Росс отвернулся.
— Можешь не продолжать, догадаться нетрудно. Ты ведь думала о своем женихе, верно?
Ответа не последовало.
— Похоже, этот парень не выходит у тебя из головы. Интересно, ты о нем и в постели вспоминаешь? Может быть, даже представляешь, что это он занимается с тобой любовью, а не я?
— Нет, дело вовсе не в этом.
Эшли хотела сказать, что она больше не любит Мелвина, но почему-то заколебалась.
А стоит ли что-то говорить? Росс все равно не поверит или же решит, что ее интересовали в первую очередь деньги Мелвина. И вообще, какой смысл постоянно доказывать что-то человеку, который тебе не доверяет?
Судя по тому, что его постоянно тянет к одной и той же теме, ему наплевать на ее чувства к кому бы то ни было. Росс ни разу не проявил к ней какого-либо интереса, кроме сексуального.
Впрочем, он ведь этого и не скрывал. Эшли вспомнились его слова: «Похоже, у нас обоих образовалась временная брешь, которую легче заполнить вдвоем, чем в одиночку».
Прежде чем ответить, Эшли сделала глубокий вдох, постаравшись успокоиться и не ляпнуть чего-то такого, о чем впоследствии придется пожалеть.
— Я всего лишь думала о том, как Кэрри и.
Мелвин проводят медовый месяц..
— Не сомневаюсь, представляешь себе нечто романтичное, не так ли? — не скрывая сарказма, поинтересовался Росс.
Эшли удержалась от резкого ответа.
— По-моему, медовый месяц это всегда нечто романтичное. Или ты не согласен?
— Но при этом у тебя нет никакого личного опыта.
— Нет, — спокойно сказала Эшли и едва слышно добавила:
— И, возможно, никогда не будет.
— Извини. — Росс крепче сжал ее пальцы. — Извини за грубость, но я не в том настроении, чтобы слушать сентиментальную чушь, — Ты циник.
— Лучше быть циником, чем романтиком.
— А мне вспомнилось китайское проклятие.
— Что за проклятие?
— Пусть сбудутся все твои желания.
— О… Поверь, медовый месяц не всегда так хорош, как его изображают. Не думаю, что Мелвин и Кэрри так уж счастливы сейчас., Эшли остановилась.
— Почему ты так говоришь?
— Все указывает на то, что ложе любви уже превратилось в поле боя.
— Как ты можешь! — возмущенно воскликнула Эшли.
— Это правда, — устало сказал он.
— Нет! Не верю!
— Дело не в том, чему ты веришь. Есть объективные обстоятельства, от которых невозможно отмахнуться. Ты хорошо знаешь Кэрри? Что она за человек?
Эшли замялась.
— Красива, не спорю, — не дождавшись от нее ответа, продолжал Росс. — Умеет быть очаровательной, когда ей это нужно. Но при этом испорчена, избалована и эгоистична. Если о чем и думает, то только о своей выгоде. Или, может, ты со мной не согласна?
— Пусть так, но я знаю ее и другой. Заботливой и внимательной…
Но Росс перебил ее, как будто и не слушал:
— А что за человек Мелвин?
И снова Эшли не нашлась, что ответить. И снова пришлось это сделать Россу.
— Красив? Да. Хитер? Да. Но во всем остальном точная копия своей жены. Брак не может строиться на обмане, лжи, лицемерии.
Они вместе до тех пор, пока совпадают их интересы. Они сошлись только потому, что каждый рассчитывал получить от другого больше, чем отдать.
Его слова казались Эшли ударами молотка, загоняющего гвозди в крышку гроба.
— Ты действительно не веришь, что у них есть будущее? — пробормотала она, оглушенная этим безжалостным анализом. — Ты действительно полагаешь, что их брак обречен?
— Хотел бы верить в лучшее, но не могу.
Как только Мелвин узнает, что Кэрри лгала ему…
— Она лгала ему?
— Конечно. Разве твоя дорогая кузина не рассказала тебе, как ей удалось добиться согласия Мелвина на брак?
— Нет.
— Она сказала, что беременна.
От изумления Эшли открыла рот.
— Вижу, тебя в такие тайны не посвятили.
Неужели Росс говорит правду? Но ведь Кэрри всегда утверждала, что не собирается заводить детей по крайней мере в ближайшие пять лет. Забеременела случайно? Ну нет. Только не Кэрри.
— Ты ошибаешься, — пробормотала она. — Кэрри терпеть не может детей.
Росс мрачно усмехнулся.
— Не сомневаюсь.
— Тогда почему ты думаешь, что она беременна? — собравшись с силами, спросила Эшли.
— Не я, — поправил ее Росс. — Так думает Мелвин Грэхем.
— Откуда ты знаешь?
— Отвечу так: у меня есть определенного рода информация. Полагаю, Мелвин просто попытался объяснить кому-то, почему они так спешат со свадьбой, и назвал вполне понятную причину: невесте не хочется идти под венец, когда ее интересное положение ни для кого не будет тайной. На самом же деле причина спешки заключается в другом.
Эшли нахмурилась.
— В чем же?
— В том, что Кэрри не беременна. Твоя кузина спешила потому, что каждая прошедшая неделя увеличивала риск разоблачения.
— Не понимаю, к чему ты клонишь.
— Неужели? — Росс вздохнул и терпеливо, как будто имел дело с ребенком, начал объяснять:
— Я совершенно не верю в то, что Кэрри беременна, и, разумеется, живя с ней, Мелвин тоже рано или поздно понял бы очевидное.
— Но если Кэрри не беременна, то почему сказала Мелвину, что беременна?
Росс посмотрел на нее с сожалением.
— Да потому что этим трюком пользовались и пользуются женщины всего мира! Удивительно другое: что на крючок попался Мелвин, парень в общем-то довольно осмотрительный и осторожный.
Эшли покачала головой, словно стараясь разогнать туман, мешавший увидеть смысл игры.
— И все же я не понимаю, зачем ей понадобилось лгать, если они в любом случае собирались пожениться.
— Полагаю, Мелвин, повеселившись с Кэрри, все-таки попытался улизнуть. И тогда она — вероятно, с чьей-то помощью, — придумала план, как удержать его.
— Странно, что Мелвин даже не сопротивлялся. Я же видела его — он был совершенно спокоен.
— Возможно, ему не хотелось скандала. Положение Мелвина в компании не так прочно, как может показаться со стороны.
— Но чего ему бояться? Отец Кэрри далеко не бедный человек, так что без дела Мелвин не остался бы в любом случае.
— Ты знаешь, чем занимается твой дядя? — отведя взгляд в сторону, спросил Росс.
— В общих чертах. Финансовые операции, игра на бирже, краткосрочное кредитование…
— Очень хорошо. А теперь послушай, что скажу тебе я. У Джордана Саймингтона плохая репутация, деньги его, как говорится, пахнут.
Есть подозрения, что они пришли к нему не совсем честным путем.
Эшли развела руками.
— Если все обстоит так, как ты говоришь, то зачем Мелвину нужна Кэрри и наоборот?
