Она наклонилась к роскошному букету красных роз, который Фернандо подарил ей накануне. Цветы слегка увяли, но все еще пахли одурманивающе. Кэролайн присела на кровать и долго-долго смотрела на розы, пока слезы потоком не хлынули из глаз. Она потянулась к телефону и набрала номер сестры.
— Кэрри, что случилось?! — немедленно встревожилась Норма.
Кэролайн разрыдалась.
— О, Норма! Он уехал.
— Я сейчас спущусь, — хмуро бросила в трубку Норма.
Кэролайн решительно сдернула с постели белье и запихнула в корзину. Хорошо бы вот так же засунуть туда и все воспоминания о Фернандо!
— Ты в порядке? — с порога спросила Норма. — Хотя глупо спрашивать! Конечно же нет.
Кэролайн на мгновение прикусила нижнюю губу.
— Как ты думаешь, сейчас не слишком рано, чтобы выпить что-нибудь?
— Да нет. Правда, вид у тебя такой, как будто ты и так изрядно подзаправилась, — проворчала Норма. — Пойдем-ка в кухню. Расскажешь, что еще твой испанский жеребец натворил, прежде чем исчезнуть.
— Не называй его так! — рассердилась Кэролайн.
Она открыла холодильник, достала бутылку белого вина и вытащила пробку.
— А ты все еще защищаешь его, Кэрри? И это после того, как он использовал тебя как наложницу?
Кэролайн замотала головой.
— Ничего ты не понимаешь! Все было прекрасно! И потом, я сама пошла на это, он меня не принуждал. Я хотела именно того, что он мне дал!
— Надеюсь, что так и было, — буркнула Норма, беря бокал с вином.
Кэролайн отпила из своего и задумалась.
— Я не знаю, — честно призналась она. — Я не могла противостоять ему, но и продолжать отношения не могу.
— Надеюсь, право выбора у тебя хоть было? — спросила Норма.
Кэролайн горько улыбнулась.
— В том-то и дело, что да. Фернандо предложил мне продолжить связь — в каждый его приезд сюда. И на уик-эндах.
— Подонок! — от души выругалась Норма.
Кэролайн вздрогнула.
— Нет, действительно! Ты не можешь обвинить его за попытку…
— Кэрри! Да когда ты перестанешь быть такой дурочкой! — перебила ее Норма.
Дрожащей рукой Кэролайн поставила бокал на стол и повернулась к сестре лицом. Ее глаза наполнились слезами.
— А что у меня есть взамен? — срывающимся голосом прошептала она. — В конце концов, об этом приключении я смогу вспоминать с нежностью. Даже если ты обзовешь Фернандо всеми ругательными словами, какие знаешь, это не уничтожит то хорошее, что между нами было.
Норма внимательно посмотрела на сестру.
— Кэрри, как ты думаешь, ты по-настоящему ему понравилась?
Кэролайн уныло пожала плечами.
— Я не знаю, приемлемо ли это слово к Фернандо. Он не из тех мужчин, которых легко понять. Да я и сама не знаю, как отношусь к нему. Наверное, такого слова тоже нет в словаре.
— Отлично, тогда почему ты не согласилась на его предложение?
Кэролайн закусила губу. Как объяснить сестре, что сделай она это — и потеряла бы всякое уважение с его стороны? Ведь Норма и так считает, что Фернандо только использовал ее, но ни капельки не уважал. И винить ее за это нельзя. Со стороны все, наверное, так и выглядит.
Разрешить такому мужчине, как Фернандо, войти в свой дом, в свою жизнь, в свое сердце, будучи почти с ним незнакомой, могла только самая большая дура на свете. И в глазах сестры она таковой и выглядит.
Как объяснить Норме, что за эти две недели их отношения изменились? Фернандо уезжал с неохотой и не скрывал этого. И Кэролайн хотелось сохранить его уважение до конца своей жизни, как хранят сокровище. Длительная связь с таким мужчиной, как Фернандо, бесспорно, должна была когда-либо закончиться, в этом Кэролайн не сомневалась. Но после длительной связи сердце было бы разбито вдребезги, в то время как сейчас только кровоточит.
Изумрудные глаза Кэролайн снова наполнились слезами. Она старалась не смотреть на сестру.
— Да потому, что просто связи мне недостаточно, — сказала она с горечью.
Норма кивнула.
— Да, понимаю, — тихо сказала она. — Теперь понимаю. Но знаешь, Кэрри, — Норма грустно улыбнулась, — знаешь, ты кое в чем не права.
Кэролайн в недоумении уставилась на нее.
— Ты о чем, сестренка?
— О том, что существует все-таки слово, каким можно назвать твое чувство.
Кэролайн замерла в ожидании.
— Это слово — «любовь», моя дорогая!
Когда Кэролайн вернулась домой после напряженного рабочего дня, в почтовом ящике ее ожидал конверт. Почерк был незнакомый, но она сразу же догадалась, от кого письмо. Так аккуратно, почти каллиграфически, мог писать только один человек. Кэролайн смотрела на конверт со страхом, как будто это была граната с выдернутой чекой. Кэролайн на мгновение задумалась: прочитать письмо или, не читая, просто выбросить в мусорное ведро? Но любопытство взяло верх.
Дрожащими пальцами Кэролайн вскрыла конверт. Конечно же она оказалась права. Внутри лежал билет на самолет в Афины и краткая, почти оскорбительно краткая записка:
«Надеюсь, месяца разлуки тебе хватило, чтобы изменить свое решение? Почему бы тебе не прилететь ко мне в Грецию? Начнем с того же, на чем остановились. Ф.»
Кэролайн положила записку на стол, сдержав недостойное желание читать и перечитывать ее, жадно рассматривать снова и снова.
«Начнем с того же, на чем остановились»! А на чем они остановились? Конечно же он имел в виду секс! Ну не наглец ли?!
Кэролайн раздраженно схватила телефонную трубку. Вот сейчас позвонит и выскажет Фернандо все, что о нем думает. Пусть он этот билет засунет в… впрочем, он знает, что с ним надо сделать!
Хотя нет! Лучше вообще проигнорировать, это будет более эффективно. С его-то гордостью! К тому же ей совсем не хочется слушать его медоточивый голос. Вот так!
Резко зазвонил телефон. Кэролайн вздрогнула.
Не сходи с ума! — приказала она себе. Это не он, этого не может быть! Позвонить может любой клиент и вообще кто угодно.
Кэролайн медленно сняла трубку и, казалось, ощутила Фернандо прежде, чем услышала голос:
— Моя дорогая…
Холодная испарина выступила на лбу Кэролайн.
— Я не твоя дорогая! — огрызнулась она.
Из трубки послышался тяжелый вздох.
— Зачем ты прислал мне этот билет?
— Ты сама отлично знаешь. — Пауза затянулась. — Я хочу тебя видеть, — наконец прошептал Фернандо.
— Ну да! Ведь ты из тех, кто всегда добивается, чего хочет, — съязвила Кэролайн.
— Ты скучала по мне? — словно не замечая ее колкости, спросил Фернандо.
— Ужасно! Как спина по палке.
Он весело рассмеялся.
— Я тебе не верю!
