Трикси стояла между ними, внутренне предпочитая остаться с Крийном, но благоразумно сознавая, что ему надо пообщаться с родителями. Крийн отошел, и Андре подвел ее к окну.
– У вас достаточно времени, чтобы познакомиться с каждым, – сказал он просто. – Начнем с моей особы…
Она не ответила ни слова, и тогда он продолжил:
– Я чуть ли не единственный мужчина в семье, который не работает в области медицины. Я архитектор. Работал в Англии и Америке, живу в Гааге, большую часть времени путешествую. Мне тридцать лет, и я холостяк. – Он усмехнулся. – Теперь ваша очередь.
Он говорил дружелюбным тоном и, видимо, старался помочь ей почувствовать себя непринужденно – как раз то, чего Крийн делать не пытался, подумала она с некоторым беспокойством. И сказала рассудительно:
– Я ничего особенного из себя не представляю. Пыталась работать медсестрой… до этого жила с тетей и дядей в Лондоне… Мои родители умерли…
– А потом явился Крийн и покорил вас. Ну-ну, как романтично; должно быть, я проглядел в нем какие-то черты характера…
Трикси нахмурилась.
– Он самый добрый, самый прекрасный человек, какого я когда-либо встречала, а вы, наверно, слишком мало с ним водитесь и потому совсем его не знаете.
От Андре не укрылось, как гневно заблестели ее глаза.
– Простите меня, Крийн изумительный, потрясающе умный человек. Приобрел европейскую известность, и в Америке его тоже знают. Великолепно, что он решил наконец жениться.
Все это прозвучало очень вежливо, но Трикси чувствовала, что на самом деле он не верит в то, что говорит. К счастью, Суске, старшая сестра Крийна, подошла к ним и взяла Трикси за руку.
– Ты наскучил Беатрис, – объявила она. – С ней хочет поговорить мама. – И она отвела Трикси туда, где мама разговаривала с Крийном. – Вот она, – сказала Суске. – Крийн, пойди пообщайся с детьми и дай маме возможность поближе познакомиться с Беатрис.
– Вы, наверно, смущены, дорогая, – нас так много, и все говорят одновременно. Мы так редко видим Крийна, что, когда он приезжает, все стараемся собраться вместе, чтобы обменяться новостями. – Госпожа ван дер Бринк-Шааксма взяла Трикси за руку и добавила: – Идите сюда, садитесь и расскажите о себе. Крийн ужасно скверно пишет письма, а по телефону совершенно невозможно описать девушку, на которой собираешься жениться. Мы все умираем от любопытства. Трикси серьезно проговорила:
– Надеюсь, я вам все расскажу. Я тоже очень интересовалась вами – и немного боялась.
– Бог с тобой, девочка, и не думай бояться, – ласково сказала ее собеседница. – Ты не представляешь, как мы все рады, что Крийн наконец решил создать семью.
– Вот и Андре говорит то же…
– Андре очень умный и говорит правильные вещи; с ним любой чувствует себя в своей тарелке. Он очень удачливый архитектор. – Госпожа ван дер Бринк-Шааксма говорила ласково, так что Трикси, которой сперва показалось, что хозяйка не слишком жалует молодого человека, решила, что она ошиблась. Она посидела с ней еще немного, отвечая на вежливые вопросы. Ей было интересно, сказал ли Крийн своим родителям, что женился не по любви, а ради удобства, и она решила, что это маловероятно.
Вскоре к ним подошел Крийн.
– Могу я забрать Беатрис, мама? – осведомился он. – Хочу помочь ей запомнить всех детей.
– Конечно, дорогой, а потом Беатрис, вероятно, захочет подняться наверх – ваша комната в круглой башне, дорогая. Безобразие, что мы не предложили этого сразу, но мы так разволновались, увидев вас обоих.
Через полчаса, с головой, забитой непроизносимыми именами, Трикси поднялась наверх с Рекой – другой сестрой Крийна. Река провела ее по коридору, ведущему к маленькой двери со старинной щеколдой. За ней пряталась круглая комнатка с широким окном-«фонарем», массивной кроватью под пологом и другой мебелью из красного дерева, отделанной резьбой. Они обе подошли к окну, и Река сказала:
– Ведь правда прекрасный пейзаж? Такой мирный… Парк кончается вон тем рядом деревьев; вот канал вокруг задней части дома, но с другой стороны еще очень много земли. Тебе нравится?
– По-моему, здесь просто великолепно…
– А мы тебе понравились? Ты такими нас ожидала увидеть?
– Мне кажется, что все вы тоже великолепны. Я так счастлива, что у меня теперь есть семья.
– Крийн замечательный, но ведь ты и сама это знаешь, правда?
– Да, знаю.
Они улыбнулись друг другу, и Река сказала:
– Оставлю тебя на несколько минут. Наша комната в другом конце коридора. Скоро вернусь.
Она убежала, и Трикси тут же стала осматриваться, открывая различные дверцы. Сначала она наткнулась на стенной шкаф, потом на ванную, потом на другую ванную и, кроме того, отыскала еще одну спальню, поменьше размером, где стояла вторая кровать. Последняя находка очень обрадовала Трикси, и она облегченно вздохнула.
Она подправила макияж, тщательнее уложила волосы и снова подошла к окну – и увидела Крийна, прогуливавшегося по тропинке в обнимку с матерью. Самсон и две маленькие собачки бегали вокруг них. Трикси крепко зажмурилась, чтобы прогнать неожиданно подступившие слезы, и, улыбаясь, повернулась к Реке, которая вошла как раз в эту минуту.
– Готова? – Она подошла к Трикси. – Мама постарается выпытать о тебе всю подноготную – о том, как вы встретились, влюбился ли он в тебя с первого взгляда и когда впервые понял, что хочет жениться на тебе… А правда? Он влюбился в тебя сразу или только после того, как вы познакомились поближе?
Трикси медленно сказала:
– Я думаю, он… он просто захотел жениться на мне. – В конце концов, это была правда.
– Ты не хочешь, чтобы я спрашивала? Я ведь никому не скажу…
– Я и не думала ни о чем подобном. Наступило время ланча. Они спустились вниз и расселись вокруг большого круглого стола; старшие дети сидели между взрослыми, младшие – на специальных высоких стульчиках. Трикси, расположившись между Крийном и свекром, с любопытством оглядывалась вокруг. Комната поражала своими размерами, а стол без труда мог вместить двадцать человек. Возле него стоял сервировочный столик резного дуба, отделанный серебром. На стене висели часы. Окна здесь были высокие и узкие, прикрытые тяжелыми малиновыми занавесями и отделанные изящно вырезанными наличниками. Так мог бы быть оформлен уголок в музее, но это был не музей: здесь жили и ежедневно пользовались всем люди, принимавшие это великолепие как должное, хранившие его и заботившиеся о нем.
Ланч был прост, стол красиво сервирован.
– Остальные члены семьи прибудут вечером, – сказал свекор. – Мужья девочек. И все, конечно, останутся ночевать.
Он был очень похож на Крийна; Трикси стало интересно, витает ли и он в облаках. Отец и сын развлекали ее, да и через стол было удобно болтать – он ведь был круглым. Трикси поймала на себе взгляд Андре и улыбнулась ему; он был добрым и дружелюбным, помогал ей вжиться в компанию, хотя она и не была уверена в том, что он ей симпатичен. Как бы то ни было, он был кузеном Крийна, а она готова была любить все и вся, что касалось его…
