паху, вынуждая вдыхать запах густых черных волос, а затем стреляет чем-то горячим прямо по гландам, держа меня до тех пор, пока горькая, соленая субстанция окончательно не теряется у меня в желудке.
После не сильно отталкивает меня, но в голову стреляет обида и крупные слезы начинает стекать по грязным от растекшейся туши, слюны и его спермы щекам, а из горла вырывается слабый скулёж.
Подношу руку ко рту и закусываю кулак, желая сбавить обороты приближающейся истерики.
— Да не плачь, мы только начали, — говорит он, отпивая виски из горла, угрожающим быстрым движением оказывается вновь напротив и с силой вновь вливает его в меня.
Глава 18
Никогда в жизни, я не ощущала себя столь грязной. Платье, что еще недавно было красным теперь в темных разводах. А я пытаюсь прийти в себя. Трясу головой. Но становится только хуже.
Меня штормит, пошатывает, и я дрожащими руками пытаюсь заправить вывалившуюся грудь. А Тамерлан смотрит на меня, я ощущаю это, но не могу поднять голову, особенно когда он делает шаг и плюхается на кровать, широко раскинув ноги.
Скольжу взглядом по чернильным волосам на ногах, выше, туда, где свисает отросток, все еще пугая размерами. Наверное, в таком состоянии, я бы могла взять его в рот без дискомфорта.
— Что смотришь, продолжай.
— Что продолжать? — вяло ворочаю языком, все-таки цепляя взглядом пустое лицо с недельной щетиной.
— Я же сказал, хватит играть в невинную! Меня тошнит от целок, которых нельзя выебать! Соси! — орет он, пугая меня еще больше и дергает за волосы к себе. Лишь то, что он меня опоил, позволяет не плакать, а орать в ответ:
— Но он же не стоит!
— Так поднимай, глупая ты шлюха, — хватает меня подбородок, мгновение смотрит в глаза и буквально пихает к члену. — Лижи яйца.
Ладно, ладно, он груб и зол. Я сама виновата. Я просто сделаю как он хочет. Ведь я люблю его, а значит, чтобы ни произошло, мне должно понравиться. И сосать мне тоже почти понравилось.
Может быть, в следующий раз, я попрошу быть не столь грубым.
— Давай, я долго упрашивать не буду… — говорит задирая свой полувялый член, открывая вид на плоть поросшую волосами.
Перед глазами плывет. Прикрываю их всего на несколько секунд, чтобы успокоить взбунтовавшиеся сердце.
Я его люблю. Я могу это сделать.
Тамерлан грубо собирает волосы в хвост, нетерпеливо утыкает губами к своим мешочкам.
Пахнет мускусом и моим любимым гелем для душа. Правда меня немного смущают волосы, да и вообще весь вид. Но если закрыть глаза, то это не так страшно.
И я поддаюсь интуиции. Высовываю язык и черчу линию по странной неровной поверхности. Плоть, как и сам Тамерлан, напрягается, а рука, что на волосах, сжимается сильнее, натягивая до боли кожу на висках.
Ощущения не отвратительны, скорее непривычны. И я пробую снова. Раз, другой и вот я уже вылизываю мягкую поверхность, замечая, как твердеет член в руке Тамерлан.
Другая уже не делает больно, скорее просто держит, словно я могу сбежать. Словно могу куда-то деться от него теперь. Тем более мне кажется, что я вхожу во вкус, привыкаю совершать поглаживания языком, пока слюна обильно мне в этом помогает.
Даже целую так, если бы это были его твёрдые губы. Любовно. Нежно. Чувствуя, как Тамерлан гладит меня по волосам и хрипло постанывает. Но это только начало, потому что с волос, рука Тамерлана сдвигается к подбородку, а между моих губ вторгся больше палец, раскрывая рот, чтобы толкнуть в него один из мешочков.
И как только всасываю один мешочек, Тамерлан падает на кровать, сжимает пальцами простыни. И я бы упивалась своей властью, если бы не член, внезапно стукнувший меня по лбу.
Через смешок, отодвигаю в сторону, с неподдельным страхом ощущая, каким громадным он стал. И принимаюсь за другое яичко.
Поднимаю взгляд, и тело густо покрывается жаром, потому что он безотрывно наблюдает за моими действиями.
Снова поднимается, берет бутылку и держит над моим лицом. Переворачивает и струйка льется прямо на яйца и мне в рот. Ударяет запахом по вискам и меня еще больше начинает уносить от реальности.
Особенно, когда он не дает мне передышки, а сразу сует головку члена в рот. Этот раз кажется немного легче, правда до того момента пока член не встает полностью.
Мышцы лица уже нестерпимо сводит, но он продолжает дергать бедрам, толкая член все глубже.
Я уже хочу попросить не мучить меня больше, ведь есть другие способы, как друг он заводит член мне за щеку, толкается пару раз и тянет в сторону. Член выходи с чавкающим звуком, после чего Тамерлан заставляет меня подняться.
Даже моргнуть не успеваю, как оказалась животом вниз на пружинистой постели.
— Встань на четвереньки, — раздается позади. В этот момент, сквозь туман алкоголя и удовольствия того, что рядом со мной мой мужчина, меня охватывает невольный ужас.
Неужели все случиться именно так? Неужели он даже не скажет, как я ему дорога? Как давно он хочет меня и заверит в том, что будет нежен и не сделает мне больно?
Пусть он скажет хоть что-то! Потому как я при любой попытке издаю лишь нечленораздельный звук.
Тамерлан встает сзади, но я не выполняю его приказ. Тело отказывается подчиняться командам мозга.
Тогда Тамерлан сам хватает меня за живот и ставит как ему надо.
Взяла себя в руки, собралась, чувствую, что вроде бы готова, я хочу, чтобы он стал моим мужчиной, но что-то не так. Есть ощущение, что в первый раз все должно быть не так.
Может быть поэтому в мозгу так пульсирует от возмущения?
— Я не хочу так… — слова застряли в горле, а когда я слышу шум разрываемой фольги, то понимаю, что ещё секунда и все случиться.
— А как ты хочешь? — спрашивает со смешком, смачно шлепая меня по заднице.
Раз, другой, третий, пока место удара
