а я положив ему на плечо. Здесь всюду были люди, которые постоянно куда-то ходили и о чем-то разговаривали. И от этого однотонного шума хотелось спать. Но в одно мгновение я почувствовала, как мои мышцы сократились. Меня накрыла паника, и я начала дергать Зейна за руку.
– Зейн, Зейн, унеси меня отсюда. Быстрее.
Он распахивает глаза и, взяв меня на руки, бежит в туалет. Но не успевает он меня занести, как меня пронзает адская боль, и я выгибаюсь на его руках. Зейн быстро заносит меня в комнату и закрывает за собой дверь.
Я ложусь на холодную плитку, и становится немного легче, но ненадолго. Через мгновение меня снова сковывает боль, и мои кости начинает словно ломать изнутри. В глазах все идет белыми пятнами, а в голове раздается писк. От этой боли хочется кричать. Кричать так сильно, чтобы услышали на самых верхних ярусах небес и избавили меня от нее. Но боль выбивает весь воздух из груди, и я могу издать лишь хриплый стон. Они никогда не услышат. Я никогда не докричусь до них. Мое тело пронзает снова и снова эта адская боль, и мне остается лишь только терпеть.
Когда все проходит, Зейн сидит у стены с закрытыми глазами и напряженным лицом. Я сажусь рядом с ним и, уткнувшись лицом в ладони, даю волю эмоциям.
– Все будет хорошо, слышишь, мы найдем способ тебя вылечить, и все будет хорошо, я обещаю, – обняв меня за плечи и поцеловав в макушку, говорит он.
Когда я окончательно прихожу в себя после приступа, мы возвращаемся на место. И через некоторое время Зейна вызывают в кабинет. Когда он выходит, его лицо искажается от боли, но потом он натягивает на себя улыбку и идет ко мне. Мне становится страшно, и в моей голове начинают крутиться мысли: «А вдруг что-то серьезное? Вдруг это не лечится? А если я умираю? Может, они не хотят меня лечить?»
– Ну что? – отогнав все мысли от себя, спрашиваю я.
– Все просто прекрасно, сказали, что, как только все будет готово для твоего лечения, они нам позвонят.
– Хорошо.
Мы вышли из больницы и решили сходить в кофейню, а заодно и прогуляться по городу.
– О чем ты мечтаешь? – спросил Зейн, когда мы сидели в кофейне.
– Я мечтаю увидеть океан.
В пятницу Зейн зашел в квартиру с широкой улыбкой и большой пиццей в руках.
– Я отработал последнюю неделю, и с этого дня у меня официально начинается отпуск! Так что завтра мы уезжаем!
– Куда? – в недоумении спросила я.
– Это секрет, – щелкнув меня по носу, сказал он.
На следующий день рано утром мы уже ехали по пустому шоссе. Я высунула голову в окно и наслаждалась тем, как ветер вплетается в мои волосы, а солнце теплыми лучами покрывает мою кожу. И это давало мне ощущение полета и полной свободы. Я чувствовала себя птицей, которую ничего не сдерживает, и она может быть там, где она захочет.
К обеду мы подъехали к маленькому двухэтажному домику, сделанному из дерева, который внутри оказался очень уютным. Слева сразу начиналась лестница, а чуть дальше была гостиная с зашторенными окнами. Справа располагалась маленькая кухня, а посередине между кухней и гостиной была еще одна дверь.
– А теперь закрой глаза и пообещай, что не будешь открывать их, пока я не скажу, – поставив сумки на пол, сказал Зейн.
– Хорошо.
Я закрыла глаза, и Зейн, взяв меня за плечи, повел куда-то вперед.
– Все, можно.
Я открыла глаза и забыла, как дышать. Передо мной расстилался песок, который плавно переходил в спокойный океан.
– Тебе нравится?
– Да! Это самое лучшее, что я видела!
Запищав, я быстро целую Зейна и, чуть ли не слетев с маленькой лестницы за дверью, бегу к океану, раздеваясь на ходу. Зейн следует за мной, но в отличие от меня раздевается в одном месте.
Когда он равняется со мной, я беру его за руку и тащу в воду. Мы полностью погружаемся в океан, и он окутывает наши тела прохладой. Из моей головы уходят все мысли, и остается только блаженство.
На берег мы выходим только тогда, когда солнце начинает садиться за горизонт.
Зейн садится на песок сзади меня, и я кладу голову на его грудь. Солнце постепенно окрашивает небо в алые цвета. И от этой красоты захватывает дух, и кажется, что закат проникает в каждую клеточку, заставляя его осязать.
– Ты чувствуешь, как красиво? – шепотом спросила я, потому что казалось, что любой звук может спугнуть красоту.
– Как это? – вторя моему шепоту, спросил Зейн.
– Закрой глаза. Постарайся ни о чем не думать, в твоей голове не должно быть мыслей. А теперь смотри. И чувствуй, – откинув голову ему на плечо, сказала я.
Когда солнце окончательно зашло за горизонт и на небе начали появляться звезды, мы пошли домой.
Утром меня заставил подняться с кровати аромат свежесваренного кофе.
– Привет, – обернувшись на звук моих шагов, сказал Зейн с улыбкой на лице.
– Привет, – так же улыбаясь, ответила я и села за стол.
– Это вообще-то моя футболка, – прищурив глаза, сказал Зейн.
– Я знаю, но у меня нет ничего подходящего для пляжа, поэтому придется использовать твою футболку в качестве платья. Ты же не против?
– Нет.
Мы позавтракали тостами с арахисовой пастой и отправились на исследование пляжа. Недалеко от нас мы нашли небольшой магазин и пляжный бар, где Зейн мне купил кокосовый коктейль, который был на вкус как рай, если бы он имел вкус.
На обратном пути солнце палило так, что, когда мы дошли до дома, я была вся мокрая, а ноги отказывались меня нести.
– Все, я больше не могу. Мне срочно нужно в воду, – я взяла Зейна за руку и потащила его в океан.
– Может, сначала разденемся?
– Нет.
– Ладно.
– О, боже, как хорошо, – расплескивая воду ногами, сказала я и, как только вода мне стала до бедер, нырнула.
– Ты только представь, мы живем возле океана, вокруг нас ни единой души, каждый день солнце греет нашу кожу, а океан дарит прохладу, – обвив Зейна ногами и положив руки ему на плечи, сказала я.
– Ммм, звучит как идиллия.
– Да… Но идиллии всегда приходит конец, – с этими словами я надавила ему на плечи, и он ушел под воду.
– Ах, так значит, да? – вынырнув из воды и сощурив глаза, сказал Зейн, а потом, замахнувшись рукой, направил поток воды мне в лицо.
– Да, – ответив ему тем
