Надин подала ему толстую стопку.
— Пожалуйста, не опоздай завтра на самолет. Ненавижу, когда что-то идет не так, как я задумала.
— Вас подвезти, мисс Бланшетт? — спросил Грегори. — Вы же, кажется, пока что не водите автомобиль?
Элли действительно боялась садиться за руль. Нога еще побаливала, приходилось ходить с тростью. Доктор Мюррей обещала, что со временем дискомфорт пройдет и при желании Элли сможет бегать стометровку. Однако пока Элли осторожничала.
— Если вам не трудно, можете подбросить меня.
Надин смерила ее сердитым взглядом, в котором сквозила ревность. Однако сказать что-то она не посмела — побоялась выдать свои чувства.
Он ей даже не нравится, подумала Элли, собираясь. Надин строит ему глазки только потому, что по привычке желает всех контролировать и подчинять. Вот только Грегори сам не промах. Ох, как же все-таки его духи меня будоражат! Но Грегори не может быть моим принцем. Впрочем, кандидатов и так кот наплакал. Тэд предположил, что у меня есть тайный поклонник. Что ж, в таком случае, этот человек — просто мастер шифровки.
Она вспомнила слова доктора Мюррей. Та сказала, что вызвал «скорую помощь» и сопровождал Элли до больницы какой-то мужчина. Скорее всего, просто прохожий — но вдруг нет?
Элли хотелось верить в то, что этот мужчина и поцеловал ее. Такой вариант казался ей самым романтичным из всех возможных. Именно поэтому она дала объявление в газету. Что, если незнакомец настолько скромен, что не решится снова появиться? В таком случае, нужно было подать ему знак, что Элли готова встретиться со своим спасителем.
— О чем вы размечтались? — поторопил ее Грегори. — Я не могу ждать три часа, пока вы уложите в свою сумочку солнечные очки и шариковую ручку.
— Простите, — сказала Элли. — Я уже готова.
Они спустились вниз, и Грегори отпер дверцу своего автомобиля. Это был новый «лексус» черного цвета. Элли издала протяжный стон, выражающий восторг.
— Вам так понравилась моя машина? — спросил Грегори. — Вы истинная блондинка.
— Оставьте в покое мой цвет волос, — попросила Элли, забираясь в салон.
— Я убежден, что женщина, которая ахает и глупо открывает рот при виде классной тачки, не может обладать высоким интеллектом. — Грегори сел за руль.
— Почему вы хотите меня оскорбить?
— О нет, если бы я этого хотел, то сказал бы что-нибудь нелицеприятное.
— То есть, по-вашему, то, что вы обозвали меня тупой, не должно меня задеть?! — возмутилась Элли и открыла дверцу. — Всего хорошего.
Однако Грегори надавил на педаль газа, и машина рванула вперед.
— Хотите выпрыгнуть? Пожалуйста. Но оставьте трость в салоне. Она вам понадобится, когда вы сломаете вторую ногу.
Элли захлопнула дверцу и откинулась на сиденье. Она с трудом сдерживалась, чтобы не ударить Грегори.
— Что я вам такого сделала? Мне казалось, что мы нашли общий язык, когда гуляли по парку и ели мороженое.
— Это было так давно, что я успел забыть о нашей прогулке.
— Вы не ответили на мой вопрос: почему вы на меня сердитесь?
— Ошибаетесь, мисс Бланшетт. — Он смотрел только на дорогу, впрочем поглядывая краем глаза на Элли. — У меня просто плохое настроение сегодня.
— И потому вы решили отыграться на невинном человеке? Умно, нечего сказать.
— Я всегда так делаю, — огорошил ее ответом Грегори. — Поэтому у меня так мало друзей.
— Не пробовали измениться? — усмехнулась Элли.
— Зачем?
— Чтобы не быть таким злым и одиноким.
Грегори покачал головой.
— Я превосходно себя чувствую. Отсутствие толпы друзей — это несомненный плюс. Никто не звонит по ночам с просьбой забрать из пивнушки, не просит денег в долг, не канючит, чтобы я выгулял его собаку…
— А также не поздравляет с днем рождения, не навещает в больнице, не спрашивает, как у тебя дела… — Элли невесело рассмеялась. — Да, отсутствие друзей — это здорово.
— Вы от этого страдаете, а я нет.
— Вы ведь не женаты, верно?
— Спросите у Надин, она знает о моей трагической истории, — ухмыльнулся он. — А то мне скучно пересказывать.
— Попробую угадать. Вы были женаты и думали, что это брак на всю жизнь. Однако потом начали пропадать на работе, полагая, что жена поймет ваше стремление подняться по карьерной лестнице. А супруге было скучно, не хватало вашего внимания, вот она и нашла его на стороне. И тогда вы развелись. С тех пор вы перебиваетесь случайными связями и иногда развлекаетесь с профессиональными жрицами любви. И пытаетесь доказать всем, в том числе и самому себе, что вас такие отношения с женщинами устраивают больше, чем чувства, проверенные временем и обстоятельствами.
— Разложили по полочкам так, что и психолог не справился бы лучше.
— Я угадала хоть что-нибудь?
— Каждое ваше слово — правда, — сказал Грегори таким тоном, что невозможно было понять, шутит он или говорит серьезно.
Элли вдруг опомнилась и посмотрела в окно. Они как раз сворачивали на улицу, где находился ее дом.
— А откуда вы знаете, где я живу? — спросила она, с подозрением глядя на Грегори.
— Тоже мне тайна.
— И все же? Не припомню, чтобы я называла вам свой адрес.
— Я юрист, мисс. И не привык доверять людям. Когда у меня появляются новые знакомые, я собираю о них всю возможную информацию. Где они живут, что предпочитают есть на завтрак, с кем встречаются…
— Какие конфеты любят, — вставила Элли.
Грегори кивнул.
— И это тоже.
Элли поджала губы. Либо Грегори гениальный актер, либо он действительно не был тем мужчиной, которого она искала.
А хотелось ли ей, чтобы он оказался тем самым прекрасным принцем? Рядом с ним она чувствовала себя беззащитной. Он был гораздо сильнее ее и физически, и духовно. Грегори, без сомнения, привлекал ее как мужчина. Однако с первого же дня знакомства она относилась к нему с опаской.
С чего я взяла, что это он? — размышляла Элли. Только потому, что от него пахнет тем же одеколоном, что и от мужчины из моего сна? Кажется, я действительно начинаю медленно сходить с ума. Придумала себе сказку и поверила в нее. Ну не дура ли? Может быть, не существует никакого прекрасного принца, в которого я умудрилась влюбиться? Это был плод моей фантазии. Нет у меня тайных воздыхателей. Да и Грегори никогда не поехал бы ко мне в больницу и не стал бы целовать меня…
Или стал бы?
— Мы вот-вот проедем мой дом, — сказала она.
— Не волнуйтесь, мисс Бланшетт, не проедем.
— С каких это пор вы перестали называть меня по имени?
— А мы так хорошо знакомы, что можем перейти на «ты»? — он остановил машину.
