от нас, снова прижимается ко мне задницей, и, клянусь, я чувствую легкий толчок.
— Это работает?
В ответ я опускаю руки, обхватываю ее бедра, и вместо того, чтобы отстраниться, притягиваю ближе и трусь о нее свидетельством своего желания. Она упирается руками в кровать, чтобы удержаться на ногах, и я улыбаюсь, когда она вздыхает от удовольствия.
Еще одно движение ее бедер.
— Ты пытаешься отвлечь меня, чтобы я перестала спрашивать?
Я повторяю вопрос, который она задала минуту назад:
— Это работает?
— Нет, вовсе нет. — Ее слова и то, как она прижимается ко мне в ответ, говорят об обратном.
Усмехнувшись, я легко поднимаю Эдди, разворачиваю ее и кладу на кровать, так что она лежит на спине. Склоняюсь над ней, положив руки по обе стороны от ее головы. Ее раскрасневшиеся щеки и остекленевшие глаза говорят все, что мне нужно знать.
— Мммм, — мурлычу я. — Скоро ты все узнаешь, детка. Нам пора ехать.
Эдди покусывает нижнюю губу, глядя на меня снизу вверх, и я поддаюсь искушению поцеловать ее пухлые, податливые губы.
Когда я отстраняюсь, она говорит с придыханием:
— Можно подсказку, пожалуйста?
На мгновение я задумываюсь, но она принимает решение за меня, добавив:
— Скажи мне, что ты скрываешь.
Знаю, что она не имеет в виду ничего плохого, просто ей не терпится узнать, что я задумал, но нервозность, которую я испытывал, возвращается, как только думаю о том, что на самом деле скрываю. Эдди заслуживает самого лучшего, поэтому я хочу, чтобы все прошло идеально. Кроме того, как бы сильно моя девочка ни выпрашивала подробности, ее любовь к сюрпризам означает, что в действительности она не хочет знать. Она живет ради момента, когда сюрприз предстает во всей своей красе, и наслаждается ожиданием перед великим разоблачением.
Я отбрасываю свое беспокойство на второй план и решаю преподнести ей другую правду. Отступив назад, становлюсь коленями на пол и стаскиваю с нее штаны для йоги и нижнее белье. Ее глаза расширяются от неожиданности и возбуждения, и она стонет, когда я прижимаюсь поцелуем прямо к ее клитору. Я улыбаюсь, касаясь губами ее кожи, и делаю глубокий вдох.
Застонав, говорю:
— Боже, ты так х-хорошо пахнешь. — Провожу языком по ее щелочке — легкое давление, скорее, дразнящее, чем удовлетворяющее — и закрываю глаза от наслаждения. — А на вкус ты еще лучше.
— О, господи, — вскрикивает Эдди. — Я думала, нам нужно ехать? — Ее слова звучат как вопрос, и она растягивает последнее слово, когда я прижимаюсь к ее киске носом.
Смотрю на циферблат своих часов, прежде чем снова опустить взгляд на блестящее пиршество передо мной. К счастью, мы находимся всего в десяти минутах езды от аэропорта, так что мы оба от этого выиграем.
— Да. Нам нужно прибыть где-то за тридцать минут. Как думаешь, сможешь кончить и закончить собираться в течение двадцати минут?
Не дожидаясь ее ответа, начинаю целовать ее киску с открытым ртом. Я избегаю ее клитора всего несколько минут, пока она не начинает извиваться, ее бедра приподнимаются навстречу моему рту, и чувство удовлетворения захлестывает меня. Возможно, иногда я все еще испытываю трудности со словами, но то, как мое тело говорит с ее телом, компенсирует это — мой язык определенно нашел другие способы компенсировать это. Когда, наконец, я уделяю внимание клитору Эдди, она стонет и выгибает спину на кровати.
— Да, — наконец, произносит она, тяжело дыша. — Продолжай в том же духе, и будет меньше пяти минут.
Я улыбаюсь в ее киску, покусываю, облизываю и сосу с самоотверженным рвением, не останавливаюсь до тех пор, пока Эдди не кончает и не превращается в дрожащее, бессвязное месиво. Излишне говорить, что она достаточно отвлечена. Надеюсь, приятное начало нашей тщательно спланированной поездки — позитивный признак грядущих событий.
Мы добираемся до аэропорта с запасом в пять минут.
— Мы едем на Мауи?
Если мой милый, заботливый парень устал от того, что я задаю этот вопрос в сотый раз, он этого не показывает. Вместо этого Тео тихо смеется и утвердительно сжимает мою руку.
Визг, который я издала, узнав об этом при проверке багажа, я издала визг, который достиг частотного диапазона, который могут издавать только собаки, но, судя по радостному облегчению на лице Тео, моя реакция была именно такой, на какую он надеялся. Наверное, сейчас я говорю как заезженная пластинка, к большому неудовольствию наших попутчиков, но я в полном восторге от того, что отправляюсь на Гавайи со своим любимым.
Мой энтузиазм не угасает при мысли о почти двадцатичетырехчасовом полете с двумя пересадками. Во всяком случае, предвкушение того, что Тео запланировал, будет продолжать расти.
Сжимаю его руку в ответ.
— Ты хитрюга. Я люблю сюрпризы.
— Я знаю, что любишь.
Самодовольная уверенность, изгибающая его губы, почти так же сексуальна, как и его застенчивые улыбки. Какой бы вид у него ни был, мне хочется поцеловать его прямо в это красивое лицо, что я и делаю.
— Спасибо, — искренне говорю я, — ты знаешь, тебе не нужно было делать что-то настолько экстравагантное. Я была бы счастлива тусоваться с тобой в своей квартире.
Для такого экстраверта, как я, это еще одна причина, почему я так сильно люблю этого мужчину.
— Мне очень приятно. И я знаю это, но подумал, что нам не помешало бы немного сменить обстановку.
Ему не нужно ничего объяснять. Жизнь была напряженной в лучшем смысле этого слова, но работа есть работа.
Благодаря недавнему повышению в специализированной пиар-фирме, в которой я работаю с момента окончания университета, я начала самореализовываться и у меня появилось много работы, но даже в самый напряженный момент я восхищаюсь тем, как Тео справляется со своим графиком.
Удивляюсь, как он так хорошо совмещает свою личную жизнь в перерывах между занятиями, потому что он взял дополнительные предметы, чтобы попробовать закончить университет раньше срока и работает ассистентом преподавателя, время от времени преподавая под руководством профессора Уайлдера. Он проводит время с близкими людьми, помогает своей маме по дому, регулярно плавает, находит время, чтобы заняться своими ботанскими вещами, и каждую свободную минутку посвящает нашим отношениям и общению со мной. Если бы я не знала его лучше, то подумала бы, что он настоящий супергерой, учитывая то, как ему удается все успевать. Я бы не удивилась, если бы сейчас узнала, что у него есть клон или пять клонов.
Конечно, Тео лучше любого вымышленного супергероя, но его преданность всем и
