— А как же иначе, — нежным голосом ответила она. — Ну, а теперь мне пора.
Они втроем вышли из дома. Крис и Ида постояли на дорожке, пока бабушкина машина с ревом не отъехала от дома.
— Что, у вас в семье только одни красавицы? — как бы невзначай спросил Крис, открывая дверцу машины.
— Конечно! Иного у нас не потерпели бы! — ответила она, скромно потупив глазки, и подумала, что у нее остановится сердце, когда он, не удержавшись, наклонился и легонько поцеловал ее в уголок рта.
Она была рада забраться в машину и почувствовать под собой хоть какую-то опору. Святые небеса! Знает ли он, что делает с ней?
Если судить по тому, что она слышала о Крисе Каннингтоне, Ида не сомневалась: этот человек очень многое знает о женщинах. Она чувствовала, что была не первой женщиной, влюбившейся в него, и боялась, что он догадается об этом, заметив какие-нибудь характерные признаки, о которых сама она, возможно, и не подозревала.
О боже, ей нужно последить за собой! Гордость требовала, чтобы она не выдала ни намеком, какие чувства испытывает к нему. Если он догадается — она погибла!
Ему стоило только поцеловать ее в уголок рта, а она уже целую вечность никак не может прийти в себя! Хотя имела полную возможность: Крис был не слишком разговорчив и, казалось, целиком сосредоточился на дороге.
— Ну, так кто сегодня готовит? — нарушила она молчание. — Не верю, что это будешь ты.
— Должен сознаться, что если бы я никого не позвал на помощь, нам пришлось бы довольствоваться яичницей с тостами.
Ида не должна была показывать, как любит его, но улыбку она могла себе позволить.
— Ты говорил что-то о шеф-поваре?
— О шеф-поваре с помощником, если быть точным, — ответил он. — Джулия и Ламберт — или, официально, «Доставка, приготовление, обслуживание на дому». Они уже пару лет готовят для меня.
Так что, не обольщайся, что это специально ради тебя, Ида Пеллинг! Но ей не хотелось сейчас думать о других женщинах, которых он принимает у себя: от таких мыслей ее начинало мутить.
— Они настолько хороши? — небрежно спросила она, прекрасно зная, что если бы это было не так, их никогда не пригласили бы во второй раз.
— Ты сама скажешь мне об этом потом, — предложил Крис.
Его апартаменты были именно такими, как она представляла. Он показал ей ванную комнату, и Ида ненадолго оставила его — не только для того, чтобы поправить прическу. Ей было необходимо хоть пару минут побыть одной, чтобы взять себя в руки и ни жестом, ни взглядом не выдать своих чувств.
Когда она присоединилась к Крису в застланной пушистым ковром гостиной, он наливал в два бокала мартини.
— Пойдем поболтаем с Джулией и Ламбертом, — предложил он и, заставляя сердце Иды забиться сильнее, обнял ее за плечи и повел на кухню.
Большая кухня была оборудована всем необходимым. Крис представил ей Джулию и Ламберта еще у порога. Джулия что-то мыла, а Ламберт создавал какое-то произведение искусства из томатов.
— Как вкусно пахнет, — заметила Ида.
Ламберт оказался красивым молодым человеком. Он улыбался, а его глаза не отрывались от Иды.
— Надеюсь, вы проголодались.
— Ужасно! — улыбнулась она в ответ.
— Не будем мешать вам, — проговорил Крис с едва заметным холодком в голосе.
— Ты ни на что не сердишься? — спросила Ида, когда они вернулись в гостиную, и он продолжал держаться как-то отстраненно.
Крис предложил ей сесть на один из диванчиков, расставленных в просторной комнате.
— Ты всегда выступаешь «с открытым забралом»? — неожиданно спросил он.
— С открытым забралом? — не поняла Ида.
— Ну, честно, открыто говоришь то, что думаешь?
— Ты сердишься, — решила она.
— А кто не стал бы? — сухо проговорил он. — Я, кажется, совершил ошибку, пригласив тебя! Можно подумать, ты даже не заметила, что Ламберт уже потерял из-за тебя голову!
— О, не глупи! У него же есть Джулия, и…
— Джулия его сестра.
— А-а-а… — протянула Ида. Она была ошеломлена его словами, но через секунду широко улыбнулась: — Как ты думаешь, если я правильно себя поведу, он согласится готовить для меня?
— И она еще шутит!
Как Ида и рассчитывала, губы Криса слегка скривились от сдерживаемого смеха.
И именно в этот момент, когда в ее сердце вспыхнула искра надежды на то, что Крис, может быть, хоть чуточку ревнует ее, вошла Джулия сказать, что ужин готов.
Ида прошла в элегантно обставленную столовую, радуясь, что они не одни в квартире. Ей необходимо было сохранить трезвую голову, и она думала, что присутствие посторонних могло бы в этом помочь.
Для начала им был предложен нежнейший мусс из копченого лосося, и хотя Ида делала вид, что целиком поглощена едой, она каждым нервом ощущала присутствие Криса. Подняв голову, она встретила его взгляд.
— Что ты на меня смотришь? Тебя удивляет, что я оставила помидор? — спросила она, указывая на вырезанную из томата розу. — Просто она слишком прекрасна, чтобы ее съесть. — Ида сознавала, что болтает глупости, но чувствовала, что задохнется, если будет молчать.
Крис неторопливо окинул томным взглядом ее безупречную кожу, совершенный овал лица.
— Мне хотелось бы попробовать кусочек тебя, — сообщил он.
— Людоед! — в притворном ужасе воскликнула Ида и сразу почувствовала себя лучше.
Она расслабилась и весело болтала с Крисом, пока в комнату не вошел Ламберт. Он спросил, довольны ли они поданным блюдом, но смотрел при этом только на Иду.
— Никогда не пробовала ничего вкуснее, — улыбнулась Ида и заметила удовлетворение на его лице.
Вскоре после этого зашла Джулия, чтобы унести тарелки, а затем Ламберт принес второе блюдо. Он широко улыбался Иде. Филе из ягненка с розмарином в белом винном соусе потрясало воображение — было ясно, что Ламберт прекрасно знает свою работу. Ида улыбнулась.
— Выглядит просто великолепно, — тепло сказала она.
Пока Джулия в очередной раз убирала со стола, Крис вел себя как обычно. Но стоило Ламберту принести новое блюдо — легкий зеленый салат, заправленный нежнейшим соусом, — Иде опять стало казаться, что Крис чем-то недоволен.
Она убедилась в этом через несколько секунд: хотя они продолжали о чем-то беседовать, Крис как будто отстранился от нее. Ида перестала есть и посмотрела прямо на него. В его взгляде она прочитала какой-то вопрос.
Крис, наверное, недаром спросил ее, всегда ли она честна и открыта. Ида не любила недомолвок, ее привлекала простота в отношениях. Вот и теперь она не могла не чувствовать, что что-то не так.
— Не понимаю, — заявила она, — еда превосходная, моя мамочка позаботилась, чтобы у меня были наилучшие манеры за столом. Что же тебе не нравится?
