— Стив?
— Прости, я тебя разбудил? — Голос у Стива был бодрый и очень теплый. Видимо, он пребывал в отличном расположении духа.
— Нет, все в порядке, — как могла членораздельно сказала Дорис.
— Мне не нравится твой голос. Сейчас ты мне расскажешь, что у тебя происходит. Только вначале продиктуй, пожалуйста, данные своего паспорта и страхового полиса. Скоро подойдет моя очередь в билетную кассу.
— Ох да, сейчас… — Дорис попыталась встать и зашлась сухим кашлем.
— Эй, ты что? — Обеспокоенный голос Стива доносился до нее как сквозь вату.
— Стив, прости, я заболела. — В мозгу пронеслась какая-то очень нелепая детская мысль. Сейчас он обидится, улетит один — и она его больше никогда не увидит.
— Дорис, держись, я сейчас еду. Только открой входную дверь. Сможешь? — Стив говорил очень собранно. — Какие нужны лекарства? Еда у тебя есть?
— Есть. Не знаю. Болит горло и голова, — прошелестела Дорис, надеясь, что он разберется, какой ответ относится к какому вопросу.
— А температура какая? — судя по всему, на ходу спрашивал Стив.
— Не мерила. Не помню, куда дела градусник.
— Видишь, какая ты молодец, — неожиданно заметил Стив. — Если бы ты часто болела, то была бы специалистом по градусникам и таблеткам.
— Угм, — пробормотала Дорис, что должно было означать «да, я великолепна».
— Я еду. Пока. — В трубке раздались гудки.
Дорис задумчиво посмотрела на сотовый и снова отключилась.
Вопреки всем ее страхам Стив не только не обиделся, но и отменил свою поездку.
— Это ерунда, — объявил он, сверкая улыбкой. — Майами никуда от меня не денется. Часов переработки у меня столько, что мне не просто дадут отгул, а обвяжут его красной ленточкой.
— Стив, но твоя информационная служба? — вяло убеждала Дорис.
— Спасибо тебе, ты самая внимательная женщина в мире. Я бы в жизни не запомнил названий твоих спецкурсов или что ты там еще ведешь?
— Это все неважно.
— Важно. Важнее только твоя температура. Ну и сколько тут у нас? — Стив посмотрел на табло электронного термометра, потом на Дорис. Нажал кнопку сброса. — Мерь еще раз. Я сейчас приду.
Дорис послушно засунула термометр под мышку, сонно пытаясь понять, чем это позвякивает на кухне Стив. Оказалось, чаем с лимоном и медом.
— Я подумал, что есть ты сейчас хочешь вряд ли, но на всякий случай прихватил шоколадку. — Стив бережно приподнял Дорис, помогая ей сесть. — А лекарства просто скупил все, что нашлись в аптечном киоске. Выбирай, что понравится.
Он водрузил ей на колени бумажный пакет со всевозможными коробочками, пакетиками и склянками.
— Надеюсь, что большая часть этого тебе не пригодится, — заметив недоуменный взгляд Дорис, пояснил Стив. — Я совершенно не разбираюсь в тонкостях медицины.
— И я тоже.
Дорис снова до слез закашлялась. Обессиленно откинулась на подушки.
— Может быть, вызовешь врача? — Стив открывал и закрывал сотовый. — Вдруг это что-нибудь серьезное?
— Банальная простуда, — хрипло проговорила Дорис. — А еще выходит напряжение учебного года. Я иногда болею на выходных или в отпуске.
— Интересно. А в рабочие дни?
— Почти никогда, — гордо просипела Дорис.
— Чтобы у меня все сотрудники были такими ответственными, как ты, — усмехнулся Стив.
— Я не твой сотрудник, — возразила Дорис, — я твоя… я твой…
— Друг, — сухо закончил Стив, в его глазах промелькнула жесткость и что-то еще. Какое-то очень важное чувство, но, что именно, Дорис, в голове которой катались чугунные шары, понять не смогла.
Она выпила жаропонижающее и снова легла. У нее было такое чувство, будто она прошла какой-то очень сложный этап своей жизни и теперь ей больше всего на свете хотелось спать.
— Ты иди, — сквозь накатывающиеся волны дремы Стив казался ей то очень далеким, то очень близким. — Я все равно буду спать.
— Вот и хорошо, — задумчиво глядя на нее, ответил он. — Я взял с собой ноутбук, поэтому могу работать где угодно. — Он расположился на кресле, придвинув его поближе к кровати Дорис. — Мне будет приятно смотреть, как ты спишь, — уже почти шепотом добавил он.
Стив прислушивался к тому, что происходило в его душе. В его жизни такого еще никогда не было. Никогда еще ему не хотелось сидеть рядом с постелью больного человека. Переживать и заботиться. Ждать, пока он проснется, думать, чем бы развлечь и порадовать. В прошлых романах (Стива передернуло оттого, что он на секунду поставил ее на один уровень с теми, кого он раньше называл «моя девушка») бывали случаи, когда «его девушка» заболевала. И только сейчас он понял, что ничего, кроме отстраненной досады, это в нем не вызывало. Как холодно и жестоко.
А сейчас… Стив и сам не понимал, какая сила не дает ему отойти от постели Дорис. Что заставляет вглядываться в ее черты, словно он пытался запомнить их навсегда, впитать, вплести в образ его внутреннего мира, чтобы всегда можно было вернуться и вдохнуть? Света? Жизни?
Откинутая тонкая кисть, еле видная голубая жилка на запястье. Золотистые волосы, беспомощно рассыпавшиеся по подушке. Длинные темные ресницы. Горящие от жара щеки. Почему она его не подпускает? Жалеет о случившемся? Нет, не похоже. Слишком она была искренна в ту ночь. Боится? Не доверяет?
Стив открыл ноутбук, стер несуществующую пыль с клавиатуры.
А почему ему самому так важно, чтобы она ему верила?
Подобные переживания хороши для безусого молокососа, восторженно обожающего предмет своей первой страсти. Стив передернул плечами. Захотелось курить. Эта реакция его озадачила, потому что курить он бросил уже четыре года назад. И с тех пор вспоминал об этом только с гордой усмешкой, а уж никак не с сожалением. Работа, вот что должно ему помочь. И Стив яростно уставился в экран ноутбука.
Вечером температура снова поднялась. Дорис отказалась есть и лежала, молча слушая рассказы Стива про его путешествия.
Потом он вышел, чтобы поставить чайник, а когда вернулся, увидел, что Дорис досадливо листает блокнот.
— Они не знают, кто такие сименолы. — Глаза Дорис болезненно блестели, на щеках играл нездоровый румянец.
— Что? — Стив обеспокоенно коснулся ладонью ее лба, очевидно подозревая, что последнее изречение было спровоцировано температурным бредом.
— Я говорю, сименолы. — Дорис сфокусировала на Стиве укоризненный взгляд. — Помнишь, самые непокорные и дикие индейские племена?
— Да-да, как сейчас помню: томагавки, скальпы и все такое. Может, тебе лучше попытаться уснуть?
— Я не хочу спать. И не издевайся надо мной. — Дорис приподнялась на локте.
