Роджер снова рассмеялся:
— Как бы не так! Надо отдать ему должное — лошадей он знает как свои пять пальцев. Он просто не мог не заметить, например, что у лошади на ноге твердая опухоль. — Он пожал плечами. — Нет, конечно, это не такое уж преступление! Если хотите, Лиз, можете верить в его честность. Но потом не говорите, что я вас не предупреждал. В Ридхэме есть какая-то подлость, какая-то непорядочность, это просто один из примеров. И ради вашего же блага я надеюсь, что он никогда вас не подведет, но я как раз боюсь, что рано или поздно так и получится!
В течение нескольких дней после этого разговора отношения между Лиз и Роджером были очень напряженными. Всякий раз, когда Лиз вспоминала о подозрениях Роджера касательно Джеффа, в ее душе вскипало негодование. Для ее нервов было серьезным испытанием то, что три раза в день они ели за одним столом. Ей с трудом удавалось скрывать свое раздражение.
Пони Черныш постепенно поправлялся. Лиз решила, что пора уже попробовать испытать его поврежденную ногу и размять суставы на короткой прогулке.
Она вела пони, по двору конюшни и увидела Роджера — он стоял, склонившись над радиатором, и рассматривал какой-то механизм внутри машины.
Лиз хотела было пройти мимо, не здороваясь, но он сказал, не поворачивая головы:
— Отправились на прогулку?
— Хочу посмотреть, как он будет ходить по дороге.
Роджер выпрямился, хмуро разглядывая гаечный ключ, который он держал в руках.
— Только недолго. — Голос у него снова был командирский, отрывистый. — Мне надо скоро ехать на вызов, а Дунана нет. Так что я остался дежурным по кабинету, как это ни странно.
Лиз покраснела. Ей страшно не хотелось перед ним капитулировать, но почему-то Роджеру всегда удавалось убедить ее, что она поступает неправильно.
— Я могу отвести пони погулять попозже, — неуверенно предложила она.
Роджер взмахнул промасленной тряпкой.
— Вы его все равно уже вывели. Просто, не уходите на целый день. И хорошо бы уже поскорее вернуть лошадку Фоллону, у нас здесь не санаторий для больных лошадей, знаете ли.
— Но вы сами сказали, что я была права, оставив его здесь, — стала оправдываться Лиз, заикаясь от возмущения и растерянно глядя на Роджера.
— Я так сказал? Что-то не помню.
Лиз резко дернула за повод бедного пони, и он быстро застучал копытцами вслед за ней; они прошли через двор и вышли на дорогу. Она замедлила шаг, когда они свернули в переулок Святого Бенедикта и пошли по Maркет-стрит к собору, но ее мысли так и рвались вперед.
«Что бы я ни делала — все не так. Ну вот, спрашивается, зачем он сейчас вмешался? Я и без него знаю, что мистер Дунан уехал, но я собиралась вернуться всего через четверть часа. Он нарочно изводит меня, я же вижу, — так рассуждала сама с собой Лиз. — О боже, ну зачем, зачем он приехал?»
Травка у собора казалась очень зеленой и сочной. Возле старинных каменных стен мирно ворковали голуби. Тюльпаны нежно покачивали своими чашечками над длинными светло-зелеными листьями. Было чудесное, безмятежное майское утро, полное солнечного света и покоя.
Но Лиз была далека от мирного расположения духа. Роджер всегда умудрялся испортить ей настроение. «Мы никогда, никогда не сможем с ним поладить, — решила Лиз, возвращаясь домой через Фишпул-стрит. — Это просто невозможно. Мы с ним несовместимы, как вода и масло. Мне, наверное, нужно просто стараться не попадаться ему на глаза и вообще как можно меньше с ним сталкиваться».
Теперь пони шел уже довольно ровно, почти не хромая. Лиз похлопала его по грубой шее:
— Ну что, так лучше, да? Уже на следующей неделе вернем тебя хозяину, придется опять таскать тележку, Черныш. Если все будет хорошо.
На этот раз машины Роджера уже не было во дворе. Какое облегчение! Лиз закрыла денник за пони и, услышав шаги у себя за спиной, повернулась к дому.
Она увидела приближающуюся к ней высокую ладную фигуру Джеффа, и на нее нахлынула волна какого-то почти невероятного счастья.
— Привет, малышка. Я тебе звонил несколько минут назад, но никто не подходил. Я хотел с тобой поговорить.
Лиз распахнула дверь в кабинет:
— Заходи, Джефф.
Джефф огляделся по сторонам.
— А Хейворд здесь?
Лиз улыбнулась ему:
— Слава богу, нет. — Она горестно покачала головой. — Только что опять вывел меня из равновесия. Что я ни сделаю — все ему не нравится. Ему не угодишь!
Джефф поймал ее за руку и притянул к себе.
— Да ладно, забудь о нем. Он ненормальный. Вот бы я мог работать вместе с тобой! Как это было бы замечательно! — И он заглянул ей в глаза. В какой-то момент Лиз показалось, что он хочет ее поцеловать. Но тут Джефф отпустил ее руку и сказал со странной неловкостью: — Послушай, Лиз, я насчет завтрашнего дня…
— Да, Джефф?
Джефф помолчал немного.
— Дорогая, мне ужасно не хочется тебя огорчать, но боюсь, завтра ничего не получится. Мне правда ужасно жаль. Понимаешь, у меня изменились обстоятельства. Наклевывается… хорошая сделка, так что… — И он быстро добавил: — Одни… ну… один человек хочет купить у меня лошадь.
Возникла небольшая пауза. Лиз чувствовала, как ее сердце превращается в кусок свинца.
— О, Джефф! — воскликнула она, но затем постаралась, чтобы голос ее звучал спокойно, даже безучастно, и продолжала как ни в чем не бывало: — Конечно, мне очень жаль. Но я… я все понимаю.
Она подняла на него глаза и поспешно отвела их, чтобы Джефф не заметил мольбы в ее взгляде. Чудесный завтрашний день. Прекрасное, счастливое воскресенье, которое они планировали провести вместе. Не удержавшись, она все же спросила:
— А он непременно должен приехать завтра?.. Может быть, этот человек посмотрит твою лошадь сегодня или… завтра с утра?
Джефф сосредоточенно прикуривал сигарету.
— Боюсь, ничего не получится, моя радость. Я никак не могу упустить такой случай. Понимаешь, после того, как я столько денег вложил в этих лошадей, надо же их как-то окупить.
— Ну да, разумеется, — подхватила Лиз. — Я понимаю, для тебя это важно. — Она уныло улыбнулась. — Что ж, надеюсь, сделка пройдет успешно, Джефф.
Ответная улыбка Джеффа была теплой и ласковой.
— Спасибо тебе, Лиз. Ты всегда все понимаешь. Ты просто прелесть. К сожалению, завтра у нас не получится увидеться. Но знаешь что? Если сделка состоится и я получу деньги, давай это отпразднуем, например поужинаем в «Вороне» как-нибудь на неделе. Ну, что скажешь, ангел мой?
Ей подумалось, что «как-нибудь на неделе» означает еще целую вечность ожидания.
