— Или я могу не купаться вовсе, — тихо заметила девушка.
Он устало вздохнул.
— И остаться потной и липкой. Это ваше решение. — Он уже начал расстегивать рубашку, и Эми быстро отвела взгляд в сторону. Пляж оставался пуст. Девушка оглянулась в поисках скалы или утеса, за которым можно было раздеться.
Когда она снова перевела взгляд на Антона, тот уже шел к воде. Она с облегчением отметила, что трусы он не снял.
Эми быстро стянула с себя платье и, оставшись в бледно-голубом белье, побежала к воде.
Море оказалось восхитительно прохладным. Она громко засмеялась, чувствуя, как вода смывает тягость дневных забот, пот и грязь. Эми поплыла от берега, ее тело покачивалось на нежных волнах Южно-Китайского моря.
— Антон? — позвала Эми. — Где вы?
Загорелые руки обвили ее талию. Она задохнулась и забарахталась, но Антон держал ее крепко.
— Вы напугали меня до смерти, — возмутилась она, поворачиваясь к нему.
— Разве вы не рады, что сделали решительный шаг? — смеясь, спросил он.
— Чудесно!
— На секунду мне показалось, что вы собираетесь сидеть на пляже, одинокая и несчастная.
— Не смейтесь надо мной.
Антон все еще держал ее в руках. Затем подтянул к себе так, что его лицо — самое красивое мужское лицо, какое ей доводилось видеть, — очутилось совсем близко от нее. Через мгновенье он коснулся губами ее век. Кожа, нагретая на солнце, была чувствительнее в миллион раз. Ее пальцы сжались, ногти впились в мускулистые плечи, она закрыла глаза и приоткрыла губы.
Он не стал ждать нового приглашения и прильнул к ним так страстно, будто единственный на земле имел на это право. В прохладной воде она прижалась к нему, нежные холмики, прикрытые мокрой тканью, уткнулись ему в грудь. Это был самый страстный поцелуй в ее жизни. Словно волна подхватила суденышко здравого смысла и понесла его в открытое море, оставляя за собой лишь раскрепощение и желание.
— Антон, — прошептала она, — что мы делаем?
— А разве не понятно? — улыбнулся он. В глубине его глаз пылала страсть.
— Нам нельзя!
— Разве это не то, чего мы оба желали с момента нашей встречи?
— Возможно… ты и хотел, — она судорожно глотала воздух, — но Господь знает, что я, как могла, пыталась избежать этого.
— Даже в тот день на острове?
— Даже тогда.
— Чего ты боишься? — спросил Антон.
Она пальцами прикрыла губы, от его поцелуя они распухли и дрожали.
— Я боюсь того, что ты делаешь со мной.
— Я думал, мы подвластны одному порыву.
— Возможно! Но это неблагоразумно!
— Или неосторожно, небезопасно, аморально?
— Ничего из перечисленного! — Она немного отплыла от него. — Ты сказал, мы поплаваем, чтобы охладиться.
Он насмешливо кивнул головой.
— Ты и так холодна, как лед.
Эми прекрасно знает, что это за игра. И чем холоднее она будет, тем сильнее в нем разгорится инстинкт охотника. С самого начала он видел в ней потенциальную добычу.
Ее собственные чувства сыграли с ней парадоксальную шутку. Ее неотвратимо влекло к нему, она восхищалась им, но не хотела снова оказаться в такой ситуации, как с Мартином Маккалламом. Она отчаянно пыталась выпутаться из этой ситуации. Но когда она почувствовала желание Антона, все ее существо запело от радости. Однако Эми хотела, чтобы он видел в ней любимую женщину, а не любовницу.
* * *
Они вышли из воды, когда солнце уже начало закатываться. Эми отжала волосы.
— Вода удивительная, — обратилась она к нему, улыбаясь.
Выражение его лица изменилось, он смотрел на ее тело с благоговейным страхом.
— Прошу прощения, — хрипло прошептал он. — Ты чертовски сексуальна.
Она с ужасом заметила, что мокрое тонкое белье прилипло к телу, выставляя напоказ все, что полагается скрывать.
— Мне лучше одеться, — неуверенно пробормотала она.
— Эми, ты самая желанная женщина в мире, — тихо заговорил он. — И мне очень жаль, что я не могу понять тебя.
— Мне тоже жаль, что ты не можешь понять меня, — печальным эхом вторила она. Вода ручьями стекала вдоль его великолепного мужского тела. Если бы он знал, как страстно она хотела кинуться к нему в объятия!
— На этом побережье множество сказочных пляжей, — сказал он. — Мы можем поехать куда-нибудь завтра. На целый день, устроим пикник.
— День, целый день? О, хозяин, как вы можете позволить себе не заниматься вашей божественной работой целый день? Определите свои приоритеты!
— Ты права, — подхватил он. — Мои приоритеты очень долгое время находились в тени.
— Поясни, — с любопытством попросила она.
— Я долгое время игнорировал важные вещи.
— Какие?..
— Это, — коротко буркнул он.
— Что значит это? — настаивала девушка.
Его глубокие синие глаза внимательно посмотрели на нее.
— Пляж, солнечный день, женщина моей мечты в мокром белье…
Они сидели друг напротив друг и ужинали. Стоял знойный вечер. Когда кофе был выпит, Антон поднялся со стула.
— У меня есть для тебя подарок.
Вспомнив эпизод с нефритовым браслетом, Эми нервно улыбнулась.
— Правда?
— Думаю, он сделан специально для тебя. — Мужчина взял с камина какую-то вещь и протянул ей.
Эми с любопытством начала осмотр. Это была маленькая деревянная коробочка, четыре стороны которой были затянуты кисеей. Крышечка запиралась на замок и имела крючок. Подарок казался очаровательным в своей простоте. Но у нее не было ни малейшего представления, что с ним делать.
— Что это? Маленькая клетка для чего-нибудь?
— Это японский фонарь. А вместо лампочки — светлячок. Давай я покажу тебе.
Он взял бумажный разрисованный веер и повел девушку в сад. Эми воскликнула от восторга: в теплой темноте светились десятки огоньков. Они колыхались над прудом, их яркий свет отражался в воде.
— Как красиво!
— Смотри, как это делается. — Антон открыл крышку фонаря, затем, размахивая веером, ловко завлек в ловушку одного из светящихся насекомых. Раз, крышка захлопнулась. — Это легко. Попробуй.
— Надеюсь, я не упаду в пруд. — Девушка нацелилась на особенно ярко сияющее насекомое, томно порхающее над листом лилии. — Ты, должно быть, считаешь меня ужасной простофилей. — Эми загнала в кисейный фонарь еще одного светлячка.
— Нет, — запротестовал он. — Я нахожу, что ты очень сложный человек, пытаюсь разгадать, что у тебя на уме, и не могу. Я знаю, что есть вещи, которые беспокоят тебя, но не знаю, почему.
Эми молчала.
— Одна из них, как мне кажется, — продолжал Антон после минутного молчания, — Марси. Почему? Не знаю, что тебе наговорили, но уж точно не правду.
