным из гранита. Иссиня-черные волосы были блестящими и немного волнистыми, такого же цвета широкие брови и ресницы. Чувственная линия рта привлекала внимание. На фото он изображался с мрачным выражением лица, но она не могла не думать о том, как он будет выглядеть, если улыбнется от радости или удовольствия. Так ли бархатисты его губы в реальности…
Эсме встревожили собственные мысли, и она быстро кликнула мышкой на следующее фото. Но опять увидела мужчину, чья харизма гипнотизировала даже через экран. Широкоплечий и мускулистый, он был одет в белую рубашку с элегантным галстуком. Он стоял перед серебряной эмблемой американской юридической фирмы. Эсме с облегчением вздохнула, решив, что это не он. Но, нажав на следующую ссылку, увидела того же человека. Его привлекательность и ястребиный взгляд еще больше подчеркнул национальный костюм.
С глубоким трепетом Эсме щелкнула по еще одной ссылке. Ее вздох эхом разнесся по спальне, пока она читала биографию тридцатитрехлетнего мужчины по прозвищу Мясник.
Мужчина, который принес плохие новости, нарушив ее сон прошлой ночью, был не просто главным прокурором богатого нефтью королевства. Внутри ее все сжалось, и взгляд сосредоточился на беспощадном и непримиримом лице Заида аль-Амина. Султана и правителя королевства Джаахр.
Человека, от которого зависела судьба ее отца.
Заид аль-Амин расслабленно откинулся на сиденье тонированного внедорожника, направлявшегося к зданию суда. Но лишь на мгновение. Больше времени у него не было. Он был чрезвычайно занят. Несколько рабочих документов лежали в его портфеле, еще куча ждала его в кабинете.
Но даже это нельзя было сравнить с огромным количеством его обязанностей как правителя Джаахра. Он очень много работал, стараясь исправить ошибки своего дяди, предыдущего султана.
Некоторые члены правящего совета были в шоке от его намерения заниматься выбранной им профессией. Восемнадцать месяцев назад Заид вернулся из изгнания и занял трон. Члены правления ссылались на возможный конфликт интересов в том случае, если он будет одновременно и правителем, и главным прокурором. Но Заид отмел все возражения, действуя согласно букве закона. Отправление правосудия в кратчайшие сроки было самым быстрым способом искоренить коррупцию в королевстве. Его следственная группа вела деятельность во всем государстве, от нефтяных месторождений на севере до портов отгрузки на юге. Неудивительно, что он приобрел множество врагов. За двадцать лет правления Халида аль-Амина коррупция внедрилась во все сферы, и продажные чиновники крепко держались за свою власть. Но в последние полгода все наконец-то начало меняться.
Заиду было жаль, что его дядя избежал правосудия, умерев от сердечного приступа. Этого нельзя было изменить. Но можно
