— Здесь все другое, — промолвила она. — Фантазии твоего дизайнера?
— Нет! — Джейк засунул руки в карманы и уставился в пол. — Я прочел статью в одном из журналов о детях…
Он читает журналы о детях?
— Дети не различают пастельные тона. Тебе это известно? Их стимулируют…
— Дай мне подумать. Красный, черный и белый…
— Если тебе не нравится моя работа, я перекрашу детскую так, как ты хотела… — (Эми смахнула слезу со щеки.) — О господи! Тебе же противно смотреть на нее. Эми, прости меня! Не плачь, пожалуйста, не плачь. Я все переделаю…
Качая головой, Эми посмотрела на Джейка.
— Все здесь сделал ты? — спросила она. — Сам?
— Да. Прости меня. Пожалуйста, дорогая. — Он хотел обнять Эми, утешить ее, но побоялся, что будет только хуже. — Я увлекся. Мне хотелось, чтобы…
Эми стояла посреди комнаты, и по ее щекам катились слезы. Хуже быть уже не может. Джейк протянул к Эми руки, обнял ее. Черт побери! Как он мог так сглупить, так увлечься собственными «блестящими» планами!
— Эми, пожалуйста, не плачь. Я все улажу. Я приведу кого-нибудь, и ты получишь то, чего хочешь.
— Нет.
— Верно. Я должен выполнить эту работу сам. Мне придется отменить поездку…
— Нет, Джейк. Мне не противна твоя работа. Просто я немного шокирована, вот и все.
— Но ты же заплакала.
— Я постоянно плачу. Вчера, например, расплакалась оттого, что маленькая девочка упустила шарик и он улетел.
— В самом деле?
Джейк вытер глаза Эми краем футболки.
— Мм… — Эми сжала губы и подняла глаза. И попыталась не вздрогнуть, глядя на потолок. — Что ты сделал с освещением?
— О! Ты еще не видела лучшую часть.
— Как, еще не все?
Джейк сдвинул тяжелые красные занавески.
— Теперь у тебя есть два выключателя. Первый, — объявил он, и комнату залили светом настенные бра, яркость которых можно было регулировать. — И второй.
Настенные лампы погасли, и черный потолок внезапно украсили маленькие точки света. Как звезды, они мерцали тут и там.
Эми долго стояла и смотрела на них.
— Ты действительно сделал все сам, Джейк?
Он выглядел как человек, терзаемый сомнениями: погубить себя правдой или ложью?
— Я держал лестницу, — признался он. — Тебе не стоит волноваться… парень — специалист.
— Я не волнуюсь… у меня просто слов нет.
— Мм… Тебе нравится?
— Иди сюда.
Джейк подошел к ней. Эми подняла руки, обхватила его голову и поцеловала сладким, благодарным поцелуем, который говорил: «Ты замечательный человек». Однако поцелуй прервался так быстро, что Джейк, похоже, истолковал его совершенно неправильно…
— Значит, тебе нравится, да?
— Поразительно! — воскликнула Эми. Джейк недоверчиво смотрел на нее. Тогда она добавила: — Изумительное, яркое, захватывающее зрелище! Но лучшее — самое лучшее — то, что в детской появился ты. Вот почему я поцеловала тебя.
Да. Совершенно неправильно…
— Я пытался изобразить голубое небо. Но ослепительно яркий цвет, о котором ты мечтала, просто не получился. Иногда невозможно сделать из воображаемого реальное.
Краска — одно. Эми — нечто другое. Реальная Эми превосходила воображаемую по любой шкале ценностей. На ней была рубашка, которая скрывала замечательные изгибы ее тела, но внутренним взором Джейк прекрасно видел все, что она прятала.
— Мысли о такой расцветке пришли мне на ум, когда я начал искать что-нибудь еще. Я знаю, что она выглядит крайне необычной…
— Конечно.
— Вот почему я не хотел, чтобы ты видела комнату до тех пор, пока я не закончу работу. Если тебе не нравится, я переделаю ее. Только пообещай, что не будешь карабкаться на стремянку, когда я отвернусь.
Эми подняла на него взгляд.
— Ты сказал что-то о поездке. Ты уезжаешь?
Полчаса назад она собиралась попросить Джейка уехать, но когда перспектива стала реальной, сердце Эми упало.
— Мне нужно на неделю съездить в Брюссель, а потом на Дальний Восток. Вернусь через Калифорнию. Я откладывал, сколько мог…
— Не извиняйся, Джейк. Ты сделал все, для чего приехал, и даже больше.
Она так будет скучать… Но она не должна липнуть к нему.
— Лето почти кончилось, — заметил Джейк резко.
Опять то же самое! Он не может больше оставаться здесь. Не станет давать обещаний, не зная, как их выполнить.
— Я очень благодарна тебе за то, что уделил мне столько времени.
Ее голос звучал спокойно. Черт побери, как она осмелилась заставить его чувствовать себя виноватым? Он же предупреждал…
— Ты не оставила мне выбора.
— Неправда, Джейк. — Эми немного подняла голову и взглянула на него. — Но я счастлива, что ты выбрал то, что выбрал. И я довольна тем, что ты сделал детскую действительно своей. Я позабочусь о том, чтобы Полли знала об этом.
— Полли?
— Так звали мою мать. — Эми погладила живот. — Я собираюсь назвать ее Полли.
— Странное имя для мальчика. Я остановился на Джордже.
Последовало молчание. Потом Эми сказала:
— Я не могу задерживать тебя. Тебе, должно, быть, многое надо сделать.
Эми слышала свой спокойный, сдержанный голос, произносящий правильные слова, но внутренне она застонала. Неделя в Брюсселе! Целая неделя! Пока Джейк будет там, ребенок подрастет на сантиметр. А потом он собирается на край света… Эми будет скучать по нему, по его легчайшим поцелуям в щеку, которыми он награждал ее, когда внезапно появлялся в магазине, чтобы увезти на ужин или подбросить домой. Может быть, Джейк и прав, стремясь уехать. Тогда пусть уезжает поскорее. Она бы начала привыкать к нему, мчаться домой, надеясь, что он там, и, Боже мой, чувствовать, как при виде его у нее сильнее бьется сердце… Он сделал все, что нужно. Сад выглядел прекрасно. А Эми слушалась его. Она даже нисколько не протестовала, когда он установил в кухне сушилку для одежды без ее разрешения. И еще он больше не заговаривал о том, что ей нужно научиться водить машину.
— Ну, как прошел день? — спросил Джейк, очевидно надеясь переменить тему разговора.
Ее день был трудным. Полным стрессов. И, как ни странно, принес ей удовлетворение.
— Я… мм… съездила на урок по вождению.
Джейк посмотрел на Эми. На его лице решительно ничего не отразилось. А она-то думала, что ему будет приятно услышать такую новость.
— Урок по вождению? — повторил он.
— Ну, не совсем. Просто я сидела на водительском сиденье, и меня немного поучили.
— Ну что ж, это начало.
— Мне даже удалось завести мотор и проехать несколько метров. — Эми печально улыбнулась. — К сожалению, нога тряслась так сильно, что я остановилась.
