Кивая, она вздрогнула от сильного желания, которое вызывало в ней теплое дыхание его шепота.
— Пожалуйста…
— Скажи мне, чего ты хочешь, Элисса.
— Войди в меня!
— Ты уверена?
В его тихом вопросе слышалось предупреждение.
— Да! — Если он поскорее что-нибудь не сделает, она умрет от желания.
Кейлеб молча поднял голову, и у нее захватило дух при виде страсти, ярко горящей в его карих глазах. Его руки плавно коснулись ее бедер, потом ног. Он удерживал ее пылким взглядом, лаская внутреннюю сторону ее бедер. У нее колотилось сердце все сильнее и сильнее, по мере того, как он медленно, дюйм за дюймом приближался к ее лону. Когда он, наконец, достиг своей цели, ее охватило неописуемое волнение!
— Вот это да!
— Тебе хорошо? — спросил он, продолжая сводить ее с ума.
— Да.
— Еще?
— П-пожалуйста!
Он поцеловал внутреннюю сторону ее бедра, и она почувствовала сильное волнение. Она зажмурилась и обеими руками вцепилась в простыню.
— Как будто… я горю.
— Спокойно, милая! Сейчас будет еще лучше. — Как только он произнес эти слова, он опустил голову и подарил ей самый интимный поцелуй, какой мужчина может подарить женщине.
Ее захлестнули волны исступленного восторга. Она не удержалась от стона.
— К-Кейлеб, пожалуйста… мне нужно…
Он приподнялся и чмокнул один из ее ноющих сосков.
— Что тебе нужно, милая?
— Тебя. Сейчас же.
— Почему? — спросил он, подвергая другой напряженный сосок той же сладкой пытке.
— Я больше… не… могу.
— Открой глаза, Элисса. — Она послушалась, и он покачал головой. — Помнишь, что я тебе говорил?
От его многообещающей улыбки по ее венам снова потекла волна жара.
— Я сказал тебе, что, когда ты подумаешь, что все кончилось, я начну сначала.
Если бы она могла снова обрести голос, то сказала бы ему, что так она скоро сойдет с ума. Но прежде чем она успела, он опустил голову и сдержал свое обещание.
Кейлеб снова и снова доводил ее почти до предела, после чего останавливался. Но когда напряжение внутри нее немного ослабевало, он начинал свою опьяняющую игру сначала.
— Я больше не могу… выдержать… ни секунды. — Напряжение внутри нее было таким сильным, что она чувствовала себя так, будто вот-вот взорвется. — Пожалуйста… войди в меня, Кейлеб. С-сейчас.
Он поцеловал ее так нежно, что у нее на глазах выступили слезы.
— Одну минуту, милая. — Он открыл тумбочку и вынул пакет из фольги. — Я не подведу тебя во второй раз, — сказал он, надевая презерватив.
Позаботившись о предохранении, он обнял ее, потом, глядя ей прямо в глаза, раздвинул ей колени и осторожно лег на нее.
Она качнула бедрами и почувствовала, что он глубоко вошел в нее. Она обвила его руками и присоединилась к нему в дивном танце любви.
И когда они оба оказались на вершине страсти, она, как Кейлеб и обещал, выкрикнула его имя. И весь мир рассыпался на миллион осколков яркого света. И в тот же миг она совершенно отчетливо поняла, что без ума влюбилась в Кейлеба Уокера.
В следующую пятницу Кейлеб сидел за письменным столом, стуча ручкой по отполированной поверхности и глядя перед собой в пространство. Всю неделю на работе от него не было никакой пользы. Он только сидел, глупо ухмыляясь, и думал, каким фантастическим оказался прошлый уик-энд и до чего все же удивительная женщина — Элисса.
Она отвечала на его ласки так, как только может желать мужчина, и он чувствовал к ней такую же страсть. Они все время занимались любовью, засыпали в объятиях друг друга, потом просыпались, чтобы снова заняться любовью.
Его желание быть с ней оказалось не только физическим. Когда он узнал, какая женщина скрывается за этими мешковатыми костюмами и совиными очками, то понял, что она сердечная, нежная, чуткая и что у нее великолепное чувство юмора.
Как он мог когда-то думать, что она похожа на Лесли Энн? Что за глупости?!
Даже если бы он не проверил записи о персонале, то догадался бы, что Элисса добилась своего положения в «Скерритт и Кроу» исключительно благодаря уму и образованию. Она работала и получила повышение полгода назад, не ходя по головам своих ближних.
А вот Лесли Энн готова была делать все что угодно, лишь бы взобраться повыше по служебной лестнице. Черт возьми, он мог даже припомнить, как пару раз она хвасталась тем, что присвоила результаты труда своих подчиненных. И ее инстинкты барракуды этим не ограничивались. Он не сомневался, что она со своего смертного ложа приползла бы на вечеринку, где могла бы пообщаться, с сильными мира сего.
Он покачал головой, чувствуя отвращение к самому себе. Потратить два года на погоню за такой эгоисткой! Лесли Энн и вполовину никогда не стойла и не будет стоить такой женщины, как Элисса. Он полюбил эту рыжеволосую инопланетянку где-то между днем, когда впервые вошел в ее кабинет, и настоящей минутой, когда сидел здесь, вспоминая о совместном уик-энде.
У него перехватило дыхание. — Когда Элисса проникла за его оборонительные укрепления? Почему он этого не заметил? Время для любви было самым неподходящим. Он едва начал управлять компанией и еще не посетил ни одного занятия в университете.
Кейлеб закрыл лицо руками. Теперь, когда он нашел Элиссу, он не собирался ее отпускать. Но что делать в этой ситуации? Из их отношений ничего путного не выйдет, если он не признается ей во всем, не расскажет: кто он и что у него только среднее образование.
Кейлеб поднял голову и невидяще уставился в окно. Он загнал себя в угол.
Как он расскажет ей, что он обманщик, что не умеет управлять финансовой консультационной фирмой? И как она отреагирует, когда узнает, что он — один из внуков Эмералд?
— Кейлеб, вам звонят на первой линии. — В его тревожные мысли по двусторонней оперативной связи вторгся голос Дженивы.
Он нажал на кнопку разговора.
— Примите сообщение, Дженива.
— Это миссис Ларсон, — взволнованно сказала Дженива.
Отлично. Как раз то, в чем он нуждался прямо сейчас: разговор с его бабушкой.
— Спасибо, Дженива. Я отвечу на звонок.
Он глубоко вздохнул и поднял телефонную трубку.
— Алло, Эмералд.
— Кейлеб, милый, как дела? — Может, Эмералд Ларсон и было не меньше семидесяти пяти лет, но она выглядела и разговаривала так, словно была гораздо моложе.
— Я сейчас очень занят. — Только что осознанные чувства к Элиссе и попытки понять, что с этим делать, стали для него важнее всего. — Можно мне перезвонить сегодня вечером?
— Конечно. Я ложусь спать около десяти. До этого часа буду ждать твоего звонка.
