Они как раз проходили через библиотеку, которую так любила его мать. Все стены здесь от пола до потолка были уставлены книжными полками, а среди этого богатства притаились резной камин и портрет Джиневры Блек в полный рост.
— Да.
Рорк прекрасно понимал, что это лишь игра воображения, но все же, каждый раз заходя в эту комнату, он не мог избавиться от ощущения, что мать внимательно наблюдает за каждым его шагом. Он заметил это еще в семь лет, когда проводил здесь долгие часы, изучая с учителем математику, языки, географию и историю. Пусть мама никогда к ним не заходила, но маленькому Рорку всегда казалось, что она внимательно следит за его учебой.
— Она очень красивая. И у тебя ее глаза.
— И ее любовь к книгам. — К его облегчению, в эту секунду до них долетел аромат кофе. — Пойдем, миссис Миот принялась за завтрак.
— А почему так рано? Ты же сказал ей подождать часок.
Рорк залюбовался тем, как щеки Элизабет покраснели. Даже странно, раньше он на такие мелочи никогда не обращал внимания. К тому же женщины, с которыми он обычно встречался, не умели краснеть от простых намеков.
— Просто она меня хорошо знает, — пояснил Рорк и, обняв Элизабет за талию, повел ее на кухню.
Те восемнадцать лет, что он прожил в этом доме, кухня никогда не отличалась излишней элегантностью, но, когда пять лет назад Рорк подумывал о том, чтобы продать этот дом, он решил ее обновить. Так что теперь в этом помещении, отделанном гранитом и сланцем, было приятно не только готовить, но и просто проводить время.
Подойдя к миниатюрной женщине с коротко стриженными каштановыми волосами и голубыми глазами, Рорк заглянул ей через плечо и поинтересовался:
— А знаменитое клубничное варенье будет?
— Я специально для тебя заготовила летом десяток банок.
— Спасибо, дорогая.
Миссис Миот сухо на него посмотрела:
— Думаю, одной дорогой с тебя хватит.
Рорк усмехнулся и, ухватив пару чашек кофе, уселся рядом с Элизабет.
— Надеюсь, ты любишь вафли. Миссис Миот готовит их лучше всех в Нью-Йорке, я уже и не говорю про ее варенье.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросила Элизабет.
— Не стоит. Я готовила завтрак этому мальчишке восемнадцать лет подряд, пока он не убежал на службу своей стране.
— Она была моей няней, — пояснил Рорк.
— Я стала работать на миссис Блек через два дня после того, как этот парень появился на свет.
Ее муж погиб во время нападения на Гренаду в 1983 году. Рорк хорошо помнил, как миссис Миот показывала его фотографии в форме и рассказывала о его службе. Наверное, именно тогда-то он впервые и захотел пойти на флот.
— А к тому времени, когда няня мне уже была не нужна, миссис Миот стала частью нашей семьи, так что она осталась с нами.
— И вы наверняка можете многое рассказать о детстве Рорка?
— Могу.
— Я тебя не за этим сюда привел, — возразил он. Ему сразу же захотелось поцелуями согнать эту дерзкую улыбочку с ее лица.
— Ты мог просто сводить меня в ресторан, — возразила Элизабет, отпивая кофе. — А раз уж привел сюда, значит, хочешь, чтобы я о тебе узнала как можно больше.
Она даже не догадывается, что попала в самую точку.
— Никакой ресторан не сравнится с вафлями миссис Миот.
А старая няня тем временем деловито выдала им вафли с клубничным вареньем и начала рассказывать самые забавные истории из его детства.
— Бедняга учитель, — рассмеялась Элизабет, — а что, если бы он заработал сердечный приступ?
— Он врал маме, так что такие мелочи меня не смущали, — отмахнулся Рорк, вспоминая, как подложил бомбочку под чашку учителя и как горячий кофе вылился тому на колени. А потом учитель гонялся за ним, и мама наконец-то смогла увидеть его истинное лицо, а не ту маску, что он ей обычно показывал.
— Ты мог бы как-нибудь иначе доказать, что он был не слишком хорошим учителем.
— Да, но это было бы не так весело.
Женщины понимающе переглянулись, и Рорк понял, что если сейчас же не уведет отсюда Элизабет, то скоро она о нем все узнает. А ему нужно было сохранять интригу.
— Мне нужно взять пару книжек, а потом я отвезу тебя домой.
— Хорошо, — согласилась Элизабет, а потом улыбнулась миссис Миот: — Вы уверены, что вам не нужна моя помощь?
— Уверена. Когда пару лет назад этот молодой человек вновь объявился в наших краях, я быстро пришла в форму, так что через пару секунд все будет вымыто и убрано.
Пока Рорк ходил за книгами, Элизабет разглядывала коллекцию, собранную его матерью.
— Весь день могла бы любоваться, настоящий музей, — заметила Элизабет. — И в то же время это твой дом.
— Это дом моей матери. Если помнишь, я живу в Сохо.
— А почему ты ничего этого не взял к себе? Твоим стенам не помешало бы немного разнообразия.
— Я слишком редко бываю дома, а после твоих слов о музее мне кажется, что часть этого богатства стоит отправить на выставку.
Что-то в этих словах сильно подействовало на Элизабет, и от той непринужденной атмосферы, что царила между ними последние пару часов, не осталось и следа.
— Да, наверняка любой музей обрадуется такому пополнению.
Рорк поймал ее за руку, не давая уйти, и кончиками пальцев приподнял ей подбородок.
— Что случилось?
— Ничего, — ответила Элизабет, не глядя на него, — у меня была насыщенная ночь, а теперь мне пора домой, чтобы убедиться, что все приготовления идут должным образом.
— А потом ты вернешься?
— Я буду работать допоздна.
— Я дам тебе ключ, можешь разбудить меня.
— Ключ от твоего дома? Зачем?
— По-моему, это очевидно. Мы обручены, и ты можешь приходить ко мне в любое время.
— Прошлой ночью… — Элизабет не договорила и судорожно сжала пальцы. — Я не совсем понимаю, что между нами происходит.
— Тогда давай поясню. Прошлая ночь была замечательной, и мне кажется, что ты это тоже почувствовала. Между нами так и летели искры, и я хочу, чтобы так все и продолжалось.
— Я не знаю. Когда я соглашалась тебе помочь, речь шла о простой и незамысловатой сделке, без всяких сложностей.
— Но между нами нет никаких сложностей.
— Для тебя, может, и нет, вот только я и так уже достаточно обожглась на таких мужчинах, как ты.
— На таких, как я? Это на каких же?
— Таких, которые без предупреждения срываются с места и смотрят на любые привязанности как на ненужную обузу.
— А тебе нужна стабильность.
— Не только. Мне нужно чувствовать связь, знать, что я всегда на кого-то могу положиться. Год назад моя сестра вместе с мужем и дочкой погибла в автокатастрофе. Она была моей лучшей подругой, и мы каждый день подолгу разговаривали. И мне ее не хватает, как частички самой себя. Мне очень трудно быть одной, и я боюсь, что я начну на тебя полагаться, а потом ты уйдешь.
