Коллин серьезно посмотрела на него:
– Я не могу вам сказать ничего такого, чего бы вы уже не знали. Джей-Ди любил вас всех. Он говорил о вас с гордостью и теплотой.
– В таком случае почему он так поступил? – спросила Энжи.
Коллин тяжело вздохнула:
– К сожалению, мне это не известно.
В течение какого-то времени Сейдж задумчиво молчал. Наверное, гадал про себя, скрывает она что-то или нет.
– Энжи, она ничего не знает, – наконец пробормотал он. – Но, клянусь, мы непременно выясним причину.
– Спасибо тебе за поддержку. – Анжелика заставила себя улыбнуться. – Мне правда жаль. Я не хотела загружать вас своими проблемами. Просто я очень переживаю и не знаю, что мне делать.
– Твой отец любил тебя, Энжи, – мягко произнесла Коллин. – Он гордился тобой.
Глаза Анжелики заблестели от слез, но она не позволила себе их проронить.
– Я хочу тебе верить, Коллин. Правда, хочу.
– Ты можешь мне верить.
– Надеюсь на это. – Она улыбнулась Коллин. – Ладно, больше не буду вам мешать. Можете заниматься тем, чем собирались.
Щеки Коллин вспыхнули.
– Пожалуйста, не пойми нас превратно. Я приехала сюда только для того, чтобы Сейдж поделился со мной навыками выживания в горах. Я хочу переехать сюда и…
– Ты собираешься переехать сюда? – перебила ее Энжи.
– Не конкретно сюда, в горы.
Коллин украдкой бросила взгляд на Сейджа, желая увидеть его реакцию на слова Энжи. Судя по выражению его лица, он не обратил на них никакого внимания. Коллин почувствовала себя полной идиоткой. Разумеется, Энжи пошутила. Она прекрасно понимала, что между Коллин и Сейджем ничего не может быть.
– Ты уже выбрала место?
– У меня есть адреса двух домов, выставленных на продажу. Я надеялась, что Сейдж покажет мне, где они находятся.
– О, мой старший брат очень любезен. Уверена, он не станет возражать. – Энжи улыбнулась ему: – Ты поможешь Коллин, Сейдж?
Брат красноречиво посмотрел на сестру:
– У тебя, кажется, были дела.
– Да, – кивнула Энжи, поняв его намек. – После ужина с Марлен я встречаюсь в городе с Эваном. Нам сложно разговаривать в офисе, но мы должны обсудить будущее компании.
– Это хорошо, сестренка.
– Посмотрим, что будет теперь, когда он босс.
Коллин было искренне жаль, что она не может ничего объяснить Энжи. Она сама не понимала, почему Джей-Ди так поступил со своей любимой дочерью. Всякий раз, когда Коллин об этом думала, ее охватывало чувство вины. Ведь ей, обычной сиделке, Джей-Ди сделал щедрый подарок, в то время как родную дочь лишил того, что было так для нее важно.
Энжи пересекла комнату, чтобы обнять Коллин.
– Не позволяй ему превратить тебя в подобие Дэниела Буна[2].
Та весело рассмеялась:
– Не думаю, что до этого дойдет.
– Никогда не знаешь, что может быть на уме у отшельника, который много лет живет в горах.
– Пока, Энжи, – твердо сказал Сейдж.
Анжелика лукаво посмотрела на брата, затем со знанием дела улыбнулась Коллин:
– Уверена, Сейдж покажет тебе все, что нужно.
С этими словами она удалилась. Сейдж пошел ее провожать. Оставшись одна, Коллин поняла, что не может дождаться занятий со своим учителем.
Когда его сестра уехала, Сейдж вернулся в дом и остановился в дверях. Коллин стояла к нему спиной и смотрела в окно. Его взгляд скользнул по ее фигуре, и внизу его живота вспыхнул огонь.
Черт побери, у него были романы с утонченными женщинами, которые проводили много времени в салонах красоты и модных бутиках, но ни одну из них он не хотел так сильно, как Коллин. Ее волосы были распущены и растрепаны ветром. Даже в красном свитере, джинсах и кроссовках она выглядела очень привлекательно.
Словно почувствовав его присутствие, она повернулась, и их взгляды встретились.
– Я чувствую себя виноватой из-за ситуации с завещанием, – тихо произнесла она.
Сейдж насторожился. Она собирается признаться ему, что убедила Джея-Ди лишить Энжи того, что полагалось ей по праву? Он надеялся, что нет, потому что в этом случае ему не нужно было бы ее соблазнять. А он очень этого хочет!
– Почему?
– Она расстроена из-за завещания Джея-Ди, а мою жизнь оно изменило.
– Ее тоже, – заметил Сейдж.
Коллин поморщилась:
– Я знаю, но, к сожалению, ничем не могу ей помочь.
Ее волосы блестели в солнечных лучах, словно были покрыты золотой пылью.
– Ты говоришь искренне?
– Разумеется, – произнесла она, сбитая с толку его вопросом. – Зачем мне лгать?
Если она что-то скрывает, у нее это очень хорошо получается. Если она невинна, как младенец, это ничего не меняет. Он все равно ее соблазнит.
– Забудь об этом, – ответил он, направляясь к ней. – Дай мне взглянуть на адреса этих домов.
Достав из кармана листок бумаги, Коллин протянула его Сейджу. Он знал оба дома. Один был недалеко, другой находился выше.
– Хорошо. Поехали посмотрим на них.
* * *
– Это дом Эда Джексона, – сообщил Сейдж, ведя Коллин по каменистой тропинке к маленькому домику, находящемуся двумя милями выше ранчо Сейджа.
Дорога была в хорошем состоянии, но крутые повороты и обрывы, начинающиеся сразу за узкой обочиной, могли напугать даже самого опытного водителя.
От Сейджа не укрылось то, что Коллин мертвой хваткой цеплялась за ручку дверцы всякий раз, когда он делал поворот. Но когда они прибыли на место, выражение лица Коллин сказало ему, что живописный вид привел ее в неописуемый восторг, и она забыла об опасности дороги. Взяв ее за руку, он повел ее по узкой дорожке к входной двери. Простой физический контакт пробуждал волнующие ощущения.
Когда-то ухоженные клумбы густо заросли сорняками. Сам дом был добротный, но белая краска на деревянных стенах облупилась. На веранде стояли рядом два деревянных кресла. Сейдж вспомнил, как Эд и его жена Хелен, сидя в них, разговаривали и смеялись, когда он навещал их в детстве. Хелен умерла пять лет назад. Эд долго жил один, отказываясь перебираться в город. В конце концов годы взяли свое, и он был вынужден выставить дом на продажу и переехать в частный пансион для престарелых в Шайенне.
– Здесь красиво, – сказала Коллин, окинув взглядом дом. – Эти старые деревья охраняют дом, как часовые.
– Да, отличное местечко, – согласился Сейдж. Они стояли так близко друг к другу, что он мог к ней прикоснуться. – Давай зайдем внутрь.
– Это возможно? – удивилась она.
– Эд всегда оставлял ключ над дверью. – Достав его, он отпер дверь и вошел внутрь.
Мебели было по меньшей мере лет сорок, запах в помещении был нежилой.
Коллин заглянула в спальню, ванную и узкую кухню. Из каждого окна открывались великолепные виды леса и глубокого ущелья.
