Ее мать твердо верила, что все и всё нуждаются в любви и ласке.
– А кто же делает это в ее отсутствие? – спросила она.
– Пока никто, – ответил он.
Девушка посмотрела на него с подозрением.
– Не хочешь ли ты сказать, что я должна начать разговаривать с лошадьми?
– Ну, не забывай, что они живые и очень смышленые, – с серьезным видом напомнил он. – У каждого из них свой характер, и все они привязываются к хозяевам. Твоя мама специально никогда не говорит им об их предназначении. Она считает, что им ни к чему знать, что когда-нибудь они окажутся в другом месте и будут принимать участие в соревнованиях, быть может, даже международных.
– Ну, это ты выдумал, – заявила Кэрол, с трудом сдерживая смех.
– Ты знаешь, что твой рот создан для улыбок? – мягко, но серьезно произнес Ленард. – Для улыбок и поцелуев.
Зачем он сказал это? Чтобы пофлиртовать со мной? Но в таком случае придется напомнить ему, что я связана с другим человеком. Или он просто насмехается? Неужели считает, что я настолько глупа, что способна угодить в такого рода ловушку? Нет уж, не выйдет! Я не попадусь на крючок, как бы ни была соблазнительна приманка.
Боже, да о чем я думаю? – ужаснулась Кэрол.
О том, какое наслаждение провести пальцами по его обнаженной ниже локтя руке, обрисовывая форму мускулов, ответил ей внутренний голос.
Девушка вспомнила утренний поцелуй и поняла, что страстно хочет, чтобы он повторился.
Это просто безумие, сказала себе она. Самое настоящее безумие. Что со мной происходит?! Я постоянно напоминаю себе, что Ленард – хитрый и опасный человек, но стоит мне взглянуть в его лицо, на его руки – и меня охватывает бурный поток безрассудных желаний.
Нет! Я практичный, благоразумный человек и не позволю себе поддаваться эмоциям! – поклялась себе Кэрол.
К счастью, навстречу радостно бросились собаки, и это освободило ее от необходимости отвечать на вызывающие слова Ленарда. Она наклонилась, чтобы погладить пса, и спросила:
– Их, наверное, пора покормить?
– Да, – отозвался он. – Ты знаешь, как это делается, или показать тебе?
– Думаю, я сама справлюсь, – поспешно ответила Кэрол, стремясь как можно скорее избавиться от него.
– Ну, хорошо… Тогда я пойду приму душ, а потом начну готовить ужин. Тебя устроит салат с курицей?
– Вполне, – кивнула Кэрол, слишком удивленная его предложением, чтобы возражать.
Приготовление еды – это было то, в чем она вряд ли могла ожидать помощи от Эдгара. Миссис Брент сразу дала будущей невестке понять, что после свадьбы забота о муже должна стать ее святой обязанностью, причем вне зависимости от того, бросит та работу или нет. Это вызвало у Кэрол некоторое раздражение, особенно, когда Эдгар поддержал мать, но она не оставляла надежды, что, когда они поженятся, сумеет дать ему попять, что супруги являются равноправными партнерами во всем, включая и домашние обязанности.
Услышав, что Ленард собирается сам приготовить ужин, Кэрол удивленно моргнула и широко раскрыла глаза.
– Что случилось? Ты передумала насчет курицы? – озадаченно спросил он.
– Что? Нет, нет. Я просто задумалась о лошадях, – выкрутилась она. – А кто убирает навоз?
– Это поручено Патрику, – сказал Ленард. – Я многое согласен сделать для твоих родителей, но это уже выше моих сил.
Он сказал это с таким выражением, что Кэрол от души рассмеялась.
И вдруг девушка поняла, что уже давно не смеялась так свободно и непринужденно, не подстраиваясь к тому образу, который придумала для себя. Она внушала себе и окружающим, что хочет жить в городе и стремится сделать хорошую карьеру… подгоняя себя под идеал. Но почему?
Неужели потому, что мне не нравится образ жизни родителей? Неужели я решила доказать всему миру, что, несмотря на свое деревенское происхождение, могу быть такой же умной и удачливой в карьере, как и те, кто принадлежит к другим слоям общества?
Такое направление мыслей изумило Кэрол.
Но ведь я довольна той жизнью, которую выбрала, разве не так? Довольна тем, чего достигла, довольна своей работой, квартирой, взаимоотношениями с Эдгаром, планами на будущее?
Неужели на самом деле я предпочла бы жить здесь, с родителями, делить их заботы, их надежды и разочарования, их слезы и их смех?
В ее душе царил хаос, в котором перемешались радость, боль и сожаление, и вместе с ними пришло осознание того, что она в какой-то момент сделала неверный шаг.
Наверное, именно поэтому я так неохотно приезжала домой, поняла Кэрол, а временами намеренно отгораживалась от родителей… Я боялась, что если пробуду здесь слишком долго или скажу слишком много, то уже никогда не смогу заставить себя вернуться к той жизни, которую выбрала для себя.
И девушка вдруг снова вспомнила слова Джози. Они прозвучали в ее сознании так явственно, как будто были высказаны только что.
– Ее родители, они такие простые. Вы бы не поверили… А дом! Боже, да ее мать, наверное, даже не знает, как обращаться с пылесосом. Повсюду разгуливают животные – можете себе представить? И Кэрол такая же, хоть и строит из себя деловую женщину. Я сама видела, как она кормит из бутылки жеребенка. Он положил голову ей на колени, и она поцеловала его в морду. Ужас! У меня просто мурашки по коже бегали…
И так далее, и тому подобное. Но сейчас, вспомнив эти слова, Кэрол смогла абстрагироваться от обиды, которую в свое время испытала, и понять то, что скрывалось за ними.
Она знала, что у Джози не было нормальной семьи. Когда ее родители разошлись, отец женился вторично на очень молоденькой женщине, а мать уехала в Европу. Им обоим не было дела до дочери, и та, лишенная родительской любви, была готова на все, лишь бы привлечь к себе чье-то внимание.
Кэрол восприняла ее мнение о своих родителях всерьез и только сейчас поняла, что подруга избавлялась таким образом от собственного комплекса неполноценности.
Мало того, девушка осознала, как мало она сама ценила любовь и заботу родителей, подаривших ей счастливое детство.
Неужели только желая доказать что-то окружающим, она пыталась так резко изменить свою жизнь?
Но ведь я счастлива, разве не так? – сказала себе Кэрол. Просто нахожусь под впечатлением воспоминаний о детстве. А вернувшись в Мемфис, буду смеяться над тем, что чувствую сейчас. Конечно, буду. Или нет?
– Ужин скоро будет готов. Открыв дверь кухни, Кэрол увидела, что Ленард стоит у раковины и моет листья салата. Видимо, он уже успел принять душ, потому что его волосы были влажными. Он был босиком и без рубашки, в чистых, хотя и поношенных джинсах.
Этот домашний вид несколько обескуражил девушку, однако Ленард наградил ее улыбкой, свободной от какого либо сексуального подтекста, и…
