Карл усмехнулся:
— Дерзко. Но мне нравится. Ты получишь их, маленькая нахалка. Только придется чертовски постараться — у нашего осеннего номера самый большой тираж. Мне не нужна постная баланда на пяти страницах.
После его ухода Педро выглянул из-за перегородки и, показав Саре поднятый большой палец, шепнул:
— Молодец, детка!
Калеб положил на стол чистый блокнот и три цветных карандаша.
— Я хотел бы узнать ваше мнение.
Сара удивленно подняла на него глаза. Меньше всего она ожидала увидеть его здесь снова. Особенно после их вчерашней встречи. Она всю ночь беспокойно проворочалась в постели, снова и снова вспоминая их поцелуй. То, как ласкали ее рот его губы, посылая вспышки желания через все ее тело…
— Мое мнение? О чем? — спросила она, решив не вспоминать о том, что случилось вчера.
— Это связано с моей работой. — Калеб уронил себя в кресло напротив. Галстук немного приспущен, верхняя пуговица рубашки расстегнута. Он выглядел отдохнувшим и до ужаса сексуальным и чувствовал себя совершенно непринужденно. Казалось, еще немного — и он положит ноги на стол и, выпив стаканчик вина, пустится в долгий разговор.
— Ну что ж, давайте. — Она постаралась, чтобы в ее голосе не прозвучало разочарования. Меньше всего ей хотелось, чтобы Калеб Льюис знал, что его поцелуй произвел на нее впечатление…
Он наклонился вперед, облокотившись на подлокотник кресла.
— Если бы вам нужно было описать «ЛЛ Дизайн», компанию, которую возглавляла моя мать, — а не ту, которой она стала сейчас, — в трех словах, то что вы могли бы о ней сказать?
Сара задумалась, покусывая зубами кончик карандаша:
— Яркая. Смелая. Драгоценная.
— Драгоценная? Это как? Вся в бриллиантах?
Она рассмеялась:
— Я имею в виду, что, когда женщина надевала платье от «ЛЛ Дизайн», она чувствовала себя как бриллиант. Или как рубин. Или как изумруд. Ослепительной и неповторимой.
Калеб тряхнул головой:
— Потрясающе! Я бы не мог сказать лучше. — Он невесело усмехнулся. — И вот теперь здесь я — бывший директор по маркетингу, со своими маркетинговыми мозгами. Я пытался справиться с текущими трудностями, вместо того чтобы думать о будущем.
— Ну, вам пришлось столкнуться с большими проблемами. И все же вы сделали новую коллекцию обуви. Это, наверное, будет что-то особенное, вдохновляющее.
Он покачал головой:
— Как вы там определили наш дизайн? Лишенный оригинальности, безликий? Вы были правы. Абсолютно. И если не начать думать в новом направлении, вся весенняя коллекция вместе с новой линией обуви будет иметь те же проблемы. И куда это нас приведет? Только назад. — Он вытащил из кармана телефон и нажал кнопку вызова: — Марта, скажите дизайнерам приостановить работу над весенней коллекцией и собраться к часу в моем кабинете. Передайте им, что мне бы хотелось, чтобы они подумали над идеями, которые были бы… — Его взгляд остановился на Саре. — Яркими. Смелыми. Драгоценными. — Он закончил разговор.
— Вы что, серьезно собираетесь делать на этом целую коллекцию?
— По-моему, это правильнее всего. Если я остановлюсь на том, что у меня сейчас, то останусь ни с чем.
Сара откинулась на спинку стула и улыбнулась ему. Всю неделю Калеб удивлял ее. Он доказал, что открыт для предложений и не боится идти на риск.
— О, если бы я не знала, то могла бы предположить, что вернулась Леонора. Это как раз то, чем она славилась!
— И что не раз бросало всю компанию в дрожь. Что, впрочем, мне самому нужно было сделать давным-давно.
— А почему вы не сделали?
— Я был слеп. Я не видел, что на самом деле нужно компании. Что мне самому нужно сделать. — Его взгляд застыл на какой-то невидимой точке. — Какой выбор я должен сделать.
Эти последние слова, похоже, не имели отношения к работе.
— Что вы имеете в виду?
Он повел плечами, будто пытаясь избавиться от нависшего над ним облака:
— Ничего.
Сидящий в ней журналист тут же насторожился. Калеб явно что-то скрывал. Ей казалось, что они уже достаточно продвинулись в отношениях — ведь были же у них какие-то отношения, верно? Он рассказывал ей о компании, о своем детстве, рассказывал о трудностях с коллекцией. Так почему не рассказать еще?
Инстинкт журналиста не позволял ей успокоиться. Заставлял искать правду. Найти ответ, который ей не хотели дать.
Но прежде чем она успела задать следующий вопрос, он сказал:
— Я начинаю с нуля перед самым показом. Так что мне понадобится помощь. Вы мне поможете?
— Я?!
Калеб кивнул:
— Вы относитесь к нашей целевой аудитории. И вы, как мне кажется, сделали самый лучший анализ работы «ЛЛ Дизайн», который я когда-либо слышал.
— Но…
Калеб наклонился, его ладонь опустилась на ее руку.
— Вы нужны мне. Пожалуйста, помогите!
Вы нужны мне.
Три слова произвели свое магическое действие. Это были слова, которым Сара Гриффин никогда не могла противостоять. Тем не менее она сделала попытку:
— У нас была договоренность, что я напишу статью.
Он улыбнулся. Ей снова захотелось поцеловать его.
Обнять его. Прижаться к нему всем телом…
— В этот раз вы сами можете стать частью своей статьи. — Калеб кивнул на лежащий на столе блокнот. — Я знаю, что вы любите обувь и хорошо в ней разбираетесь. Вы произвели на меня впечатление, Сара.
— Это последнее, что я ожидала от вас услышать.
— Аналогично. — Он улыбнулся. — Вы действительно прекрасный репортер. Вы задаете острые вопросы, вы слушаете, анализируете и выносите суждение. Я не сомневаюсь, что статья, которую вы напишете, будет одной из лучших.
Сара почувствовала, как ее наполняет тепло благодарности.
— Так в чем вопрос? — Она профессионально придвинула к себе блокнот.
— Я думаю, вы не только талантливый журналист… В общем, мне хотелось бы посмотреть, сможете ли вы сделать какой-нибудь набросок.
— Набросок чего? Обуви? — Она тряхнула головой и отодвинула от себя блокнот. — Нет, Калеб. Я не имею в этом никакого опыта. Я журналист, а не художник.
— Вы творческий человек. Этого достаточно. Вы чувствуете стиль. — Он снова придвинул к ней ее блокнот. — А теперь попробуйте нарисовать, какой, по вашим представлениям, должна быть идеальная пара женских туфель.
Из-за перегородки появилась голова Педро:
— Хм, интересно. Кажется, здесь говорят про туфли?
— Давайте пойдем куда-нибудь. — Сара встала, забирая со стола карандаши и блокнот. Меньше всего ей хотелось, чтобы Карл, проходя мимо, увидел ее тут с Калебом Льюисом.
