Валери положила трубку и обернулась.
— Я договорилась. Сейчас придет женщина, няня, и посидит здесь, а если Адриан проснется, она объяснит ему, куда мы делись, и немедленно сообщит нам, если он заплачет или испугается.
— Они и такую услугу предоставляют? — рассеянно спросил Эвершед.
— Макс, ты, наверное, смеешься.
— Да, смеюсь. Извини.
Они дождались няню — миловидную женщину средних лет с кофейными глазами — и, надавав ей совершенно ненужных инструкций, наконец вышли из домика. Уже стемнело, и звезды роскошными гроздьями висели в торжественной тишине неба.
— Пойдем, пропустим пару стаканчиков? — предложил Макс.
Издалека доносилась веселая музыка: бар располагался чуть дальше, на соседнем пляже, и там можно было пообщаться с другими обитателями отеля.
— И поужинаем. Только не будем налегать на туземную пищу! От нее у меня желудок болит.
— И кто-то мне все время твердит о правильном питании!
— Макс, ты же знаешь правила игры. Это моя работа.
Он кисло поморщился.
— Валери, давай так, — сказал Макс, пока они под руку шли к островку цивилизации, — мы забудем о работе на эти несколько дней. Если ты мне будешь напоминать о ней каждые пять минут, я сдохну.
Валери слегка растерялась.
— Но, Макс, я твоя ассистентка…
— Сейчас ты мой друг. И все. Мы отдыхаем. Договорились?
— Да, мой белый господин.
— О, может, давно следовало принять ислам. Так бы сразу!
— Перестань шутить. Тут все коренное население — мусульмане.
Рядом с баром располагался и ресторанчик под открытым небом, где гостей обслужили быстро и качественно. Местная еда была острой, но очень вкусной, а принесенная монументальная корзина с фруктами ввергла Валери в глубокий шок. Макс настоял на том, чтобы перепробовать хотя бы четверть коктейльной карты, однако на шестой адской смеси Валери сдалась. Она уже глупо хихикала и ощущала не только вращение Земли, но и ее стремительный полет по орбите вокруг Солнца.
Макс был в ударе. Он рассказывал веселые истории и смешил ассистентку так, что она едва не падала из ротангового кресла. Наконец Эвершед решил, что хватит.
Поддерживая друг друга, они побрели по тропинке в сторону своего бунгало. Стоило отойти метров на тридцать, и звуки пляжной вечеринки отдалились, придвинулась ночная тишина. Впрочем, относительная: активно шуршали в зарослях их исконные обитатели, покрикивали ночные птицы, шумел прибой… Валери потянула Макса за руку и заставила остановиться.
— Посмотри.
Между пальмовыми листьями открывался клочок неба, сплошь усыпанный звездами, и два человека застыли, глядя на это великолепие. Макс стоял так близко, что Валери чувствовала его дыхание, и когда он опустил голову, посмотрел ей в лицо и положил на плечи ладони, это было так правильно и естественно.
— Валери…
От него пахло фруктами и коктейлями, а выражение лица было не различить в темноте. Зато о том, чего он хотел, проинформировали действия: Макс сгреб Валери в охапку и поцеловал так, будто сто лет не целовался с женщиной. Земля завращалась еще быстрее.
Валери столько думала об этом, столько раз представляла, как это будет, что сейчас не могла понять — как же. Ей стало так хорошо, как не бывало уже давно, и губы Макса, настойчивые, жаркие, смяли ее губы. Валери ответила. Как ее руки оказались скрещенными у него за головой? Почему между ней и Максом еще пара слоев ткани? Да что же, черт побери, она делает?!
— Макс, что ты делаешь?!
Он, тяжело дыша, чуть отстранился, но из объятий ее не выпустил.
— То, что хочу.
— Утром мы пожалеем.
— Это будет утром.
— Макс…
— Я все помню. — Он со стоном разомкнул объятия и даже слегка оттолкнул Валери. — Я обещал. Надавал дурацких обещаний, как последний идиот! Ну ладно, пользуйся! Беги, пока я их не нарушил!
— Ты пьян, — пробормотала Валери и ухватилась за его руку, чтобы не упасть, — и я тоже.
— Может, мы сейчас более настоящие, чем думаем.
Это была удивительно трезвая мысль, но Валери не хотелось ее обдумывать — слишком силен стал страх. Страх, что утром Макс будет вести себя, как ни в чем не бывало, или еще хуже — отводить глаза. Что все это обман. Алкоголь. Ненастоящее.
— Адриан может проснуться.
— Да. — Эвершед скрипнул зубами, подхватил Валери под руку и практически поволок к бунгало. — Адриан. И правила приличия. Они тоже могут проснуться.
Валери молчала. Она так к этому стремилась — и остановилась, когда могла получить все. Здравый смысл. Да пусть он провалится, этот здравый смысл! Но момент был упущен.
В бунгало Макс и Валери вежливо отпустили няню, виновато разбрелись по своим комнатам и сделали вид, что спят.
Последующие несколько дней прошли прекрасно, если учитывать то, что Макс и Валери старались больше не оставаться наедине так опасно и опрометчиво. Опасно — это значит выпить слишком много сладких тропических коктейлей, опрометчиво — гулять за руку по ночным джунглям или сидеть рядышком на пляже, когда Адриана нет поблизости. Валери не знала, что думает по этому поводу Макс, но она сама ощущала возросшее напряжение. Ситуация требовала разрешения или выхода, и чем дальше, тем сильнее. Валери кожей чувствовала взгляды Макса, которые он бросал на нее, когда думал, что она не видит. С тем же успехом он мог к ней прикасаться.
В остальном же это был точно такой же, как раньше, Макс. Он таскал Адриана на плечах, с неуемным любопытством наблюдал за красотами природы, едва не уговорил Валери съездить понырять, но она отказалась, и тогда он съездил один — провел с дайверами целый день и вернулся, полный новых впечатлений. Притащил Валери разлапистый коралл, а Адриану — невероятной красоты раковину. Он смеялся, кормил дельфинов, дал парочку автографов тем людям, которые имели несчастье его узнать, рассказывал анекдоты и сыпал сведениями о Мальдивах — и где только поднабрался?
Никогда еще Валери не любила его так сильно.
Вечерами, говоря Максу «спокойной ночи» и закрывая дверь в свою комнату, она думала о том, что совершает ошибку. Ей стоит войти к нему и сказать… да нет, можно даже ничего не говорить, он сам все поймет. И будет ослепление, и желание, и такая необходимая близость, и — самолет в Нью-Йорк, где все вернется на круги своя.
Только после этого Валери уволится и потеряет Макса навсегда.
Ей было уже все равно, что подумают окружающие, что они думают сейчас, когда видят ее, Макса и Адриана вместе. Что сказал бы Филипп. Что проорала бы кузина Рейчел. Валери было точно известно лишь одно: Макс, с его патологической преданностью семье, не оставит Шеррил. Он считает, что ребенку нужна мать, и не его вина, что биологическая мать так мало внимания уделяет своему сыну.
