Это стоило ей некоторых усилий, так как на самом деле она хотела, чтобы Брюс подошел, обнял ее, прижал к своей широкой груди и сказал что-нибудь нежное. Такое, чтобы сладко сжалось сердце и возникло желание прильнуть щекой к крепкому мужскому торсу, зажмуриться и стоять долго-долго…
Разумеется, Брюс мыслей читать не умел, поэтому не стал ни приближаться, ни обнимать Джини, а просто повернулся и неспешно двинулся в направлении соседней калитки, небрежно обронив через плечо:
— Ладно, желаю удачи…
Так, намек наконец-то понят!
Почему же Джини не обрадовалась? Почему ее сердце наполнилось грустью? Не по той ли причине, что она больше никогда — никогда! — не увидит мужчину, в считаные минуты перевернувшего ее душу вверх дном?
Джини резко отвернулась, чтобы не видеть спины удаляющегося Брюса, и ее взгляд остановился на капоте. Тот до сих пор был открыт.
До сих пор… Ведь прошло всего минут десять с того момента, когда Джини открыла капот, а кажется — целая вечность.
Да, но сколько чувств сменилось в душе Джини в течение нескольких коротких мгновений! Хватило бы на целый год…
Из них доминирующим на данный момент была досада. Джини оказалась сильно задетой тем обстоятельством, что Брюс так быстро подчинился ее требованию и ушел.
Вот она, женская логика! — сказали бы многие мужчины. Сама прогнала парня, а теперь злится. Что же ему было делать, если он слышит «уходи»?
Да, но после всего того, что между ними произошло…
Мог бы и задержаться. Заглянул бы под капот, что ли, ведь собирался!
С другой стороны, что значит «после всего того»? Это Джини вспыхнула эмоциями, а Брюс, возможно, даже не заметил ничего…
Нет! Заметил. Еще как! Джини чувствовала, ошибиться было невозможно. Голову дала бы на отсечение, что Брюс тоже испытал прилив желания.
Потому ее раздирала досада, что он так просто ушел. Не стал развивать беседу. Настаивать на желании помочь с автомобилем и прочее…
Странно все это, если учесть, как властно Брюс прижимал ладонь к спине Джини, когда она пыталась отстраниться. Подобные действия таят в себе некий потенциал. Возможность развития. Намек на продолжение…
На самом же деле ничего не произошло. Брюс просто повернулся и был таков.
Да, Джини более чем прозрачно намекнула на то, что не нуждается в его присутствии, но… Разве девушка не имеет права на некоторую взбалмошность, нелогичность, кокетство, наконец? С каких пор слабому полу все это запрещено?
И потом Брюс держался так, будто ему прекрасно известны правила игры.
Тогда почему ушел?
Много ли найдется на свете мужчин, которые, услышав от понравившейся женщины «уйди», в ту же минуту, без всяких споров и попыток разобраться, что к чему, повернутся и уйдут?
Как это сделал Брюс…
По крайней мере, мог бы попросить номер телефона, мрачно подумала Джини. Конечно, я не назвала бы, но хотя бы попытаться добыть эту информацию обо мне он мог!
Мог, но… не захотел?
Или тут что-то другое?
Разумеется, дорогуша! — подало голос подсознание. Просто парень женат. Вовремя вспомнил о своей второй половине и решил унести от греха ноги. Сама посуди, зачем ему проблемы?
На Джини будто вылили ведро холодной воды. О том, что Брюс может быть женат, она сразу как-то не подумала. Но подобное предположение имеет право на существование. И логика в нем присутствует. Если Брюс поспешил уйти, чтобы не развивать вспышку страсти к посторонней женщине, это объясняет все.
Стоп, ведь у него не было обручального кольца!
Джини победно улыбнулась: она точно помнила, что на пальцах кольца отсутствовали вообще. Садовый секатор в руках был, и ни единого кольца — тем более обручального!
Ну и чему ты радуешься? Значит, все еще хуже, чем можно было ожидать. Оправдывается самое неприятное предположение — ты Брюсу не понравилась.
Однако в подобных вещах Джини трудно было сбить с толку. В этом она разбиралась.
Ладно, допустим, не понравилась, но он меня хотел! — возразила Джини своему невидимому собеседнику. Это разные вещи. Человек может не нравиться, даже порой вызывать раздражение, но желание все равно подталкивает тебя к нему.
Ах да, простите! — горохом рассыпался в ее мозгу знакомый саркастический смешок. Ведь ты в этом дока, собаку съела! Тебе ли не знать, как можно привязаться к парню, который тебя в грош не ставит…
Ноздри Джини раздулись от возмущения. В подобном заявлении не было ни капли правды — Энди ее ценил, просто считал своим другом, не рассматривал как женщину.
Сама Джини порой ненавидела его за то, каким мучениям он ее подвергает — притом даже ни о чем не догадываясь, и, тем не менее, в ней все замирало, когда они оказывались рядом. Или когда соприкасались случайно… Или когда во взгляде Энди проскальзывало такое выражение, после которого в душе вновь просыпалась надежда…
Ну да, ну да, хохотнул сидящий в мозгу собеседник, и после этого ты вновь готова вывернуться для своего ненаглядного Энди наизнанку! А он пользуется этим самым бессовестным образом…
— Шикарный парень, правда? — вдруг раздалось рядом, и Джини поняла, что к ее невидимому собеседнику присоединился вполне различимый.
Обернувшись, она увидела даму лет сорока пяти, державшую на поводке белоснежного, похожего на ком пуха шпица. Мечтательный взгляд дамы был направлен в ту сторону, куда удалился Брюс.
Откуда она взялась? — подумала Джини. Ведь только что на улице никого не было. Или меня настолько поглотило общение с Брюсом, что я не заметила наблюдателей?
Тем временем дама повернулась к ней.
— Кто такой, не знаешь?
Джини пожала плечами. Ей казалось, собеседнице должно быть лучше известно, кто такой Брюс, ведь они, скорее всего, соседи. Впрочем, дама тоже могла оказаться перед домом миссис Киттен случайно. Скажем, ненароком забрела сюда, выгуливая собачку.
— А мне показалось, вы знакомы, — произнесла дама, с нескрываемым любопытством разглядывая Джини.
— Уверяю вас, вы ошибаетесь, — сухо ответила Джини. Она терпеть не могла подобной беспардонности.
Дама поправила кудряшки, для которых использовалась краска, которую Джини на глаз могла определить как «Тэа-Колорс» номер двести семьдесят, красное дерево, светлый тон. Этот цвет обожала одна из ее клиенток, миссис Треверс.
— Хм, вот как… И что, пригласил он тебя на свидание?
Вопрос был из разряда тех, которые заставляют прищуриться и внимательнее приглядеться к собеседнику.
— Собственно, почему вы думаете, что Брюс должен был пригласить меня на свидание?
