Как и ожидала Эдит, Хойт расстроился.
— Я знаю, что ты хочешь сделать как лучше, Хойт, и ты самый щедрый человек из всех, кого я знаю…
— Но ты не позволяешь мне помочь тебе, — оборвал ее он. — Может, по крайней мере разрешишь мне взглянуть, что там у тебя происходит? Тогда я лучше буду представлять ситуацию.
Эдит чувствовала, что краснеет.
— Честно говоря, я немного удручена, что попала в такое тяжелое положение. Возможно, уже ничего нельзя изменить. Конечно, мне хотелось хоть что-то сохранить, если я решусь продать ранчо…
Взгляд Хойта смягчился, словно он понял, как ей трудно признать свое поражение.
— Эдит, черт возьми, маленькое хозяйство редко приносит прибыль, особенно если ты работаешь там в одиночку. К тому же, как я полагаю, налог на наследство после смерти твоей мамы оказался тебе не по силам. Да и непрятности с водой тоже, раз уж ты упомянула, что не пользуешься посудомоечной машиной. У тебя достаточно пастбищ, но вот воды для увеличения поголовья скота не хватает. Правильно?
У Эдит сжалось сердце от его сочувствия и великодушия, но она, тем не менее, не собиралась уходить от ответственности.
— Наверное, мои беды еще и оттого, что я не очень-то пригодна для работы на ранчо.
— Да будет тебе! Неприятности поджидают нас каждый день — например, твой трактор. Да и рынок диктует свои условия.
Он прав, но Эдит знала, что на других ранчо дела намного лучше, хотя там те же проблемы.
— Вот почему на ранчо Донованов капитал вложен не только в землю и скот, но и в нефть, — продолжал Хойт. — И так было еще со времен моего прадедушки. Нефть обеспечивала изрядную долю в нашем преуспевании. А ты работаешь одна, и это тебя ограничивает, но теперь ограничений больше не будет.
— Ой, Хойт… — У Эдит не хватало слов.
Он наклонился и взял ее за руку.
— Когда я поранился, ты сказала, что сделаешь для меня все. А если бы это у меня, а не у тебя были неприятности? Следуя твоей логике, ты бы все сделала, чтобы мне помочь, да? Ну и со мной то же самое. Помощь тебе не нанесет ощутимого ущерба моему кошельку, даже если я куплю для твоего ранчо новый трактор, оплачу банковские счета и вырою парочку новых колодцев.
У него была такая сильная и теплая рука, что Эдит чувствовала: она вот-вот расплачется. Глаза щипало от сдерживаемых слез, и она отвернулась, боясь, что в ее взгляде он прочтет, как она его любит.
— То, что ты можешь все это сделать, еще не означает, что это разумно и честно по отношению к тебе. — Она нашла в себе силы взглянуть на него. — Я не могу тебе этого позволить.
— Тогда мы будем вести счет, — не отступал он. — Когда ранчо Уэббов начнет приносить доход, ты сможешь вернуть долг. Теперь, когда у тебя богатый муж, личные деньги тебе не нужны.
Эдит снова покачала головой.
— Я не могу тебе этого позволить. Я просто… выставлю ранчо на продажу и покончу с этим.
Пальцы Хойта нежно сжали ей ладонь.
— Глупо гордостью прикрывать здравый смысл, Эдит. Я мог бы вложить деньги в ранчо Уэббов и стать твоим партнером.
— Хойт, — спокойно произнесла она, — а мог бы ты вот так поступиться своей гордостью, как сейчас предлагаешь сделать мне? — Она улыбнулась, чтобы смягчить свой вопрос, но Хойт, по-видимому, не обиделся, а продолжал гнуть свою линию.
— Ранчо Уэббов необходимо оставить. Оно семейное. Если ты продолжаешь упорствовать, то в таком случае продай его мне. Я сохраню его как ранчо Уэббов, а ты станешь управляющей. Таким образом, у тебя появится время получше познакомиться с моим ранчо, и, если со мной что-нибудь случится, ты станешь владелицей обоих хозяйств.
Эдит не могла заставить себя прямо отказать Хойту, но и принять его предложение она тоже не хотела. Ее не было на ранчо всего два дня, а она уже горела желанием вернуться к работе. Возможно, потом ее настроение изменится, когда она устанет, начнет злиться и почувствует себя опустошенной. Или когда забеременеет. Хойт прав — это должно произойти поскорее, но ей хотелось подождать до тех пор, пока она не будет более уверена в их взаимоотношениях. Но уже сейчас Эдит твердо знала, что ей не удастся придерживаться твердого графика в работе на своем ранчо и делать столько же, сколько делала до сих пор… особенно если забеременеет.
— Ты дашь мне время подумать?
Хойт не отвечал, ожидая, когда она посмотрит на него. Ох, как же он красив и как ей дорог! Нежность, которую она прочитала в его глазах, вполне можно было принять за любовь.
— Хорошо. Надеюсь, что причина, по которой ты хочешь отложить решение, заключается не в том, что ты выжидаешь, чтобы посмотреть, как у нас с тобой сложится семейная жизнь.
Она была поражена, услышав такое. Выходит, она обнаружила свое тайное беспокойство! Но тут на помощь пришел здравый смысл, и Эдит подумала, что у него тоже могут быть кое-какие сомнения относительно их брака. После пышной свадьбы будет крайне неловко, если ему придется развестись с ней и искать другую жену. А если развод произойдет по ее инициативе и она вернется на свое ранчо? Такой удар по гордости будет для него просто кошмаром.
И вообще ей не следует забывать, что она вышла замуж за человека, от которого всего неделю назад никто не ожидал такого шага. Они поженились в спешке, и разве она сама не хотела, чтобы это произошло поскорее, потому что боялась, что Хойт может передумать и она упустит свой шанс?
— То, что ты предлагаешь… это так неожиданно, Хойт, и так великодушно. Но мне есть о чем подумать. Дай мне неделю на размышление, хорошо?
— А если мы оба проведем эту неделю на твоем ранчо? Я буду тебе помогать, а мисс Эд мы попросим привозить еду. — Он слегка улыбнулся. — Хозяйкой будешь ты, а я — трудолюбивым скотником и пастухом.
Будь осторожнее, предупредила себя Эдит. Хотя… ежедневные обязанности сблизят ее с Хойтом до того, как у них возникнут интимные отношения. Это будет совсем не похоже на ее приходы к нему на ранчо три раза в неделю — ведь половину этого времени она его не видела. А у нее дома они будут вместе двадцать четыре часа в сутки.
Она улыбнулась Хойту. Конечно, ей не хотелось, чтобы он вникал в мелочи у нее дома, так как сравнение между ее крошечным хозяйством и гигантским ранчо Хойта будет явно не в ее пользу, а ее незатейливый дом никак не мог соперничать с его роскошным домом. Но Хойт не был снобом. Проблема в другом — как пресечь его попытки тратить деньги на ее ранчо. Все же желание быть с ним рядом перевесило ее беспокойство.
— Значит я — босс?
Он приподнял брови.
— Разве я это только что не заявил?
— Я просто хочу удостовериться, что не ослышалась.
