Простить? И сразу же перед глазами возникла нежная парочка, бредущая по дорожке между сверкающих после дождя кустов. Поль, на помощь! — мысленно позвала Санди, и вдруг почувствовала, что в ней вновь проснулось то грозное веселье, которое когда-то помогло ей справиться с болью.
— А что поделывает мадемуазель Дюваль? — спросила она. — Ты по-прежнему следишь за ее профессиональными успехами?
И ее порадовала непринужденность, с какой Филипп ответил:
— Конечно, она играет сейчас в небольшом театре на Монпарнасе.
— Прямо сейчас? — уточнила Санди и мгновенно сообразила, почему Филипп в субботний вечер ужинает в одиночестве.
— Право, не знаю, — передернул он плечами, — так пристально даже я за ней не слежу.
Разговор о Марго был ему неприятен, он хотел поскорее переменить тему.
— Поехали! — предложила Санди, вскакивая.
— Куда? — не понял Филипп.
— На спектакль! Берем такси и едем! Успеем, по крайней мере, на второе действие. — И, посмотрев на опрокинутое лицо Филиппа, добавила, сжалившись: — Ты же знаешь, я работаю и с актерами. Мне очень интересно. Я не прощу себе, если проморгаю восходящую звезду.
— А как же ужин? — попытался сопротивляться Филипп. — Я умираю с голоду.
— Час продержишься на духовной пище, — отчеканила Санди, — потом поужинаем.
— Нет, я ни в чем не могу тебе отказать, — со вздохом покорился Филипп.
А что ему оставалось? Санди пребывала в особом настроении: серые глаза насмешливо искрятся, губы улыбаются, но за улыбкой таится гроза, придающая Санди ту победительную силу, перед которой невозможно устоять. Немного подумав, Филипп сообразил, что он, собственно, ничем не рискует: Марго при всем желании не разглядит их в темном зале, пусть даже совсем небольшом. А польза, зная Санди, может выйти огромная.
Спектакль ему нравился. Марго играла озорную настырную девчонку, и характерная роль удавалась ей гораздо лучше, чем вживание в образ наивной и нежной Анны. Филипп гордился талантом Марго, она настоящая актриса. Что ж, пусть Ди убедится, что он может вполне бескорыстно интересоваться молодым крепнущим дарованием.
Так ничего и не заказав, они покинули ресторан и через двадцать минут уже сидели в полутемном зале и смотрели на освещенную сцену, ожидая появления мадемуазель Дюваль.
Санди огляделась — зал почти полон, хотя сезон далеко не в разгаре, значит, спектакль пользуется успехом. Тем лучше. Она всегда ценила вкус Филиппа. А еще через полчаса она первой бурно захлопала.
Вспыхнул свет, и стало видно, что зал совсем маленький.
— Пойдем! Пойдем! — Санди потащила Филиппа к дверям, не дожидаясь выхода актеров на поклон.
Филипп более чем охотно последовал за ней. Ди умница! Какой такт! Выйдя на аплодисменты, Марго непременно бы заметила среди публики крупную рыжеволосую Санди и рядом с ней его, Филиппа. Зачем портить девочке радость от успеха? А успех есть. Настоящий.
— Ну, как тебе? — с законным удовлетворением спросил Филипп. — Здорово? Что я говорил?
Он едва поспевал за уверенно шагавшей вперед Санди, которая свернула в боковой коридорчик.
— Потрясающе! — на ходу одобрила она. — Сейчас мы от души поздравим молодую актрису. — И Санди уверенно постучала в дверь.
Филипп покрылся холодным потом.
— Войдите! — крикнул женский голос, и они вошли в гримерную, где сидела усталая и счастливая Маргарита Дюваль.
Увидев широко улыбающуюся Санди с букетом и маячащего за ее плечом Филиппа, актриса от неожиданности растерялась, но тут же справилась с собой и вооружилась радостной улыбкой.
— Вы великолепны! Это от нас с Филиппом, — сказала Санди, протягивая букет. Она сделала шаг назад и чуть ли не положила ему голову на плечо.
— Спасибо, спасибо, — благодарила Марго, пытаясь поймать взгляд Филиппа и выяснить, что сие означает, какого черта он устроил эту комедию?
А Санди уже протягивала свою визитку и была сама благожелательность.
— Будет необходимость, всегда рада помочь.
Филипп, выразительно глядя на Марго и всеми силами стараясь дать ей понять, что ради нее готов на любые жертвы, присоединился к поздравлениям, добавив:
— Я рад, что мадемуазель Тампл наконец нашла время приехать на ваш спектакль, Маргарита, и оценила вашу игру по достоинству. Вы можете рассчитывать на блестящее будущее! Однако не смеем вас больше утомлять. — И он мягко, но настойчиво вытолкал Санди из гримуборной.
— А теперь ужинать! — энергично объявила она. — Ты доставил мне необыкновенное удовольствие. Спасибо.
Филипп молчал. Он сам расставил эту западню, сам в нее попался. Завтра предстоит выяснение отношений с Марго, а он терпеть не мог скандалов. Но Санди, Санди! Кто бы мог подумать, что она способна на такой спектакль?! Молодец!
Он обнял ее за плечи, прижал к себе. И все-таки ему хотелось доставить ей несколько неприятных минут в отместку за пережитое, поэтому, наклонившись, Филипп нежно проворковал:
— Ты была так добра, так сердечна с Маргаритой! Я видел, она была счастлива. Спасибо. Теперь ты сама убедилась, что можешь на нее рассчитывать при случае. Рекомендуй без опаски, она не подведет.
Санди пристально посмотрела в глаза Филиппу: он стал прилежным учеником в школе злословия или благодарит вполне искренне? И вполне искренне надеется, что она будет заниматься продвижением к славе его любовницы? В гримерке Санди поняла, что роман Марго и Филиппа продолжается, но перешел в другую стадию — Филипп скучает и хочет вернуться к ней, Санди. Этого он, несомненно, хочет совершенно искренне, недаром попросил у нее прощения. А вот чего хочет она сама?
— Да, я вижу, она талантлива, в этом ты не ошибся.
Санди ждала, что Филипп с шутливым пафосом воскликнет: «Но как я ошибся во всем остальном!». Однако он промолчал.
— Так куда мы пойдем ужинать? — спросила она. Несмотря ни на что, ей было весело: пусть Маргарита молоденькая, хорошенькая и даже талантливая, но Филипп все-таки предпочел ее, Санди! — Я тоже умираю с голоду. Не допустим, чтобы приятный вечер закончился двумя смертями!
Филипп не подхватил шутки и только теснее и теснее прижимал Санди к себе, собираясь взять реванш и окупить радостями сегодняшней ночи неприятности завтрашнего дня.
Они выбрали маленький рыбный ресторанчик «Кошка с удочкой». Усевшись, зажгли на столике светильник с желтым абажуром и посмотрели друг на друга: полумрак сделал их таинственно-привлекательными.
— Закажем лососину на вертеле, — предложила Санди, — восполним недостаток розового цвета в житейской материи.
