Лили присела, прислонившись к горе подушек. Может, это был сон – горячий секс с ее мужем? Но боль между ног говорила о том, что это произошло на самом деле.
Она позволила мужчине, которого безумно любила, но который ее совсем не любил, разрушить ее защитные механизмы. Она отдалась ему, забыв о противозачаточных средствах! Да, она сошла с ума.
Лили закрыла глаза. Именно поэтому она так старательно избегала его. Потому что не могла ручаться за себя. Откинув одеяло, Лили вскочила с кровати. Риккардо, наверное, уже искупался и отправился в тренажерный зал.
Подойдя к дверям патио, она отдернула занавески. Ее ослепил яркий солнечный свет, и она вдохнула соленый морской воздух, наполненный запахом экзотических цветов. Заморгав, Лили прищурилась и вгляделась в даль. Да, она угадала. Мощно взмахивая руками, ее муж рассекал поверхность океана, постепенно приближаясь к берегу.
Она завороженно смотрела, как он вышел из воды на белоснежный песок, вода стекала по его обнаженному загорелому телу. Лили сглотнула. Неужели ей мало прошедшей ночи?
Риккардо поднял руку, чтобы вытереть воду с лица, и увидел ее. Пройдя через пляж, он встал внизу перед балконом – непринужденный, удовлетворенный, сводивший ее с ума.
– Ты спустишься вниз?
Лили улыбнулась:
– Если ты поплаваешь со мной. Мне уже жарко.
– У нас есть пятнадцать минут перед завтраком. Надевай купальник и приходи сюда.
Скинув пеньюар, Лили надела купальник цвета фуксии, который она купила вместе с Алекс. Наверное, она совершила огромную ошибку. Ей нельзя было спать с Риккардо. Но больше она не станет делать глупостей. Ей надо прийти в себя и поступать разумно. Так зачем же она идет купаться вместе с ним? И что он имел в виду, когда сказал: «У нас ничего не кончено. Мы только начинаем»?
Какая разница, что он имел в виду! Лили намазала нос и щеки солнцезащитным кремом. Прошедшая ночь была неизбежной, это был внезапный шторм, сметающий все на своем пути, но теперь им надо найти способ прожить вместе еще полгода и не убить друг друга. И страстный секс здесь не поможет. Поможет рациональный ум.
Скажи это своим гормонам, подумала Лили, когда спустилась на маленький частный пляж перед виллой. В воздухе витал запах жареного бекона.
– Миссис Адамс готовит завтрак? – спросила Лили. Риккардо кивнул.
– Да, она пришла. Но мы старались тебя не будить. Тебе надо было выспаться. – Он оглядел ее с головы до ног. – Я думал, мы заключили перемирие.
Лили нахмурилась и оглядела себя. Розовый. Ее купальник был розовый. Щеки ее покраснели.
– Это единственный купальник, в котором я не выгляжу как стареющая кинозвезда.
Риккардо приблизился к ней и взял за плечо.
– Зачем так скромничать. Ты выглядишь прекрасно, cara!
Лили тихо вскрикнула, когда он прижал ее к своему мускулистому влажному телу.
– Разве ты не помнишь, что я говорил тебе сегодня ночью?
Лили уперлась рукой в его грудь.
– Ты не можешь взмахнуть волшебной палочкой и исцелить меня, Риккардо. Я никогда не смогу избавиться от анорексии, даже если возьму ее под контроль.
– Знаю, – сказал он, целуя ее. – Но я все равно буду пытаться исцелить тебя.
Она улыбнулась его самомнению. Губы его были теплыми от солнца, а поцелуй был неспешным и спокойным, как морские волны. И Лили поняла, что не хочет сейчас спорить с ним.
Риккардо вошел в море, держа ее за руку. Вода была такой теплой, что Лили едва почувствовала ее. Он поднял ее ноги и положил к себе на бедра.
– Риккардо…
– Что?
– Я… я думаю, это неуместно.
Он удивленно взглянул на нее:
– Мы женаты. Что в этом неуместного?
– Прошедшая ночь была… потрясающей… но я считаю, что продолжать нам не стоит, это лишь усложнит наши отношения.
Риккардо поднял пальцами ее подбородок.
– Если ты имеешь в виду секс, Лили, то я не согласен с тобой. Секс разрушает барьеры между нами, и, если ты хочешь их снова воздвигнуть, я не позволю тебе это сделать. К концу этой недели я все узнаю о тебе.
Лили напряглась:
– Мне больше нечего сказать.
Риккардо сжал губы:
– Как тебе удавалось скрывать это от меня? Я не видел никаких признаков.
– Ты говоришь о моей анорексии?
Он кивнул. Лили с трудом сглотнула комок в горле. Риккардо смотрел на нее так, будто разглядывал ее под микроскопом.
– Анорексия – коварная вещь. Я просто перестала есть. И утратила способность объективно смотреть на свое тело.
Он нахмурился.
– Я думал, это сущая ерунда – выглядеть идеально. Неужели я действительно требовал это от тебя?
– Твое окружение требовало это от меня. – Лили грустно улыбнулась. – Ты собирался стать главой крупнейшего конгломерата, и тебе нужна была другая жена. А ты отказывался это признать.
Его губы дрогнули.
– Мне не нужна была другая жена. Мне нужна была жена, которая могла бы сказать мне, что происходит. Которая была бы со мной в тяжелый момент моей жизни, а не ушла бы от меня.
– Я потеряла способность владеть собой, Риккардо. Если бы я не ушла, то вернулась бы к своим старым привычкам и разрушила бы себя.
– Ты не могла дождаться моего возвращения?
Она сильно толкнула его в грудь, и на этот раз он отпустил ее. Нащупав ногами песчаное дно, она встала напротив него.
– Что случилось в Италии? Я знаю только, что тебя туда вызвал Антонио.
Риккардо откинул мокрые волосы с лица.
– Сейчас это не имеет значения. Мы говорим о том, почему ты ушла.
– Боже мой, Риккардо! Что случилось в Таскании, черт возьми?
Лицо его стало каменным.
– Я знал, что ресторанный бизнес – это будущее де Кампо. Знал, что мы должны развивать это направление. Антонио не соглашался со мной. Он запретил мне строить планы с Орвиетто. – Риккардо помолчал. – Но я все равно подписал договор аренды.
Лили медленно выдохнула.
– И он вышел из себя?..
– Он пригрозил выкинуть меня из компании.
– Что? – Она открыла рот. – Он не посмел бы это сделать.
– Он не сделал. Но лишь потому, что я доказал ему его неправоту. И Орвиетто доказал. Но когда я вернулся в Нью-Йорк той ночью, я думал, что потерял все. Я отказался от спорта, который так любил, ради старого человека, который грозил лишить меня работы в «Де Кампо». И когда я вошел в наш дом – в наш пустой дом, – чтобы увидеть свою жену, которая могла бы утешить меня, Магда сказала мне, что ты ушла. – Он взглянул на нее, и в глазах его была мука.
Лили почувствовала приступ тошноты. Она была так глубоко погружена в свои собственные переживания, что не подумала о его чувствах.
– Прости меня, – прошептала она, и слезы выступили у нее на глазах.
Волны тихо плескались вокруг них, и это был единственный звук в этом райском уголке.
