Василиса проснулась поздно. Ну кухне гремела посуда, а аромат кофе с чем-то более существенным будоражил аппетит. Грохот явно исполнялся одним человеком, а значит, друзья пока не явились. Натянув на себя майку Кира, девушка выглянула в гостиную.
Прямо на пороге ее встретила взлохмаченная рыжая мордочка. Судя по довольному облизыванию, кое-кто уже успел получить завтрак. И за что только? Обойдя пушистую неприятность по кругу, она направилась дальше.
Яркие лучи света проникали через веселенькую занавеску и стелились солнечными зайчиками по столу, холодильнику, голым плечам мужчины. Рыжий не отставал и, лихо обогнав, плюхнулся прямо на ярком, нагретом солнечным лучом, квадратике плитки. Опрокинувшись, подставил полосатое пузо.
Январским морозом веяло из приоткрытой форточки, но холодно не было. Кир в одних джинсах, босиком по полу топал туда-сюда. То ставил на стол тарелки, то вынимал из холодильника деликатесы, то искал подходящие чашки, удивляясь, почему у Димона нет хотя бы пары одинаковых кружек.
Василиса не выходила из своего убежища и все рассматривала. Как же вызывающе и ярко смотрелись на голой мускулистой спине кошачьи царапины. Хоть кто-то за нее пометил этого самца! Пожалуй, рыжему можно пожать лапу. Вряд ли после такого Кир сможет показаться голым перед какой-нибудь из своих москвичек.
От этой мысли стало больно на сердце. Щемящая нежность и страх одиночества.
Москвички, отъезд… “Ау, сердце! Только не разбейся…” – прошептала сама себе.
Кир наконец заметил свою гостью. Вернее, многозначительным громким мявом, девушку выдал кот.
- Соня! - он отставил сковородку с аппетитным омлетом и обнял девушку. - Я что-то проголодался… Зверски.
- Хм… С чего бы? - она ответила на поцелуй. - Не мешки же разгружал всю ночь!
- Может и не мешки, но одну рыжую пакость пришлось регулярно таскать по дому.
Оба опустили взгляды на ничего не понимающий комочек шерсти у ног. Рыжий во всю разыгрывал роль лучшего друга человека, терся о ступни и тихо мурчал.
- Как думаешь, может его в том доме не просто так замуровали? - Кир поднял на руки крошечного зверя. - За особый цинизм по отношению к хозяевам!
- Не знаю, но мне сегодня пару раз приходила мысль вернуть мерзавца обратно… - Василиса почесала довольного питомца за ушком, а потом развернула к себе спиной Кира. - Эх! Будешь теперь друзьям показывать, и говорить что вот какая я у тебя страстная!
- Не-а, про тебя я никому не скажу. “Моя пре-е- е-е -лесть!” - передразнил он известного персонажа.
- Ты уже мылся?
- В душ я специально не ходил. Вместе сходим, - он притянул ее к себе и дал ощутить возбуждение. - Вряд ли рыжая бестия и туда изволит за нами проследовать. Мокро ведь.
- Ага, уже мокро… - краснея, усмехнулась девушка.
Кир довольно улыбнулся и пододвинул к ней полную тарелку еды.
- Кушай, силы тебе пригодятся! - тут же заметил с видом знатока.
Василиса еще больше покраснела и взялась за вилку.
Этим омлетом можно было накормить половину кафедры. Чего в нем только не было: и ветчина, и петрушка, и сладкий перец, и кукуруза. Даже кусочки тягучей моцареллы. “Омлет от очень голодного мужчины! Страшно подумать каким сытным должен быть кофе…” - задумалась девушка.
Когда все, не без помощи мужчины, под чистую было съедено в обоих тарелках, настал черед кофе.
Густой, черный и очень терпкий.
- Можно немножко сахара, - стыдливо спросила Василиса. - Очень горький, я не привыкла…
- А если вместо сахара я тебя сладко поцелую? - хитро прищурив левый глаз, предложил мужчина.
- Тогда целовать придется после каждого глотка!
- Согласен!
Он тут же забрал из ее руки кружку и принялся “подслащать кофе”.
В душ они добрались только через полчаса.
Рыжий не на шутку перепугался, когда услышал за закрытыми дверями шум воды. Этого пристрастия хозяина он понять не мог, потому быстро развернулся в сторону кухни. Уж лучше заедать тревогу странным омлетом.
И когда в этом доме начнут подавать живых мышек?..
Время в душе пролетело незаметно. Горячие шлепки тел в брызгах воды, громкие стоны и глухой крик освобождения. Все не так как ночью. Уже не играя, без позерства и робости. Жадно облизывая друг друга, покусывая и рыча, они поскальзывались, ударялись о стекло кабинки, сжимали друг друга до боли, и снова растворялись в оргазме.
Когда через час под домом стояло такси, и за девушкой закрылась дверь, Кир устало рухнул на диван.
Отпускать не хотелось. И ведь насытился. Болят все мышцы, и сердце до сих пор колотится, как после спринта.
А все равно… Отпускать не хотелось.
Пусть на полдня. Пусть вечером увидятся снова. Пусть это всего лишь несколько часов, но отпускать… Нет, не хотелось.
- И как это понимать? - задумчиво спросил он у Рыжего.
Котенок потряс ушами и вздохнул. Совсем как взрослый.
Глава 9. Часть 2. Катастрофа или Вини-Пух и все-все-все
Василиса осторожно переступила через порог квартиры . Все, как прежде: те же вешалки, сломанная полка для шляп, бледно-розовые обои, их Вика со слезами на глазах умоляла купить, и веселенький половичок с надписью “Welcome”. Впервые за долгое время этот половичок ее не радовал.
Вики не было. Лишь коротенькая записка под магнитом на холодильнике. Василиса не стала подходить, почитает потом. Сейчас надо собирать себя. Поскорее обесценить прожитую ночь, замазать серыми красками, чтобы не ослепнуть от ярких эмоций.
Остался день-два…
Тяжело. Но не согласись она вчера, было б не просто тяжело - невыносимо! Думать о нем, мечтать и ничего не иметь. А сейчас есть. Крошечные синяки, свидетельства близости, ноющее ощущение внизу живота – все пройдет, память останется. О чутких прикосновениях, жадных поцелуях, влажных простынях и мучительно-нежном объятии на прощанье.
Только бы эта ночь не лишила ее покоя своими яркими красками. Добавить бы серого чуть-чуть…
Да… Прошло меньше суток, а жизнь сделала лихой поворот. У нее был мужчина.
Тряхнув головой, Василиса попыталась вернуться в настоящее. Надо было собираться и идти на кафедру. В воскресенье никого не будет и в тишине рабочей атмосферы, ворохе отчетов и журналов, все как-нибудь наладится.
Она еще раз за утро приняла душ, не глядя в зеркало. Удобно оделась и вышла.
Родной университет встретил полной тишиной. Ни скрипа дверей, ни спешащих студентов, ни занудной бабушки-вахтерши. Только на кафедре экономики кто-то шелестел бумагами и стучал по клавиатуре. Василисе не пришлось долго гадать, кто может в выходной день пропадать на работе. Профессор Грабовский сосредоточенным и вполне трезвым взглядом встретил ее у входа.
