После развода я поклялся себе, что буду внимателен к женщинам. И ведь так было. Встретил наконец-то девушку, которая подходила, так сказать, по всем параметрам. Умная, внимательная. Без истерик и нелепых требований. Чуткая и заботливая. Я мог бы перечислять так бесконечно, но что-то не клеилось. Старался, честно, из кожи лез, но понял – когда нет чувств, это гиблое дело. И чуть не потопил себя во второй раз. Мы то сходились, то разбегались, пока окончательно не поставили точку. Хорошо, что оба оказались достаточно взрослыми, чтобы расстаться без истерик.
Он замолчал, а я поглаживала кошку и прислушивалась к чужому дыханию. Вот тебе и откровение. А ведь по Евгению не скажешь. Я его представляла исключительно как холостяка, которому на палец кольцо даже силой не нацепишь, а паспорт он скорее съест, чем позволит поставить штамп. Забавно и грустно одновременно.
– Три года я метался от одной подружки к другой.
– Ушел в загул?
– Можно и так сказать, – хохотнул он, выпрямляясь. Наклонился ко мне, осторожно положил руку на мою ладонь, ласкающую урчащую кошку. Я подалась навстречу и выдохнула, когда щека мужчины оказалась на моем плече. Что-то волшебное, едва уловимое было в таких касаниях.
– А что после?
– После? – задумчиво произнес он. – После была встреча с тобой.
– Курортный романчик? – произнесла и запнулась. Самой стало неприятно, защемило, заскребло на душе.
Евгений кивнул, скользя щекой по плечу. Прильнул ко мне, выдохнул. По коже табун мурашек промчался. Забрался под свитер, вызывая желание поежиться, ладонью растереть кожу.
– Я так думал, – прошептал в шею. Моя рука дрогнула и замерла. – И ведь до нашей новой встречи я был уверен. Даже успел забыть. Вляпаться вот в такие отношения, – явно намекая на ту даму, закатившую истерику несколько минут назад. – Но как только увидел тебя, воспоминания волной нахлынули. Знаешь, не думал, что буду говорить так… Но я кажется что-то чувствую. Задела ты меня, Женька. Зацепила, маленькая колдунья. Вот сюда забралась, – ткнул пальцем себе в грудь, – и вылезать не хочешь.
– Так сразу?
– Наверно, еще тогда, когда увидел на пляже.
Я хохотнула, припоминая нашу встречу. Завернутая в парео, подставляющая лицо солнцу и смачно чихнувшая, когда около меня остановился высокий, слегка бледный мужчина. Явно только приехал, а я успела поджарить бока за пару дней.
– Я практически плюнула в тебя, – сквозь смешливые нотки, так и подступающие к горлу, произнесла, ловя себя на мысли – мне нравились его руки, касающиеся живота. Вот же проныра! И когда только умудрился?
– Не достала, – отозвался Евгений, замирая горячей ладонью на ребрах. – Скажи, Жень, ты похудела из-за меня?
– Из-за нервов, – отозвалась, чувствуя – врать бесполезно. Взрослый и разумный, сам догадался, но вопрос задал. Потому что хотел знать. А я хотела признаться. Будто гора с плеч. Повела плечом, поворачиваясь к нему.
– Извини, – рассеяно проговорил мужчина. – Ох, и почему я такой дурак, Жень? Надо же было! Оставил бы записку, дел-то. Ты бы мне позвонила?
– Обязательно, – в уголках губ собралась улыбка. – Сначала подулась бы. Но позвонила. Потому что упрямая. Вредная. И твердолобая. Вбила себе в голову, что влюбилась, теперь не выбить.
Я тараторила без умолку, с трудом соображая – признавалась. Слово за слово. Буква за буквой. И все тайны как на ладони. И сердце там же. Ему протягивала. А Евгений выпрямил спину, руку убрал и замер.
– Как думаешь, можно за одну ночь успеть влюбиться? – он говорил тихо, и так, будто сомневался в правильности подобранных слов или озвученных мыслей.
Что-то кольнуло внутри, но я прогнала страх. Потому что почувствовала – он боялся тоже. Его прошлые отношения не сулили ничего хорошего, и та женщина, устроившая ему скандал в новогоднюю ночь, была ярким подтверждением. Он опасался оказаться в той же ловушке, из которой когда-то выбрался, зализывая раны. Оброс броней, чувства спрятал, как сундук с кладом, да так глубоко, что теперь не достать. Но для меня… Кажется, для меня он готов был сделать этот шаг.
– Не знаю, – я пожала плечами, чувствуя, как щеки запылали, а сердце рвалось из груди. Не маленькая, а от чувств готова рухнуть в обморок. – Но в одном не сомневаюсь – за семь дней можно. Проверено.
Евгений наклонился ко мне, дотронулся до щеки ладонью, я прильнула в ответ.
Кошка встрепенулась, подскочила и спрыгнула с колен. Мы не заметили, как она уселась в кресло напротив и стала жадно вылизывать шкуру и брюхо.
Мы оба оказались поглощены друг другом. Глаза в глаза, падение в омуты и потеря рассудка. Я заползла на его колени, он подхватил меня и прижал. Сладкие, томительно-опасные поцелуи, которыми мы наслаждались. Горячие руки на обнаженной коже. Скользящие пальцы по бусинам позвонков.
Я запустила пальцы в его волосы, прижалась щекой к шее, чувствуя бьющуюся жилку.
– Жень, ты сводишь с ума, – прошептал мужчина, вызывая во мне приступ безудержного счастливого смеха.
– Обещаю, ты со мной не соскучишься, – выдохнула, проведя языком по мочке.
Евгений рыкнул, повалив меня на диван.
– Не пожалеешь?
– Нет, – я покачала головой. – Тогда не пожалела. А сейчас подавно. Ни за что на свете! Так что не останавливайся.
Мужчина хмыкнул, продолжая исследование горячих ладоней по пылающему от желания телу. Я зажмурилась, наслаждаясь мгновением…
«Мяу», – послышался протяжный звук, который вскоре повторился уже громче. С нарастающей пугающей вибрацией.
– Жень, что это с ней? – Евгений отвлекся и уставился на кошку.
Я задрала голову и посмотрела в яркие глаза, превратившиеся в испуганные блюдца.
Вновь протяжное «мяу» заставило меня вылезти из крепких объятий мужчины и подскочить к кошке. Она прижалась к моей ладони, замурлыкала, а я ощутила, как ее тело пронзила судорога.
– Рожает, – прохрипела, уставившись на Евгения.
Он ошарашено подскочил с дивана, но к нам не торопился подходить. Растерянно смотрел то на меня, то на изгибающуюся кошку.
– Не может быть, – прохрипел, теряясь. А я усмехнулась, прогоняя страх.
– Тащи коробку, будем принимать роды!
Я уставился на Женю и не мог поверить в то, что троянская трехцветка решила напрочь испортить эту ночь. Я же так близко был!
Мысленно зарычав, я медленно подкрался к девушке и кошке, изгибающейся и громко мяукающей, и уставился на ее большой живот.
– Ты же говорила…
– Я не УЗИ и не врач, чтобы знать наверняка, – проворчала Женя. – Так принесешь коробку? Или она родит в кресле.
Я вздрогнул. Только не это кожаное кресло! Оно мое любимое!
– Коробку? У меня нет коробок, – проговорил, пытаясь припомнить что могло бы подойти для родильной комнаты.
