Кэш приказал себе быть нежным и неторопливым. Он старался! Боже, как он старался!
Кэш все делал так медленно, как только мог. Он прикасался к Милли, целовал, заставлял ее дрожать от желания. Когда Кэш не мог больше сдерживаться, он вошел в нее. Это было восхитительно. Сейчас они были едины.
— О, мой Бог! — вскрикнула девушка.
Кэш был истощен. Разбит. Он устал. Она обняла его, не переставая осыпать поцелуями...
— Мил, — прошептал он.
— Я люблю тебя, — произнесла девушка.
Милли мечтала об этом, представляя, как их сердца, души и тела переплетутся в нечто единое, неразделимое, целое. Но то, что произошло, выходило за пределы ее фантазий. Это было настолько восхитительно, что она даже не могла и мечтать о таком.
После этой ночи Милли знала, что никогда не будет прежней. Она стала другой и по-новому начала смотреть на этот удивительный мир, в котором было много чудесного.
Милли взглянула на своего возлюбленного и сказала:
— Я не думала, что ты вернешься и превратишь мою жизнь в сказку.
— Я вернулся, — пробормотал он, перебирая пальцами ее волосы.
— О, Кэш! Почему ты не сообщил, что сломал ногу? Почему ты не позвонил? Почему не приехал?
— Ты не смогла бы ничего поделать.
— Я постаралась бы... Я сделала бы что-нибудь для тебя.
— Правда? — спросил он. — Тогда сделай это прямо сейчас, малышка...
Они снова занялись любовью.
Это была поистине незабываемая ночь...
* * *
Запах жареного бекона разбудил Кэша. Аромат кофе заставил его открыть глаза. Он зашевелился в постели и, потянувшись, встал.
— Доброе утро, — приветствовала его Милли, входя с чашкой кофе.
Одной рукой Кэш взял кофе, а другой притянул девушку к себе. От нее пахло сиренью. Этот аромат будоражил его воображение. Он поцеловал ее волосы и понял, что желание охватывает его с еще большей силой.
— Сначала — ты, потом — кофе. — Он поставил чашку на тумбочку и увлек девушку на кровать. Кэш осыпал поцелуями ее шею, плечи. Когда же он прикоснулся к ее губам, ей показалось, что она на небесах.
Его поцелуй был похож на легкий морской бриз, но потом превратился в обжигающее пламя. Простое прикосновение его рук к ее обнаженному телу вызвало в ней такую бурю эмоций, что Милли испугалась.
Она не могла справиться с обуревавшими ее чувствами. Такого с ней никогда не происходило. Обычно Милли легко управляла своими эмоциями, но с Кэшем ей не удавалось этого сделать.
Они снова были в постели...
— Кэш, — прошептала она, — мы не можем.
— Конечно, можем.
— Бекон сгорит...
— Что? — переспросил он, не намереваясь останавливаться.
— Бекон! Я готовлю завтрак и...
Он поцеловал ее, прерывая бесконечный поток слов.
— Пусть горит, — пробормотал он.
Они были в объятиях друг друга, позволяя безудержной страсти вырваться на волю... Но внезапно прозвенел будильник. Его пронзительный звук вернул их в реальность.
Воспользовавшись этим, Милли выскользнула из спальни и помчалась на кухню, откуда доносилось подозрительное шипение.
Кэш взглянул на часы. Всего лишь половина восьмого.
Кэш направился в ванную. Через несколько минут он вошел в кухню. На столе стояла тарелка, доверху наполненная оладьями. На сковородке жарился бекон.
— Какой сок будешь? Апельсиновый или грейпфрутовый? — поинтересовалась Милли. Ее грудь соблазнительно поднималась. Губы обольстительно улыбались. В глазах сверкал озорной огонек.
— Апельсиновый, — быстро ответил он, подходя к девушке и обнимая ее. Ему еще и еще хотелось ощутить этот запах сирени, который сводил его с ума. Кэш желал навсегда запомнить аромат ее тела.
Милли пролила сок на стол.
— Кэш, — укоризненно выговорила она, — ты ненасытен.
— Угу, — согласился он.
— Твои оладьи остынут, — пыталась Милли хоть как-то образумить своего возлюбленного.
— Переживу, — буркнул Кэш. — Но я не выживу без этого...
Он обнял ее и почувствовал, как она напряглась, ощутил трепет ее тела.
Кэш хотел, чтобы Милли было хорошо. Он был нежен и двигался медленно, доставляя девушке неслыханное наслаждение.
— О да! — выкрикнул он, чувствуя, как блаженный трепет охватывает все его тело.
— Да! — страстно прошептала девушка. Она была счастлива. Милли не могла описать тот дикий восторг, то блаженство, которое она испытывала. Ей хотелось снова и снова переживать эти райские мгновения с Кэшем.
Кэш продолжал поглаживать ее тело, ласкать, целовать.
— Божественно, — пробормотал он.
— Ты не хочешь есть? — внезапно спросила Милли. Она вдруг ощутила голод.
Кэш рассмеялся.
— Хочу, — ответил он, думая о том, что предпочел бы утолить голод в постели.
Вставая, он взглянул на часы. Кэш не верил своим глазам. Он должен был уезжать прямо сейчас. Ему надо проехать сотни миль, чтобы добраться вовремя до Орегона, где завтра днем состоится родео.
— О Боже! — простонал Кэш, надевая рубашку и джинсы. — Как бы я хотел взять тебя с собой.
— Я бы тоже хотела поехать, — вздохнула грустно девушка. — Но не могу. Знаешь, возможно, нам придется подождать со свадьбой до тех пор, пока папе не станет лучше.
«Со свадьбой»?
Кэш замер. Он, наверное, не расслышал ее. Она не могла сказать этого. Он не намеревался вступать в брак в скором будущем.
Кэш взглянул на Милли. Она стояла у зеркала, расчесывая свои роскошные волосы.
Само слово «свадьба» вызывало в нем жуткий страх. Кэш не мог понять, почему он так боится свадьбы.
Может быть, потому, что не мог долго оставаться на одном месте.
Он боялся, что брак отнимет у него то, чем он дорожил больше всего: его свободу, любовь к диким лошадям, родео.
Ему нравилась такая жизнь. Его все устраивало, и он не хотел, чтобы происходили какие-нибудь изменения.
В детстве его семья часто переезжала. Только он обретал друзей, как приходилось с ними расставаться. Кэш стал замкнут и необщителен. Единственное, что у него было, так это лошадь Вихрь. Когда же Вихря не стало, Кэш поклялся, что проведет свою жизнь с этими преданными созданиями — лошадьми.
Кэш уже несколько лет участвовал в родео. А Милли хочет, чтобы он женился на ней. В этом случае ему придется распрощаться со своим любимым занятием. Бросить своих друзей. Отказаться от своей мечты. Это слишком дорогая цена. Лучше повременить со свадьбой...
Он стоял и растерянно смотрел на Милли. Она продолжала говорить:
— Я действительно не могу оставить отца. Он работает всего пару часов в день, но через несколько месяцев... Ты не против, если мы подождем немного? Я знаю, мы ждали долго! Но ведь можно потерпеть еще чуть-чуть?
