Если Арабиа ни при чем, то Крессиде лучше не покидать Дом Дракона и в случае необходимости защитить старую леди. Только вот как узнать, в кого вселился дьявол?
Крессида услышала осторожный стук в дверь. С некоторым трепетом она открыла дверь и обнаружила на пороге Даусона, бледного и взволнованного.
— Мисс Баркли, вы не могли бы пойти взглянуть на мою маму, она заболела, — выпалил юноша на одном дыхании.
— Конечно, Даусон. Но я мало что понимаю в болезнях. А что случилось?
— У нее рези в животе. — Парень был явно напуган.
— Похоже на аппендицит, — заочно вынесла вердикт Крессида. — Думаю, мисс Глори будет больше полезна, чем я.
— Но мама просила, чтобы пришли вы, — возразил Даусон, отступая, и Крессиде пришлось следовать за ним.
Ее познаний в медицине и в самом деле едва хватало на оказание первой помощи, а миссис Стенхоп надеялась на Крессиду, словно на дипломированного специалиста. Девушка вошла в комнату, где лежала больная. Тусклый свет ночника падал на измученное бледное, покрытое капельками пота лицо маленькой женщины. Воротничок пестрой фланелевой ночной рубашки топорщился вокруг тонкой шеи.
— Сейчас я немножко лучше чувствую себя, — прошептала миссис Стенхоп, когда Крессида подошла ближе.
— Что я могу сделать для вас? Может, послать за доктором?
Миссис Стенхоп слабо покачала головой.
— Нет, спасибо.
— Вы уверены, что с вами все будет в порядке?
— Абсолютно, — решительно прошептала миссис Стенхоп и сделала знак Даусону подать ей блокнот и карандаш. Трясущейся рукой больная написала: «Я пила чай с миссис Болтон».
Пока Крессида читала, миссис Стенхоп пристально наблюдала за ней. Видя, что сообщение не произвело впечатления, Даусон решил вмешаться:
— Ма думает, будто она что-то съела у миссис Болтон, и поэтому у нее расстроился желудок.
— Ах, какая жалость, — посочувствовала Крессида.
Миссис Стенхоп лихорадочно строчила в блокноте: «Даусон дал мне противоядие. Он немного разбирается в таких вещах. Счастье, что он оказался дома».
Миссис Стенхоп с гордостью посмотрела на своего долговязого сына, который самоуверенно улыбнулся.
— У меня есть средства от кашля и простуды, головной боли и ревматизма, а также от расстройства желудка. Конечно, правильно выбрать противоядие гораздо сложнее, но, думаю, я справился с задачей.
Крессида, до которой наконец дошло, зачем ее позвали, едва сдерживала гнев. Как эта жалкая пара — миссис Стенхоп, слабая и болезненная, и Даусон, несносный и самодовольный, — смеет обвинять Арабию в отравительстве! Кто дал им право даже намекать на это!
— Если вы говорите, что чувствуете себя лучше, я, пожалуй, пойду, а вы немного поспите.
— Нет, подождите! — Миссис Стенхоп снова схватилась за блокнот и поспешно написала: «Я просила вас прийти, потому что вы должны знать об этом. — Она выразительно посмотрела на Крессиду и продолжила: — Вы должны опасаться миссис Болтон больше, чем кто-либо из нас. Я хотела предостеречь вас».
Крессида вырвала листок из блокнота и сердито скомкала его.
— Я не верю этому!
— Ма говорила, что ее угостили тортом с ликерной пропиткой, — встрял Даусон, — у него был подозрительный привкус.
— Думаю, вы несправедливы! — воскликнула Крессида. — Простите, но я отказываюсь верить, что Арабиа чудовище. Возможно, вам, миссис Стенхоп, не следует есть жирное.
Ей показалось, что и мать, и сын смотрят на нее с сожалением. Неужели они говорят правду? Невыносимо даже думать об этом. Крессида направилась к двери, а Даусон крикнул ей вслед:
— Вы должны нам верить, мисс Баркли. Разве вас не заперли в комнате Люси? Вспомните! Так поступить с вами мог только совершенно рехнувшийся человек. Надеюсь, вы понимаете, о ком я говорю?
— Понимаю, и все же думаю, что ваше заключение ошибочно. Я сейчас же поднимусь к Арабии и съем кусок этого торта.
— Мисс Баркли, мисс Баркли! Мы хотели предупредить вас для вашего же блага. Вы должны верить нам…
Крессида не могла больше слушать. Сейчас Даусон начнет сыпать медицинскими терминами, после чего мать прошепчет с гордостью, что Даусон неординарно мыслит. Крессида закрыла дверь квартиры этой жалкой и более чем странной пары и медленно побрела к Арабии.
Конечно, эта леди способна на странные поступки. Чувство вины после смерти Люси не покидало ее, и она могла слегка тронуться умом.
Но почему ее злоба распространилась на безобидную миссис Стенхоп? Если верить мисс Глори, Арабиа способна на что угодно ради развлечения, даже на самые бессмысленные и дикие поступки. Но ведь попытку отравления нельзя назвать развлечением! Нет, просто миссис Стенхоп чересчур подозрительна и делает из мухи слона. У нее расстроился желудок из-за жирного торта, а Даусон, увлеченный химическими опытами и кичащийся познаниями в области медицины, внушил матери, что ее отравили.
Довольная результатами своих умозаключений, Крессида постучалась к Арабии и тут же услышала ее грудной голос, приглашающий войти.
Комнату заливал розовый свет. Арабиа возлежала на разноцветных подушках, украшающие ее руки, шею и голову драгоценности переливались всеми цветами радуги. Возможно, она и правда немного сумасшедшая, но это чудесное сумасшествие. Крессида поняла, что обожает эту женщину, не может ей ни в чем отказать и готова остаться с ней до самой ее смерти.
Может, у меня тоже не все в порядке с головой? Ведь я, как и Арабиа, обожаю оригинальные вещи, перемены в жизни, так же безрассудна и непрактична.
— Моя дорогая! — обрадовалась Арабиа. — Я знала, что вы скрасите старухе одиночество, и даже принарядилась к вашему визиту. — Она расправила парчовую юбку и похвасталась: — Я приобрела эту ткань на багдадском базаре. Это было сто лет назад, однако ей нет износу. Шейх восхищался моим нарядом… Но какое значение это имеет сейчас! Расскажите скорее, как прошел сегодняшний день. Мистер Маллинз не обижает вас? А не то я заберу свои часы назад. Вы голодны? Не поужинаете ли со мной? Будет горячий шоколад. И обойдемся без мисс Глори. Она марширует, словно солдат на плацу.
— С удовольствием выпью горячего шоколада и, если позволите, попробую вашего ликерного торта.
Арабиа с умилением посмотрела на нее.
— Где вы слышали о моем ликерном торте? Кто-то уже сообщил вам, что это мой фирменный десерт? Конечно, дорогая, вы отведаете это лакомство. Один момент, я только поставлю чайник.
Арабиа направилась на свою кухню, зазвенела посуда, донеслись обрывки песни. Этим вечером Арабиа действительно пребывала в прекрасном настроении — не потому ли, что наслаждалась своей выходкой по отношению к миссис Стенхоп?
