Марсель подошел к ним на несколько минут, чтобы поздороваться с друзьями Кэрол. Она надеялась, что он немного побудет с ними, но через пару минут он снова исчез в сутолоке. Вскоре после этого она увидела его в обществе Жанны и невольно почувствовала легкий укол. Раньше она не видела здесь эту девушку. Сильви, официантка из «Тиффани», тоже присутствовала здесь, что и отметила Кэрол, к своему огорчению. Марсель был любезен со всеми. Он не занимался только ею.
Беттина тоже с похвалой отозвалась о работах Марселя.
— У парня есть талант, этого у него не отнять, — сказала она Кэрол после того, как они осмотрели выставку. — Я нахожу очень живыми его портреты.
— Один из них живой в подлинном смысле слова, — ответила Кэрол, улыбаясь. — Разве тебе это еще не бросилось в глаза?
Беттина вопросительно посмотрела на нее.
— Нет, мне никто не бросился в глаза. А кто это?
— Пойдем со мной, — сказала Кэрол. — Я тебя представлю ему.
Она потащила Беттину через все помещения галереи, пока не нашла Антуана. Он стоял с Марселем немного в стороне ото всех и что-то поспешно совал ему в карман брюк. Кэрол уже было подумала, что это несколько денежных купюр, но потом решила, что городской бродяга, явно не имеющий никаких средств, не может совать деньги такому человеку, как Марсель.
— Вуаля, вот и мадемуазель Кэрол, — заметил Антуан, довольно улыбаясь. Она познакомила с ним Беттину и взяла Марселя под руку.
Беттина сейчас же узнала старого мужчину с портрета. В то время как она начала болтать с Антуаном, Кэрол попыталась немного задержать при себе Марселя.
— Я думаю, что выставка проходит хорошо, ты не находишь? — сказала она, улыбаясь ему, хотя ей и казалось, что основная масса посетителей больше интересуется буфетом и бесплатным вином, чем картинами.
Марсель пожал плечами.
— Пришло довольно много людей. Что из этого получится, еще посмотрим.
Он вдруг понял, что слишком невнимателен к Кэрол, и потому притянул ее к себе и поцеловал в щеку.
— Я уже радуюсь тому, что, когда вся эта суматоха закончится, мы снова будем одни, — прошептал он ей на ухо, украдкой погладив ее по попке.
Она вздрогнула от его интимного прикосновения, снова почувствовав ту власть, которую он имел над ее телом.
— Я тоже, — прошептала она и слегка прижалась к нему.
Несколькими секундами позже самые разные люди снова окружили и разделили их. Кэрол вернулась к Бенине и Антуану, которые, казалось, прекрасно понимали друг друга.
Старый клошар протянул ей свою руку.
— До свиданья, мадемуазель Кэрол, — сказал он с лукавой улыбкой. — Я был очень рад с вами лично познакомиться.
Она пожала ему руку и посмотрела на него с сожалением.
— Вы уже хотите уходить, Антуан? Жаль. Мы почти не поговорили.
— Тогда мы должны это наверстать, дорогая Кэрол, — сказал он и подмигнул ей. — Зайдите ко мне как-нибудь разочек в гости! Но сегодня для такого старого человека, как я, уже слишком поздно, а у меня впереди еще долгий путь домой.
— Где же вы живете? — осведомилась Кэрол.
Старик таинственно улыбнулся.
— Мой дом — под мостами Парижа. Где-нибудь там вы меня и найдете. Спокойной ночи.
Он галантно поцеловал руку сначала Кэрол, а потом Беттине и исчез среди гостей.
— Интересный тип, — заметила Беттина. — Я бы с удовольствием с ним еще побеседовала.
— Да, ты права. — Кэрол задумчиво посмотрела ему вслед, когда он шел к выходу. — Но в чем-то он для меня загадка, — прошептала она.
Немного позже с ней попрощались также Беттина и Петер. Она от всей души их обняла.
— Всего хорошего вам обоим, — сказала она с печальной улыбкой. — И напиши мне, Беттина, хорошо? У тебя ведь есть мой адрес. Я позвоню тебе еще раз в пансион мадам Крозье до того, как ты уедешь.
После того как они ушли, Кэрол почувствовала себя ужасно одинокой и покинутой. Больше всего теперь ей тоже хотелось бы уйти, но по Марселю нельзя было сказать, что он торопится домой. Он по-прежнему был в центре внимания, его окружала масса людей, и он флиртовал со всеми девушками. Кроме того, он, казалось, сильно напился.
Кэрол уже установила контакт с гостями, но, тем не менее, не могла по-настоящему побеседовать с ними. Дело заключалось не только в языковых трудностях, но также и в том, что эти шумные, поверхностные люди просто были ей не по вкусу. Мир, в котором жил Марсель, совершенно ее не привлекал.
Вдруг все засобирались. Кэрол не могла понять, что случилось.
— Мы закроем галерею и продолжим праздновать в нашей квартире наверху, — объявила Моник, жена владельца галереи. Она была столь же трезва, как и все остальные. — Будь умницей и помоги отнести наверх пару бутылок вина из буфета. Конечно, полных, — добавила она с глупой улыбкой.
Нахмурившись, Кэрол проложила себе дорогу к Марселю. У нее не было ни малейшего желания продолжать эту, уже выходящую за рамки приличия вечеринку в какой-то квартире. Она сказала это Марселю, но он только засмеялся и поцелуем заставил ее замолчать.
— Не будь занудой, дорогая. Если наверху все продолжат празднование, то я, как главное лицо, не могу отсутствовать. — Он шлепнул ее по попе. — Ну, идем же. Наверняка еще будет по-настоящему весело.
Он пошел за другими через заднюю дверь на лестницу. Кэрол вздохнула. Еще час назад Марсель хотел окончания этой суматохи, чтобы остаться с ней, но казалось, что теперь он совсем забыл об этом. Кроме того, она прекрасно понимала, что вся эта суматоха не повлечет за собой ничего важного.
Она быстро схватила бутылку белого вина и поднос с закусками и пошла с последними задержавшимися гостями наверх.
В квартире Моник и Пьера, несмотря на поздний час, дым стоял коромыслом. Из стерео-установки гремела музыка, под которую лихо танцевали. На Марселя все время наседали женщины, но изредка он танцевал и с Кэрол.
— Здесь очень мило, — пробормотал он ей в самое ухо, когда она танцевала с ним медленный танец. Он прижал ее стройное гибкое тело к себе и поцеловал в шею.
Кэрол тесно прижалась к нему. Впервые за весь вечер она могла быть так близко к Марселю и наслаждалась тем, что находилась в его объятиях. Но, подняв голову и посмотрев в любимое лицо, она заметила, что он вовсю снова флиртует с другими женщинами. Это подействовало на нее как холодный душ, хотя она уже и привыкла к подобным выходкам Марселя. Она уже и сама хотела бы положить конец их отношениям, чтобы больше не страдать.
Когда танец закончился и Марсель снова предоставил ее самой себе, Жан-Марк, разряженный фотограф, проложил путь к ней. Держа в руках два полных бокала вина, он обратился к ней с сияющей улыбкой.
