Кирк вдруг сообразил:
— Может быть, ты хочешь выпить? Да, точно — тебе надо выпить.
— Зачем? — тусклым голосом произнес Джастин.
— Снимет нервное напряжение, — пояснил Кирк. — Давай заедем в паб, тот, что в центре… я пить не буду. Сам понимаешь, я за рулем. Просто посижу с тобой.
— Нет. Не надо ничего. И вообще… Кирк, прости, я хочу побыть один.
— Понимаю…
— И отвозить меня не надо.
Кирк оторопел:
— Но… почему? Как же ты доберешься?
— На муниципальном транспорте.
— Что ж… ладно. Но ты позвони, как доберешься до дома. Слышишь? Джастин! Позвони обязательно. Не хватало еще разыскивать тебя по всему городу.
— Позвоню, — тускло произнес Джастин.
Его мобильный телефон был выключен.
Кирк с сомнением смотрел на своего убитого горем друга.
— Знаешь, я все-таки заеду к тебе вечером. Встречу Лизу в аэропорту и сразу же приеду к тебе.
— Не надо…
— Надо. — Кирк помялся, потом все-таки добавил: — И знаешь… Давай-ка сюда ключи.
— Какие ключи? — удивился Джастин.
Это был первый проблеск жизни за всю прошедшую неделю.
— Твои. От дома. То есть… лишние. У тебя ведь… есть теперь лишняя связка.
— Ах да… Да.
— Прости, что напоминаю тебе об этом.
— Ничего. Но зачем тебе ключи?
— Хочу быть уверен, что хотя бы с тобой-то точно все в порядке, — твердо произнес Кирк. — Давай сюда.
Джастин покорно протянул ему связку ключей на раскрытой ладони.
На остановке он дождался какого-то автобуса. Даже не посмотрел на номер. По счастливой случайности, автобус следовал именно тем маршрутом, какой нужен был Джастину. Да и ехать-то было всего минут двадцать — двадцать пять…
Но…
И тут Джастин вспомнил, что вообще-то за проезд в общественном транспорте полагается платить.
Одноразовый проездной билет можно было купить у водителя. Это все, конечно, замечательно, вот только на что его приобретать? И сколько он стоит?
С момента когда Джастин устроился на свою вторую работу, он забыл, что такое автобусы, такси и так далее. Он очень быстро приобрел подержанный «форд», потом продал его и купил уже новенькую машину… С тех пор он сменил не один автомобиль. Теперь в его подземном гараже красовался сверкающий бежевыми боками седан БМВ… Но это дома. А от предложения Кирка отвезти его домой Джастин бездумно отказался…
— Сколько? — выпалил Джастин, хлопая по карманам черного костюма.
Водитель автобуса назвал стоимость одной поездки.
В карманах не было никакой мелочи. Крупных, впрочем, тоже не было — ни единого фунта.
Черт, это ж надо было приключиться такой нелепости…
— Кредитка?.. — Джастин умоляющим взглядом уставился на водителя.
Но это был не тот случай, где могла сработать безналичная система оплаты.
Джастин медлил на площадке возле входа. Не мог же он пойти домой пешком…
Конечно, не мог. В его состоянии он будет там к полуночи. Если вообще разберет дорогу.
Выйти из автобуса и взять такси? Там он столкнется с той же проблемой.
Джастин еще раз лихорадочно обшарил карманы. Может быть, он не заметил бумажку, не сумел нащупать ее в складках ткани?..
Впрочем, результат оставался прежним.
Водитель понемногу начинал терять терпение.
— Парень, будем платить или выходим?
Можно, конечно, сказать, что он едет с похорон… Забыл дома кошелек. Или потерял кошелек?
Фу, какая глупость.
Сказать, что с ним случилось несчастье. Давить на жалость. Произнести на весь автобус про… про смерть… Нет.
Это исключено.
— Извините, — пробормотал Джастин, разворачиваясь, чтобы покинуть автобус через гостеприимно распахнутые двери.
— Вот… возьмите…
Джастин обернулся.
Тонкая девичья рука с хрупким запястьем и длинными пальцами протягивала бумажку в несколько фунтов.
Водителю — не ему.
— Не стоит, — произнес Джастин отчасти удивленно, отчасти решительно.
— Но почему?
В руках у девушки уже была сдача.
Джастин мог смело проходить в салон автобуса, но они продолжали стоять возле кабины водителя.
— Мне неудобно.
Девушка пожала плечами.
— Какая разница… если ехать все равно надо.
— Мало ли кому что надо. Вы всем помогаете?
Девушка удивленно приподняла брови.
Улыбка на ее лице становилась все шире.
— Звучит неплохо, — сказала она. — Вместо «спасибо».
Тут Джастин окончательно смутился.
Пробормотал:
— О, конечно… Спасибо огромное!
Она вновь улыбнулась, на этот раз чуточку лукаво.
— А что касается вашего вопроса… Каждого должна волновать лишь его собственная история.
От этих слов у Джастина внутри что-то ёкнуло.
— Что вы хотите этим сказать?
— Вас волнует, часто ли я помогаю людям… Неужели это для вас более важно, чем то, что теперь вы сможете добраться туда, куда вам нужно?
— А вы в самом деле помогаете всем, кто в этом нуждается? Даже если окружающие при этом не честны с вами?
— Я думаю не о себе. Я думаю о тех, кому действительно нужна помощь.
— А как же — лишь собственная история должна волновать?
— Надо же, запомнили… Может, в этом и заключается моя собственная история?
Внезапно Джастин почувствовал огромную усталость. Все, что угодно, лишь бы куда-нибудь приземлиться…
— Простите, — пробормотал он. — И еще раз огромное вам спасибо… за… за билет.
— Не за что, — спокойно кивнула девушка.
Джастин прошел в середину салона, присел на свободное сиденье, которое подвернулось первым. Девушка вернулась, по всей видимости, на свое прежнее место. Теперь их разделяли не то четыре, не то пять метров.
Джастин в полном отупении смотрел перед собой. Время от времени он переводил взгляд за окно. Мимо мелькали витрины, автомобили, фонари, по тротуарам сновали прохожие. Вокруг кипела жизнь… жизнь другая, незнакомая, чужая ему.
И все-таки иногда Джастин натыкался на взгляд доброжелательной незнакомки. Нет, она не изучала его — ее взгляд так же случайно и произвольно блуждал по салону автобуса. Натыкаясь на взгляд Джастина, она неторопливо отводила глаза, словно показывала, что не разглядывает его бесцеремонно… Но Джастину с каждым разом было все сложнее отводить глаза, уходить от ее взгляда.
В ее глазах не было того сочувствия, которое он уже не мог переносить после всех событий недавнего времени. Она смотрела без жалости, но и без любопытства. А он так устал от жалости, от сопереживания, от вываливаемого на него сочувствия.
Эта незнакомка помогла ему, ничего о нем не зная, — и отошла в сторону. Не пришлось ничего объяснять. Его потухший взгляд и траурный костюм не вызвали у нее вопросов. Натыкаясь на ее глаза снова и снова, он не видел там сочувствия и поэтому готов был смотреть в них сколь угодно долго…
