– Почему? – еле шевельнув губами, только и смогла произнести Мелисса.
Вряд ли Питер услышал это одно-единственное слово. И все же он понял, что она спросила.
– Послушай, нам надо поговорить, – неуверенно начал он, старательно подбирая слова. – Нам надо о многом поговорить… Ты не так все поняла, дай мне объясниться…
Мелисса почувствовала, как теряет самообладание. Секунда – и глаза наполнились слезами. Не так поняла? Объяснить? Боже, что еще здесь объяснять…
По щеке пробежала слеза. За ней вторая, а следом третья…
– Пожалуйста, не торопись, – продолжал бубнить себе под нос Питер. – И не делай поспешных выводов. Давай я сейчас оденусь и мы поговорим?
Он потянулся к стулу, на котором висел его халат, суетливо начал натягивать его, не переставая твердить что-то про скоропалительные и необдуманные решения, которые нельзя принимать.
Мелисса кивнула и вышла, тихонько прикрыв за собой дверь. Прошла на кухню, прислонилась к стене. Солнечные лучи теперь без помех вливались через оконное стекло, с улицы слышались детские голоса и собачий лай. На столе все так же стояли две кружки. Та, что с нарисованной кошкой – очень близко к краю. Так близко, что если ее чуть-чуть подтолкнуть, она упадет и разобьется вдребезги…
Питер давно оделся, но все еще стоял в спальне, не решаясь выйти к Мелиссе. Мысли судорожно метались в голове.
Как мне оправдаться? Что сказать? Каким образом все объяснить? И чего эта Лора вообще позвонила с утра пораньше?
Вот дурак, сказал, чтобы пришла, думал, все в порядке, вспоминал он. Ведь Мелисса говорила, что уходит на весь день! Хотел всего лишь поразвлечься, и вот, пожалуйста… Ну почему Мелисса вернулась так рано?! Как же все не вовремя! Впрочем, это уже не важно… Что мне ей сказать, что?
Где-то в другом конце квартиры раздался звон. Питер обреченно вздохнул и вышел из спальни. Прошел на кухню, морально готовясь к тяжелому разговору.
Кухня была пуста. На полу лежали осколки от гостевой чашки.
Мелисса брела по весеннему городу, старательно собирая в кулак эмоции. Плакать хотелось невыносимо, но разве будет хорошо, если она расплачется прямо сейчас, на глазах у случайных прохожих? Сдерживая рвущиеся из груди рыдания, молодая женщина шла мимо витрин, в которых меньше часа назад высматривала свое счастливое отражение. Мимо магазинчика, в котором покупала продукты на завтрак Питеру. Совсем недавно ее наполняла радость, а теперь в душе зияла черная дыра, поглотившая все хорошее.
Почему? – вертелся в голове один-единственный вопрос.
Боль и страдание пришли на смену радужным грезам. Измена человека, которого любишь всем сердцем, которому доверяешь как себе. Разве это возможно? Неужели глаза ее не обманули, неужели это был действительно Питер, там, в спальне, сжимающий в объятиях брюнетку?
Неожиданно на молодую женщину нахлынула волна отчаяния, и захотелось закричать, да так громко, чтобы спугнуть птиц с ближайших крыш: нет, я не верю, это невозможно, Питер не мог мне изменять!
Но с губ сорвался лишь обреченный стон. Чувствуя, что она сейчас просто сойдет с ума, Мелисса огляделась вокруг. Подняла руку, останавливая такси, и уселась на заднее сиденье желтого автомобиля.
– Все в порядке? – услужливо спросил водитель, глядя на расстроенную пассажирку.
Та неопределенно качнула головой и назвала адрес. Все, чего ей сейчас хотелось, так это остаться одной и выплакать боль, которая стиснула грудь так, что дышать не было никакой возможности.
Спустя полчаса такси остановилось у чугунных ворот, за которыми, посреди пока еще голых деревьев, возвышался мрачный двухэтажный особняк. Окна были наглухо зашторены, и казалось, в нем никто не живет. Сад тоже был в запустении, хотя Мелисса не раз говорила отцу, что следует нанять хорошего садовника, чтобы он привел здесь все в порядок. Но, судя по всему, мистер Уиллис так и не прислушался к советам дочери.
Расплатившись с таксистом, молодая женщина пошла по дорожке, ведущей к дому. Она не была здесь с Рождества. В последнее время отношения с отцом были натянутыми, и они предпочитали встречам редкие телефонные разговоры. Но сейчас Мелиссе больше некуда было пойти.
Дверь открыла горничная. Взяла плащ, сказала, что мистера Уиллиса нет дома и что он обещал вернуться к вечеру. Молодая женщина кивнула и поднялась на второй этаж.
В ее комнате все было так же, как и в тот день, когда она приняла решение уйти из родительского дома и жить с Питером. Чисто и уютно – видно, что прислуга здесь прибиралась. Даже постельное белье, похоже, тут менялось регулярно – на случай, если вдруг Мелисса одумается и решит вернуться.
Молодая женщина без сил опустилась на кровать. Вот и одумалась. Все случилось так, как говорил отец. Он ведь предупреждал, что Питер – не тот человек, который сделает ее счастливой. Он отговаривал ее от этих отношений, даже ругал. Но Мелисса думала, что нашла настоящую любовь.
Да, она влюбилась в Питера с первого взгляда, на вечеринке, куда ее пригласила подруга. С первого взгляда и без памяти…
И молодая женщина против своей воли вновь мысленно вернулась в тот день, когда впервые увидела мужчину, который сегодня вдребезги разбил ей сердце.
– Слушай, я же там никого не знаю… – Мелисса сидела в машине подруги и чувствовала себя не слишком уверенно.
Не то чтобы она не любила поразвлечься в веселой компании, просто была довольно стеснительной. А на эту вечеринку Габриэла затащила ее совершенно неожиданно. Позвонила два часа назад, сказала, чтобы та срочно собиралась, поскольку они идут развлекаться, и вот…
И вот она здесь. Светлые волосы уложены в прическу, на лице – легкий макияж. Темно-синие бриджи и голубая шелковая блузка сидят идеально, а босоножки прекрасно гармонируют с сумочкой. Габриэла, заехавшая за ней, осталась довольна. Сама она выглядела, кстати, просто шикарно – белое платье оттеняло загорелые плечи, а каштановые волосы были собраны в высокий хвост и скреплены заколкой со стразами. Подруга Мелиссы всегда придавала большое значение аксессуарам.
– Я даже хозяйку дома не знаю, не говоря уж о гостях! – продолжала сомневаться молодая Мелисса.
Но отступать было поздно – подруга парковала свой серебристый «мерседес» рядом с воротами особняка, где уже вовсю шла вечеринка. Аккуратно откинув со лба прядь каштановых волос, Габриэла вытащила из сумочки косметичку, собираясь подправить макияж.
– Ну чего ты так волнуешься, там половина приглашенных друг друга не знает, – сообщила она, добавляя румян. – Для того и существуют подобные мероприятия, чтобы знакомиться! Тебе двадцать два года, и твое сердце никем не занято. Это неправильно. Так что вперед, к новым отношениям!
